Наикратчайшая история Греции. От мифов к современным реалиям - Джеймс Хенидж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По конституции король пока еще мог назначать премьер-министра. Теперь, при сильном давлении армии, он был запуган настолько, что сформировать правительство попросил военного. Генерал Иоаннис Метаксас стоял во главе партии, получившей всего семь мест в парламенте, и его назначение в августе 1936 г. вызвало вспышку всеобщего гнева. Он немедленно ввел военное положение, распустил парламент и урезал гражданские свободы. Так начался тоталитарный режим четвертого августа, весьма эксцентричный и не слишком убедительный эксперимент Греции по введению у себя фашизма.
Режим четвертого августа
Иоаннис Метаксас родился на Ионических островах в аристократической семье и чуть ли не с колыбели был ярым монархистом. Он закончил военную академию в Берлине, успел поучаствовать в Балканских войнах, а Первую мировую встретил заместителем начальника Генерального штаба армии, нисколько не сомневаясь в победе Центральных держав. Он подал в отставку, когда Венизелос попробовал склонить страну к участию в Дарданелльской операции, которую генерал считал слишком рискованной. Почти в одиночку он высказывался и против участия страны в Анатолийской кампании 1919–1920 гг.
Нацистское приветствие генералу Метаксасу — «первому крестьянину», как он сам себя называл, — стоящему на ступенях здания парламента, 1937 г.
© Picture Alliance/Getty Images 1058620176
Уход от риска и сдержанность были необычными качествами для европейского фашиста тех дней, но и в других отношениях Метаксас мало чем напоминал настоящего фюрера. Осанистый генерал в очках был даже больше, чем Муссолини, похож на вояку из какой-нибудь кинокомедии. Он не был расистом, а со временем и вовсе отменил некоторые ранее принятые антисемитские законы.
При всем этом он оставался заклятым врагом весьма хаотичной греческой демократии. На его взгляд, только стабильная монархия могла бы сдержать «необузданный парламентаризм» людей типа Венизелоса или коммунистическую угрозу.
При поддержке армии режим запретил политические партии, подчинил себе средства массовой информации и объявил незаконными забастовки рабочих. Министр безопасности, Константинос Маниадакис, будучи куда более, чем генерал, убежденным фашистом и поклонником Гитлера, создал греческую версию гестапо (так называемую асфалейю), сотрудники которой охотились за политическими противниками режима, кидали их в тюрьму, высылали из страны, а иногда и пытали.
Во всем остальном режим был не слишком строгим и не очень последовательным. Идеология, так называемая Третья греческая цивилизация, была объявлена наследием и Древней Греции, и Византии. При этом школы, где историю преподавали на димотике, а не на кафаревусе, обычно поддерживались правыми. Дух Спарты возродился в Национальной организации молодежи, где юношам прививали самодисциплину, а девушек учили быть образцово-показательными матерями новых поколений сильных и храбрых греков. В экономике режим стремился искоренить все коммунистическое. Систему социального обеспечения, введенную при Венизелосе, значительно расширили, сократили количество часов в рабочей неделе и ввели декретные отпуска. Забастовки объявили незаконными, но и локауты работодателей тоже.
В бастионе роялистов, Пелопоннесе, многим нравились консервативные ценности, предложенные «первым крестьянином», как любил называть себя Метаксас, и никто не спорил с греческой православной церковью, величавшей генерала «Божьим даром для Греции». В Афинах германофильская элита только приветствовала ужесточение дисциплины по всей стране.
Фашистский Родос
На острове Родос, который по Лозаннскому договору отошел к Италии, греки наблюдали гораздо более «настоящую» версию фашизма. Все морское побережье было застроено совершенно в новом архитектурном стиле — теперь там было предусмотрено место для масштабных военных парадов, — а в заливе, где когда-то возвышалась статуя Колосса, теперь встала гигантская вышка для прыжков в воду. Ее построили для нового пляжа, чтобы молодые итальянцы могли блеснуть спортивными умениями. В наши дни ее все еще можно увидеть.
Те греки, которым сложно было принять всерьез дурацкую форму и приветствия, введенные режимом, предпочитали держать язык за зубами. Все казалось лучше, чем прежний бесконечный круговорот насилия. А потом, несогласие всегда можно было выразить в переулках Пирея, куда и бедные, и богатые приходили слушать заводную музыку под названием «ребетика», объявленную вне закона.
Оркестр ребетики в Пирее (1933). В 2017 г. эту музыку внесли в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Чертвертый справа — Маркос Вамвакарис (стоит с бузуки), считающийся основателем жанра; в центре фотографии — другой музыкант из «Знаменитого квартета Пирея», Гиоргос Батис (с гитарой). © FAL/Wikimedia Commons
Ребетика
Ребетика появилась в стране благодаря репатриантам, прибывшим из портов Анатолийского побережья. Как и они сами, эта музыка была наследницей греческих, турецких и ближневосточных традиций. Характерное звучание ей придавали шестиструнный бузуки, инструмент типа лютни, и меньшего размера баглама, которую легко было спрятать в брючине, если вдруг нагрянет полиция.
Ребетика быстро стала музыкой оппозиции, сначала в среде репатриантов, а потом и в целом. Один из пирейских исполнителей с удовольствием вспоминал: «Каждый вечер творился просто сумасшедший дом… кого только здесь не перебывало. Аристократы из высшего общества, мангасы [полууголовная публика], уличные мальчишки развлекались до самого утра».
Слышишь, тренькает баглама,
Так зайдем в таверну мы.
А когда мы там покурим,
Будем очень осторожны.
А когда мы там напьемся,
Будем очень осторожны.
Если нас там вдруг увидят,
Сразу схватят, сразу схватят,
И без всяких лишних слов,
В тюрьму бросят, в тюрьму бросят.
Гиоргос Мицакис
Естественно, такой стиль был совсем не по вкусу Метаксасу и его режиму. Его считали нечистым, негреческим и провоцирующим на беспорядки. Были даже запрещены все граммофонные записи — просто так, на всякий случай.
К 1960-м гг. ребетика вышла из подполья, и репертуар стал более жизнеутверждающим, но эта музыка затем была снова запрещена военно-политической хунтой 1970-х гг., в результате чего в ней опять зазвучали протестные мотивы и начала ощущаться аура полусвета.
«Охи»
Почти все греки считали, что стране не нужно ввязываться в войну, которую, казалось, горели желанием начать другие фашистские режимы Европы. Вдоль границы с Болгарией генерал выстроил линию Метаксаса: систему пограничных укреплений и прочих оборонительных сооружений для защиты от возможного вторжения. Это был греческий вариант французской линии Мажино (и столь же бесполезный).
4 апреля 1939 г. Муссолини аннексировал Албанию. Утром 28 октября 1940 г. Метаксас, проснувшись, увидел у своей постели посла Италии, Эммануэле Грацци, который привез требование, чтобы Греция отдала его стране важнейшие стратегические точки, иначе ей грозит вторжение. На французском, языке
