Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Святославль. Механический завод.
Тигран Арамович Мелкумян, занявший пост начальника экономического отдела после увольнения Ахмада, решил было, что можно занять не только рабочее место Алироева, но и место друга директора завода. Когда Шанцева выпустили и он, после отпуска, вернулся на работу, Тигран решил, что все тучи над директором развеялись и стал использовать любую возможность быть полезным Шанцеву не только в рамках рабочих отношений. Сделать это было легко. На Шанцеве очень сильно сказалась эта история с его арестом, он долго не мог успокоиться и ему надо было перед кем-то выговариваться периодически. Тигран тут же оказывался рядом, терпеливо выслушивал директора и сочувственно кивал головой, лишь изредка задавая наводящие вопросы, чтобы Александр Викторович скорее освобождался от этого груза.
Когда сегодня он заглянул к Шанцеву по работе, тот привычным уже жестом показал ему не спешить уходить. Тигран понял, что Александру Викторовичу надо приватно поговорить и прикрыл дверь в кабинет.
— Слушай, Тигран, не даёт мне покоя эта история с Филимоновым. Ну не сам он это всё затеял, согласись. Без Вагановича ничего бы он мне не сделал… Не могу я, как Ахмад, взять, всё бросить и уехать. Если честно, я не ожидал от него такого. Бегство, прямо, от трудностей.
— Ну а что он должен был сделать? — спросил Тигран.
— Ну, я не знаю… Но не вот так. Это уж совсем не по-мужски.
— Александр Викторович, у него семья, жена, зачем ему эти приключения на одно место?
— У меня тоже семья, — возразил ему Шанцев. — И что же мне, теперь, простить всё Вагановичу? А он и дальше будет нам всем на голову гадить? Весь город не понятно какую воду пьёт! А они дорогу асфальтируют, вместо того, чтобы напорную башню поменять. Кстати, ты не знаешь, у Вагановича в Шамордино кто-нибудь живёт? Это, точно, без него не провернуть было…
— При чём тут Шамордино? — удивился Мелкумян.
— Поляков сегодня рассказал, что вместо напорной башни дорогу сделали на Шамордино.
— Александр Викторович, — серьёзно посмотрел на него Тигран. — Вспомните, чем закончилась ваша война с Филимоновым. Забудьте вы про Вагановича, живите спокойно. Дался он вам…
— И пусть эта крыса дальше в своём кресле сидит? — удивлённо посмотрел Шанцев на своего нового начальника экономического отдела и подумал, что он такой же слабак, как и Алироев. — Что ж вы все так его боитесь?
Тигран заметил в глазах директора чуть ли не презрение и решил было прекратить этот спор. Даже поднялся, но уходить сразу не стал, чувствуя, что все же что-то сказать надо.
— Александр Викторович, — медленно подбирая слова, начал он. — Во всём мера нужна и здравый смысл. Я не трус, поверьте. Но если уж вас, директора большого завода, почти посадили, то что сделают со мной?
— Ну и к чему ты это?
— Да к тому, что с железнодорожных путей надо в сторону отойти и дать проехать паровозу, — озабоченно проговорил Тигран.
— Ну, как знаешь, — недовольно ответил ему Шанцев, но, когда Мелкумян ушёл, задумался.
А ведь, и правда, — думал он, — дойдут до Вагановича какие-нибудь слухи о том, что я ему ничего не забыл, и что он станет делать? Опять попытается меня посадить? Кто ж ему даст?.. Тогда, может, и решится на что-то другое. Чёрт. Теперь буду об этом думать и оглядываться, — с досадой подумал он. — Надо, хоть, монтировку какую-то с собой носить, в самом деле.
* * *
Галия помогала мне часа полтора, и пока обедал, и потом, пока малые не проснулись. Делала это с огромным удовольствием, видно было, что соскучилась по настоящей работе. Ну да, отпуск по беременности, теперь вот почти все время детям уделяет, а ведь до этого и работала, и училась, и без всякого принуждения. Ей и то, и другое нравилось. Можно понять тоску по работе…
Читал письма до последнего, пока уже опаздывать не начал на фабрику «Ява». Много было отзывов на статью о жителях Бухары в годы Великой Отечественной, люди приводили яркие примеры из собственной биографии, как были спасены после эвакуации, предлагали осветить их в следующих статьях на эту тему. Много было отзывов и на мою инициативу по поиску и захоронению погибших воинов. И по ним выдвигались отдельные инициативы, которые я решил систематизировать и передать Сатчану.
Были и письма-жалобы. Их откладывал отдельно. Работы с ними, если решусь, непочатый край…
Прикинув темпы работы, понял, что работы с письмами не на один день, даже с учетом помощи Галии. Если заниматься этим урывками, слишком надолго растянется. Решил задвинуть занятия в университете на несколько дней, но разгрести этот мешок. Пользы с этого точно будет больше, чем от присутствия на лекциях.
Письма-письмами, а в голове постоянно всплывал разговор с Дианой. Сестра явно вдохновилась своим образом крутого разведчика КГБ. С напором у нее полный порядок, на трех разведчиков хватит… А как с умением маскироваться, выведывать информацию, не светя свой интерес, и всем прочим, без чего разведчик работает совсем недолго, поскольку его быстро поймают? Будут ли ее обучать этому, и способна ли она по своему темпераменту вообще такому обучиться? Она же как яркая комета на небосклоне, несется, игнорируя любые препятствия…
В итоге, чтобы успокоить свою совесть, решил прикинуть, какие советы сам могу ей дать, чтобы уменьшить риска ее провала. Как хорошо, что иногда в будущем почитывал мемуары всяких разведчиков, как наших, так и импортных. Многое забыл, конечно, но самые яркие примеры провалов в памяти остались. Надо их систематизировать и прочесть Диане лекцию. Но точно не в ванной…
Глава 14
Москва. Лубянка.
Полковник Воронин принял решение прикрепить к Диане Эль Хажж вместо прежнего куратора сотрудницу госбезопасности капитана Артамонову и вызвал её к себе. Принял во внимание жалобы старлея Портного, что ему очень трудно связаться с девушкой из-за возможных проблем у агента с ревнивым мужем, приходится звонить по несколько раз, пока она лично не подойдет к телефону. И учел тот факт, что агентом интересуется лично зампред Комитета.
