Фаза Монстра - Евгений Малинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сергей сбросил ладони с лица, и на Вихрова снова глянули четыре ярких, синих глаза.
«Ты знаешь, командир, мне ведь... необходимо спать! Тебе – нет, а мне – обязательно! Хотя бы четыре часа в сутки!! Мне надо есть, хотя я и могу напрямую потреблять кое-какую энергию. У меня... – он буквально грохнул кулаком в свою закованную мышцами грудь, – три сердца и два желудка, но мне необходима эта комнатка! – Он ткнул в направлении туалетной ниши. – У тебя нет запасных сердец или легких, но ты при необходимости просто вырастишь себе новые... И тебе не надо раздеваться, чтобы освободиться от отходов своего метаболизма!! Я слышал даже, что ты без вреда для здоровья можешь выйти в открытый космос!! А я – нет!!! Я уже не человек, но никогда не стану супером!»
Он опустил голову и, уставившись взглядом в пол, закончил:
«Вот поэтому я сделал бы все, что угодно, для того, кто выведет меня из этого... капкана... в любую сторону!!!»
Третий ассистент главного механика линкора «замолчал», голова его была покаянно опущена, но последняя фраза была «продумана» им твердо... необратимо!
Несколько секунд длилось молчание, а затем Вихров «проговорил»:
«Мне кажется, ты наговариваешь на себя с... отчаяния...»
Есин поднял голову, и его нечеловеческие глаза взглянули прямо в лицо Игорю, и тот увидел в них напряженный вопрос.
«Неужели ты, к примеру, сможешь взорвать линкор?.. Убить три с половиной сотни своих товарищей, чтобы самому стать... человеком?.. Да и станешь ли ты в таком случае человеком?.. Даже если тебе предложат в обмен на человеческую внешность убить хотя бы одного из твоих товарищей, и то ты будешь долго размышлять, и я не уверен, что твоим решением станет согласие! Слишком ты торопишься, заявляя, что готов на все!»
Долгую минуту голубые, ставшие похожими на весенний лед глаза Сергея вглядывались в лицо Игоря, но наконец они как-то помягчели, и Вихров услышал чуть смущенную мысль:
«Поймал ты меня... командир!»
«Ты себя загнал... Я тебя поймал!»
«Ну, раз поймал, мы решим это дело так... – Голубые глаза Есина снова заледенели. – ...Если ко мне обратится этот... „спаситель“, я сначала узнаю, что он от меня потребует, а уж потом буду решать, принимать его предложение или... соглашаться!»
«Хорошо! – по привычке кивнул Вихров. – Пусть будет так!»
Он встал с лежака и шагнул к выходу, но его остановила мысль Есина:
«Игорь, ты не обижайся, что я к тебе на „ты“ обращаюсь. Это ж у нас неофициальный разговор, при посторонних я всегда буду выдерживать субординацию».
Вихров повернулся и с улыбкой ответил:
«Да я и не обижаюсь, я и командир-то поневоле! – И вдруг его лицо стало совершенно серьезным. Ему в голову пришла неожиданная мысль, и он ее тут же озвучил: – А насчет твоей внешности... Мне кажется, можно попробовать ее поправить!»
Сергей медленно поднялся со своего табурета и выпрямился во весь свой гигантский рост.
«Так не шутят!!!» – Его мысль зазвенела от боли.
«Я не шучу! – пожал плечами Игорь. – Конечно, надо сначала как следует подумать, прикинуть, как и что делать, разработать план воздействия на костную и мышечную структуру, но в принципе, я думаю, это выполнимо. Не обещаю тебе, что ты получишь свое прежнее лицо, да и будет ли оно монтироваться с твоей теперешней фигурой, но человеческое лицо – вполне можно попробовать!»
«Ну так... пробуй!» – Мысль магистрала была ломкой, как тонкий ледок.
Вихров отрицательно покачал головой:
«У меня появился пока только замысел. А реализовывать его скорее всего буду не я».
«А кто?!!»
«Врачи, биологи...»
Есин опустил голову и словно бы успокоился.
«Я подожду... Я подожду... И спасибо тебе, даже если ничего не получится!..»
Он снова опустился на табурет и отвернулся к стене. Игорь понял, что Сергея надо оставить одного, и, неслышно ступая, вышел из каюты.
Четыре дня спустя во время очередной вахты главный штурман «Одиссея» подошел к навигаторской консоли и, явно смущаясь, обратился к Вихрову:
– Игорь Владимирович, у меня к вам имеется разговор... приватный.
«Так давайте поговорим...» – ответил Игорь мысленно.
«Я еще не совсем привык общаться... таким образом... – начал было Шохин, но вдруг согласился: – Но давайте попробуем...»
