Изгнанники - Дэвид Коу

— Но Брагор-Наль слишком опасен, Гвилим, — вступил Сарл. — Разве нельзя помочь ему без этого путешествия?

Многие закивали в знак согласия.

— Как бы я сам этого желал, мой друг. Честное слово. Но я не знаю, что еще можно предпринять, поэтому выбора у меня нет.

— Но тогда, — сказал Квим, — разреши, по крайней мере, кому-нибудь тебя сопровождать.

Еще больше слушателей закивали и стали предлагать себя в спутники.

Гвилим едва удержался от слез. Вот он, его народ! И еще он в который раз подумал, что его дочь выбрала себе хорошую пару. Он улыбнулся Нелии, одобряя ее выбор.

Потом поднял руки, призывая к спокойствию.

— Благодарю вас, друзья мои. Если бы я мог взять с собой кого-нибудь из вас, этот путь был бы намного приятнее и легче. Но я не могу.

Возник шумный спор, особенно рьяными были Урис и Сарл. При всеобщей поддержке Квим стал возражать:

— Но послушай, Гвилим, лето было отличным, мы легко можем освободить нескольких людей, чтобы отправить с тобой.

Гвилим снова поднял руки.

— Лето и вправду было прекрасным, — сказал он очень громко, чтобы утихомирить зал, — и мы собрали хороший урожай. Но зима непредсказуема Не мне вам говорить, что хорошее лето отнюдь не предвещает легкую зимовку, а в этом году воздух рано похолодал. — Он покачал головой и решительно произнес: — Нет. В конце концов, я — Хранитель Камня, и я принял решение. Отправлять нескольких человек слишком опасно. Я должен идти один — так я буду в ответе лишь за себя.

Но тут Урис сменил тему:

— Ты хочешь взять с собой Камень, Гвилим?

— А ты думаешь, может быть иначе? — парировала Герта, не дав Гвилиму и рта раскрыть. — Мы избрали его Хранителем, и это его право — распоряжаться Камнем!

Парень примирительно вскинул ладони:

— Я не хотел никого оскорбить, Герта. Клянусь,— добавил он, посмотрев в сторону Гвилима.

— Конечно, Урис, — успокоил тот и взглянул на Герту, как бы приказывая ей держать себя в руках. Урис никогда ей не нравился. Она считала его наглецом, который всегда был готов оспаривать решения Гвилима. Возможно, в этом была большая доля правды. Но Гвилим предпочитал относиться к этому иначе. В будущем Урис сам вполне мог стать Хранителем, а такой человек должен иметь смелые и независимые суждения. Сарл как-то открыл ему, что прежде, чем Гвилиму доверили камень, многие пожилые гилдрины считали его надменным и заносчивым. Сначала это здорово задело Гвилима, но потом он признал, что у стариков были основания думать о нем такое.

К тому же сейчас озабоченность Уриса была оправданна. Гвилиму предстоял долгий путь в опасное и враждебное место, откуда он мог и не вернуться. А камень был единственным сокровищем и святыней всего поселка. Даже сама личность Хранителя была не так важна. Ведь это один из тех камней, что принесли из Тобин-Сера Гилдри и его последователи. Сейчас их осталось только пять. Каждый был водружен на подлинный посох, и все распределены между пятью поселениями. И Гвилим был ответствен за его сохранность перед всеми жителями как старейшина и Хранитель. Именно этим вопросом — имеет ли он право взять камень с собой — он и мучился почти весь день. Хоть его земляки и избрали его Хранителем, но камень принадлежит деревне, а не ему.

Об этом Урис сейчас и говорил:

— Камень не покидал долину с незапамятных времен. Магнетизм всех Хранителей привносил в его цвет новые оттенки. Он — часть нас самих, нашего народа Я не собираюсь оспаривать твою власть, Гвилим, или сомневаться в мудрости твоих суждений, но ведь может так случиться — прости, Герта, я говорю без обиняков, — что ты не вернешься домой. И тогда мы потеряем камень навсегда.

Рокот разгневанных голосов заставил Уриса умолкнуть.

— Не искушай богов! — сердито рявкнул Сарл. Его темные глаза под гривой серебряных волос метали молнии. — Ничего с Гвилимом не случится, будь спокоен за свой бесценный камень.

— Твои бы слова да богам в уши, — с благодарной улыбкой ответил Сарлу Гвилим. — Но Урис прав — я могу и не вернуться, тогда камень пропадет.

В зале повисла напряженная тишина, все в ожидании не отводили глаз от старейшины.

— Я уже думал об этом, — продолжил он, — и решил, что как бы я ни поступил, это будет правильно. С одной стороны, камень — наша общая собственность, он принадлежит всему поселку. Но он также неотделим и от своего Хранителя, а кроме того, он может понадобиться мне, чтобы заставить чужака поверить в мое дружелюбие и желание помочь.

Урис отрывисто кивнул и бросил, словно уличал Гвилима:

— И ты решил взять его с собой.

Лицо Гвилима помрачнело — хорошего понемножку!

— Да, — энергично отрезал он. — Я решил забрать его, это мое право как Хранителя и старейшины этой деревни. Но это решение я принял не сам, если тебе это так уж интересно, Урис. Камень был со мной в посланном богами видении. По-видимому, какой-то смысл в этом есть.

— Тогда это решает все споры, — тут же вмешался Сарл. Большинство собравшихся согласно загудели, и Урис, оставшись в меньшинстве, тут же умолк.

— Ну что ж, раз мы пришли к согласию, — помолчав, начал Гвилим, когда все внимание вновь обратилось на него, — осталось только решить, кто останется руководить поселком на время моего отсутствия.

— А кого ты предлагаешь? — спросил Квим.

Гвилим покачал головой и хитро улыбнулся:

— Ну нет, в это я вмешиваться не буду.

— Трус! — выкрикнула Герта, вызвав всеобщее веселье. Она встала и уже серьезно сказала: — Может быть, Сарл? Думаю, он отлично справится.

Сарл стал пунцовым и как-то туповато заулыбался. Но возражать и отказываться не стал, и, перебрав еще пару-тройку имен, поселяне остановились на его кандидатуре.

— Я надеюсь, что буду находиться на этом посту очень недолго, — сказал Сарл Гвилиму после окончания собрания, когда оба вышли в прохладную и ветреную, но безмятежно ясную ночь.

Все уже разошлись по домам. Герта тоже вернулась в жилище и не ляжет, пока не дождется Гвилима, он это знал. Но ему хотелось побыть немного со своим старым другом и попрощаться. Сарл добавил:

— Я вполне доволен тем, что нахожусь у тебя в подчинении.

— Я знаю,— ответил Гвилим, поплотнее запахиваясь на ходу в свой плащ. На его памяти еще не случалось настолько холодной осени. А может, он просто стареет и стал более чувствителен к непогоде? Он беспрерывно допытывался у себя, способен ли он совершить столь трудное путешествие?

Сарл продолжал что-то говорить, но Гвилим не слышал. Старый друг протянул руку и тронул его за рукав:

— Что с тобой, Гвилим?

Гвилим тряхнул головой и слабо улыбнулся: