Ничейная земля - Илья Бушмин

– Санчес говорил что-нибудь про них? Кто они, откуда? Он хвалился этими крутыми корешами, ты сам только что сказал. Должен же он был ляпнуть еще что-нибудь. Вспоминай, Боб. Это не мне нужно, а тебе, – напомнил Поляков. – Напряги мозги и спаси собственную шкуру.

Боб задумался. Пальцы, сжимавшие тлеющую сигарету, практически перестали выбивать дробь.

– Я не знаю, из Ямы они или нет. Но в Яме они часто бывают. У них там типа штаб-квартиры.

– Типа штаб-чего?

– Ну, блат-хата, короче. Точка. Отвязное место, типа. Они там отвисают. Ну а что – если у тебя есть репутация, в Яме тебя никто не тронет. Там хоть и наркота и урки одни остались, да только они не дебилы. Жить все хотят. У таких сразу чуйка срабатывает, к кому можно лезть, а кого лучше за три километра обходить.

– Где именно в Яме?

– Думаете, меня туда на экскурсию, что ли, водили? – воскликнул Боб с затаенной обидой, но не на Полякова, а на несправедливость этого мира. – Вы не поняли, что ли? Санчес после того, как с ними скорефанился и начал дела делать, он ко мне как к сопляку стал относиться. Как к неудачнику. И отвязаться пытался. Последние месяцы, когда я ему звонил, отбрехивался только – мол, дела – или вообще трубку не брал.

– Номер Санчеса помнишь?

– У меня в трубе записан.

– У тебя там нет никакого Санчеса. Я давным-давно проверил.

Боб вздохнул.

– Потому что в трубе он у меня записан не как Санчес, а как Вано. Номер там. На 72 заканчивается.

Ну конечно. Вано.

Поляков спустился вниз и затребовал личные вещи арестованного. Сотрудники СИЗО были или не в духе, или вдруг по каким-то непонятным постороннему причинам решили вспомнить про букву закона и должностные инструкции. Но теперь у Полякова были аргументы. Он позвонил Кате и вкратце обрисовал ситуацию. Катя сразу сообразила, что делать. Она просто побежала в кабинет к Гапонову. Поляков протянул трубку работнику СИЗО и предложил поговорить с главой городского СК. После этого про излишнее служебное рвение все забыли.

Телефон Боба был практически разряжен, индикатор показывал 4% и горел красным. Поляков не без труда нашел в неизвестной ему модели сотового телефонную книжку. Там были сразу два Ивана: один записан как «Вано», второй как «Ванек». Номер Вано заканчивался на 72, но Поляков на всякий случай переписал себе оба телефонных номера.

Остальное было делом техники. Все завертелось слишком быстро. И вечером Поляков отправился в СК на доклад руководителю оперативно-следственной группы, то есть Гапонову. Там же собрались убойщики – Халилов вцепился в Полякова мертвой хваткой – и шеф Кати по фамилии Белянский. Узкий круг из пяти человек, засевших в темном кабинете. Эдакая тайная вечеря.

– Наши 25 трупов – работа черных риелторов. Они работают минимум три года, потому что три года назад был первый эпизод из тех, о которых известно на сегодняшний день. Николай Дьяченко. Тот самый инвалид с ампутированной правой ногой.

– Он по молодости шоферил, – ввернул Халилов, всячески подчеркивая свою осведомленность. – Попал в аварию. Нога сильно пострадала, гангрена начиналась. Пришлось ампутировать почти под корень.

Гапонов отмахнулся от излишних подробностей.

– Сколько эпизодов на банде?

– Пока в работе шесть, – с готовностью отозвался Халилов. – Но учитывая, что в овраге нашли 25 трупов, о 19 нам ничего не известно. Это говорит на самом деле только об одном – наши черные риелторы очень хорошо подходили к вопросу выбора жертв. Наверняка у них были информаторы. Может быть, среди соцработников, фельдшеров со «скорой».

– К делу.

– Один из них Иван Мохов по кличке Санчес, – продолжал Поляков. – О нем отзываются как о достаточно опасном типе, иногда используют слово «отморозок». Тот еще экземпляр. Раньше он занимался абы чем, но год-полтора назад сошелся с этой группировкой. Возможно, общие знакомые предложили вступить в дело.

– И как нам найти их?

– У нас есть актуальный сотовый Санчеса. Номер зарегистрирован на другое имя, но мы проверили геолокацию. Полторы недели назад эта трубка была в районе улицы Ворошилова. Там у Санчеса квартира, которую он сдает, и примерно тогда он заезжал к квартирантам за деньгами. Так что это точно он.

– Что предлагаете? Брать?

– У группировки в Яме что-то вроде логова. С помощью геолокации мы отследили примерное ее расположение – за неделю Санчес трижды наведывался туда по вечерам и каждый раз проводил там много времени. Яма находится между шести вышек, поэтому расположение нужного дома удалось отследить достаточно точно. У вас есть план поселка?

Гапонов порылся на столе, в ящиках и извлек на свет божий подробный план-схему. Как догадался Поляков, с момента обнаружения трупов Натальи Марфиной и других двух жертв серийника топографы не сидели на месте и успели набросать гораздо более подробную и детализированную, чем спутниковая, карту Замаячного.

Поляков мысленно пробежался по отображенным на бумаге улочкам, пытаясь сориентироваться, и уверенно ткнул пальцем в точку на извилистой, похожей на латинскую S, улочке.

– Здесь.

Все сгрудились над картой. База банды располагалась в левом крыле поселка, между лесом и руинами остановившейся 15 лет назад мебельной фабрики. Вокруг десятки налепленных друг на друга домишек, образующих настоящие лабиринты.

– Что предлагаешь? – спросил Гапонов Полякова.

– Описание точное, все сходится – Санчес – член банды черных риэлторов, которые убили четверть сотни человек. Нужно дождаться, когда он в очередной раз приедет туда. Наверняка там будут и остальные. Мы можем разом накрыть всю банду.

Гапонов нахмурился, переглянулся с Белянским.

– Что думаешь, Яковлевич?

– К нам после этой операции будет приковано внимание вообще всех, – подумав, отозвался тот. – А у банды однозначно есть деньги. Если они за три-четыре года захапали 25 квартир в Ленинском районе, то даже по примерным подсчетам они заработали около 70 миллионов рублей. Так что они однозначно наймут лучших адвокатов. Нам нужно сработать красиво и грамотно. Санкцию мы получить не можем, само собой. Названия улицы и адреса дома у нас нет. Квартал номер 15 – и все. Значит, нужно подстраховаться через запасной вариант. Предлагаю оформить как донесение от осведомителя. А еще лучше – от нескольких.

Гапонов согласно кивнул и ткнул пальцем в Полякова и Халилова:

– Вы и вы. Срочно, прямо вот здесь и сейчас, пишете рапорта от имени секретных агентов, что в обозначенном доме находится… – на секунду он задумался… – наркопритон. И что в этом притоне, по данным вашей агентуры, бывают члены банды черных риелторов, которые сами хвалились вашим агентам о своей причастности к тем 25 убийствам.

Поляков неуверенно замялся.

– Боюсь, мое начальство меня за это по головке не погладит.

– Ну вашу мать, – осерчал Гапонов. – Следственную группу пока я возглавляю, а вы в нее входите, в чем проблема?

Катя кашлянула, решив заступиться за Полякова:

– Нигде не любят, когда подчиненный лезет через голову непосредственного начальника. Нехорошо получится, если у оперативника, который добыл и принес ключевую информацию, потом вместо благодарности проблемы начнутся.

– Как вы меня достали все со своими интригами подковерными, скорей бы на пенсию, – устало вздохнул Гапонов. – Хрен с вами. Напишите два донесения. Одно на мое имя, второе на имя вашего драгоценного начальства.

Поляков еле заметно кивнул Кате в знак благодарности и перешел к главной проблеме.

– Есть еще одна загвоздка. Судя по схеме, участок дома довольно большой. С фасада одна улица, за двором уже другая, по бокам по три других домовладения. Еще я помню, что в этой части Ямы, как раз в восточном крыле, есть небольшой пригорок. Если мне не изменяет память, логово банды как раз на нем. То есть, с какой стороны не подъезжай к объекту, нас могут срисовать. И скрыться каким угодно путем. А в Яме уйти на сорок метров дворами – значит, затеряться наверняка.

Гапонов боролся с раздражением.

– И что предлагаешь? Вертолет? Может, сразу атомную бомбу на них сбросить?

Иногда Полякову казалось, что в случае с Ямой это была бы не самая плохая идея.

Сомнения Полякова неожиданно поддержал Халилов:

– При всем уважении, еще мы не знаем, сколько их и кто они. Вооружены ли они. Как хорошо они знакомы с местной публикой. Я вот к чему: если выдвигаться на облаву кавалерией, со спецназом, нас срисуют еще на въезде в поселок. Пара звонков – и через пять минут половина Ямы будет знать, что полиция приехала кого-то брать. А на этих ребятах висит столько трупов, что незамеченным для психики это не проходит. Даже у последнего психа в такой момент заиграют нервы: «А вдруг это за нами?». А что такое Яма, вы знаете. Мы еще не доберемся до объекта, а они перемахнут через пару заборов и просто растворятся.