«Слушаю вас, Юрий Владимирович». – Вихров повернулся к основному монитору панели и положил пальцы на клавиатуру. Шохин мысленно вздохнул и начал:
«Командир полулегиона Звездного десанта бригадный генерал Эндрю Бейтс подал мне официальный рапорт!»
«Вам?!» – не слишком сильно удивился Вихров.
«Я сам был удивлен, но когда ознакомился с содержанием этого рапорта... Вы знаете, Бейтс действует в полном соответствии с Уставом Космофлота!..»
«С его частью второй, разделом четвертым „О порядке обжалования действий командира звездолета, находящегося в длительном, автономном полете“.
«Как вы догадались?!!» – изумился Шохин.
«Юрий Владимирович, я сам подсказал Бейтсу, каким образом он может обжаловать мои действия».
«Зачем?!!» – еще более изумился Шохин.
Вихров обернулся и внимательно взглянул в глаза штурману:
«В руках Бейтса сосредоточена серьезная сила. Я предпочитаю, чтобы он действовал в рамках действующего закона!»
«Вы думаете... Вы считаете, что он может...» – Шохин явно не мог подобрать нужного слова.
«Скажем, я просто подстраховываюсь!»
Игорь снова повернулся к экрану.
«Но... тогда мы обязаны рассмотреть рапорт бригадного генерала!» – растерянно подумал штурман.
«Вы уже составили офицерскую комиссию?» – спокойно поинтересовался Игорь.
«Н-нет... – чуть запнувшись, ответил Шохин, но это в общем-то несложно».
«Председателем будете вы?.. – не то спросил, не то констатировал факт Вихров. – А в состав войдут Борцов, Климов и Ерш?..»
«Скорее всего так...» – согласился Шохин.
«В таком случае, Юрий Владимирович, назначайте дату рассмотрения рапорта господина бригадного генерала».
Шохин отошел к своему месту и на следующее утро известил Игоря о том, что рапорт Бейтса будет рассматриваться на закрытом заседании офицерской комиссии при участии бригадного генерала и Вихрова.
Вечером того же дня в малой офицерской кают-компании собрались пятеро офицеров-космолетчиков и бригадный генерал Звездного десанта.
Бейтс явился на заседание комиссии в сопровождении двух своих адъютантов, однако те не были допущены в кают-компанию. Поэтому, когда генерал переступил порог, блистая орденами на груди парадного комбеза, он был в сильнейшем раздражении. Четыре старших по званию офицера-космолетчика сидели за длинным голым столом, на них также красовались парадные комбинезоны, но в отличие от генеральского они были украшены всего лишь орденскими планками. Увидев эти скромные регалии, Бейтс несколько остыл – у каждого из космолетчиков наград было не меньше, чем у него самого, а на груди штурмана виднелись цвета трех высших орденов Земного Содружества!
Над столом перед каждым из членов офицерской комиссии был развернут экран автономного мобильного информационного блока – небольшой прямоугольник базового поля, окаймленный оранжевой каймой, на котором высвечивался одинаковый текст, но только двое из них читали предложенную информацию. Главный штурман и главный канонир «Одиссея» о чем-то негромко переговаривались.
Вихров сидел напротив длинного стола комиссии в удобном кресле и задумчиво рассматривал чистый белый потолок кают-компании.
Увидев, что генерал вошел, Шохин прервал свой разговор, встал и указал Бейтсу на второе кресло, стоявшее метрах в двух от кресла Вихрова.
– Присаживайтесь, господин бригадный генерал.
Затем, чуть наклонившись вперед, он оглядел сидящих за столом офицеров и негромко произнес:
– Начнем, господа.
Трое членов комиссии, как по команде, посмотрели на своего председателя и откинулись на спинки кресел.
– Как я вам уже сообщал, господа офицеры, командир полулегиона Звездного десанта бригадный генерал Эндрю Бейтс направил мне рапорт, в котором, ссылаясь на часть вторую, раздел четвертый Устава Космофлота, потребовал расследования действий командира линкора-ноль «Одиссей» навигатора-три Вихрова Игоря Владимировича. Бригадный генерал Бейтс считает действия навигатора-три Вихрова некомпетентными, угрожающими нормальной работе команды звездолета. Впрочем, я не буду повторять содержание рапорта, поскольку вы уже ознакомились с его текстом. Признаюсь, я впервые столкнулся с такой ситуацией... В смысле, с фактом обращения к этому положению Устава, и не имею достаточного опыта в... э-э-э... работе такого рода комиссий!.. – Шохин на секунду замолчал, потеряв, видимо, нить рассуждений, а затем быстро закончил: – Прошу членов комиссии высказаться по сути рассматриваемого нами дела!
Однако члены комиссии не торопились высказываться. Они переглядывались, быстро отводя взгляды, делали вид, что внимательно вчитываются в текст рапорта... И тут неожиданно раздался голос Игоря Вихрова:
