Танковый таран. «Машина пламенем объята…» - Георгий Савицкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут же два легких танка Т-50 открыли огонь по «Шнелльпанцерам». Фрицы тоже попытались маневрировать, и у одного из танков это почти получилось. Почти… Скоростной Pz.Kpfw. II Ausf-C совершенно не мог держать удар: одно-единственное попадание 45-миллиметрового снаряда, и «Шнелльпанцер» превратился в груду изуродованной брони…
Остальные немецкие танки поспешили отойти. Немцы предпочитали воевать расчетливо и боялись больших потерь.
Еще одна атака на Дорогобуж не принесла успеха, бой закончился вничью: гитлеровцы потеряли два танка, но все же смогли остановить наступление русских.
* * *После неудавшегося штурма города гитлеровцы обрушили на солдат генерала Белова мощный удар артиллерии. Удары тяжелых снарядов выворачивали комья мерзлой земли и взметали фонтаны снега. Мощные взрывы разметывают ряды пехоты, валят коней, убивают всадников. Лицо у одного из них размозжено в кровавые ошметки случайным ударом копыта смертельно раненной и агонизирующей лошади…
— Твою мать! — выругался в сердцах генерал Белов. Он, как Чапай, был всегда впереди, на лихом коне. Павел Алексеевич предпочитал сам вести своих людей в бой.
— Товарищ генерал, я смогу прорваться на своем танке и перебью эти чертовы гаубицы! — Николай Горелов повел биноклем, высматривая подходы.
— Хорошо, гвардии капитан, действуй! Начальник разведки!
— Я! — Красный командир развернул карту и повел пальцем. — Аккуратнее здесь. Тут у фрицев минные поля. А вот тут — осторожнее, противотанковая батарея.
— Понял, выполню.
— Выполняй, гвардии капитан!
Горелов бросил правую ладонь к танкошлему и побежал к своему «Климу Ворошилову». Гвардии старшина Стеценко, увидев командира, сразу же полез в люк.
— Экипаж, по машинам! Степан Никифорович, заводи дизель! — Горелов проворно забрался на стальной бронекорпус, ухватился за скобы на башне и скользнул в люк командира слева от орудия.
— Есть, командир!
Взревел мощный танковый дизель В-2, провернулись стальные траки гусениц, цепляясь калеными когтями зацепов за мерзлый грунт. Стальной сталинский монстр снова пошел в бой. В танковую панораму ПТК Горелов видел поле боя и постоянно давал указания механику-водителю. Отважному экипажу нужно было преодолеть метров шестьсот открытого пространства, и сделать это было совсем непросто.
Гитлеровцы засекли бронированного исполина и открыли по нему огонь из всех орудий, которые у них были. Глухо ухали взрывы гаубичных снарядов, вздымая тонны заснеженной мерзлой земли, отрывисто рявкали «panzerabtelungkanonen» — противотанковые пушки. Даже малокалиберные зенитки поливали могучую броню «Клима Ворошилова» своими бессильными 20-миллиметровыми снарядиками.
Внутри боевого отделения КВ-1 стоял сплошной грохот и звон — будто бы великаны лупили по громадной стальной бочке увесистыми молотами. Какофония взрывов и рикошетов перекрывала даже рев танкового дизеля В-2. Попаданий в толстенную броню было немало, но вражеские снаряды рикошетировали от наклонных стальных листов. А гаубичные разрывы ложились с большим запозданием. Степан Никифорович Стеценко за рычагами боевой машины выделывал чудеса. Широкие гусеницы и мощный дизель обеспечивали «Климу Ворошилову» на поле брани хорошую маневренность и проходимость.
— Осколочным заряжай! Беглым — огонь!!! — проорал, срывая глотку, гвардии капитан Горелов.
Развернув угловатую башню, «Клим Ворошилов» ответил огнем из 76-миллиметровой пушки Л-11. Боекомплект орудия составлял 111 выстрелов, и танкисты снарядов не жалели. Заряжающий только и успевал таскать унитарные выстрелы из укладок в башне и вдоль обоих бортов боевого отделения.
Беглым огнем из пушки противотанковая батарея гитлеровцев была подавлена, разгром довершили пулеметные очереди из спаренного с пушкой «Дегтярева-танкового» и стальные траки гусениц, перемоловшие уцелевшую орудийную прислугу в фарш.
Внезапно бронебойный снаряд ударил прямо в борт башни. Броню толщиной в 75 миллиметров он не пробил, но вот наводчика контузил. Танкист упал на пушку, из его носа, рта и ушей хлынула кровь.
— Мехвод, назад!!! — Горелов кинулся к раненому. Пульс на шее прощупывался, но сам танкист был без сознания. Командир стащил его с сиденья наводчика и аккуратно уложил на дно боевого отделения около аварийного люка.
И тут же сам занял место наводчика.
— Снаряд!
Горелов развернул башню и приник к телескопическому прицелу ТОД-6, который использовался для стрельбы прямой наводкой. В перекрестье он увидел угловатый Pz.Kpfw. III Ausf F с широкой приплюснутой башней с высокой командирской башенкой. Его 50-миллиметровая пушка KwK 38 была уже наведена на советский танк.
Но Горелов успел раньше. Удар 76-миллиметрового осколочно-фугасного снаряда по гусенице «Панцер-III» оказался столь точным, сколь и разрушительным. Траки вместе с переломанными стальными пальцами, их скрепляющими, разлетелись. По инерции угловатый Pz.Kpfw. III Ausf F развернуло, и следующий снаряд Николай вогнал прямо в люк на борту широкой башни. Мощный удар убил всех, кто находился в боевом отделении. Еще один механический зверь Панцерваффе превратился в груду обломков.
«Клим Ворошилов» стальным вихрем пронесся по улицам Дорогобужа, стреляя из пушки и пулеметов, круша импровизированные укрепления гитлеровцев, проламывая своим могучим стальным телом стены домов.
Тяжелый танк КВ-1 являлся подлинным шедевром танкостроения. Его новаторская конструкция воплотила в себе самые передовые идеи того времени: индивидуальную торсионную подвеску, надежное противоснарядное бронирование, дизельный двигатель и одно мощное универсальное орудие в рамках классической компоновки. Хотя по отдельности решения из этого набора «танковых достоинств» неоднократно реализовывались и раньше на других танках, «Клим Ворошилов» был первой боевой машиной, воплотившей в себе их гармоничное сочетание.
И сейчас могучий сталинский исполин реализовывал на поле боя весь свой огромный боевой потенциал.
Николай Горелов стрелял как заведенный. Мир для него сузился до размеров панорамы пушечного прицела, а грохот мощного 76-миллиметрового орудия он воспринимал так же естественно, как биение собственного сердца. Его снаряды рвали броню проклятых «панцеров», сносили противотанковые орудия, взрывали пулеметные точки врага и проклятую пехоту оккупантов.
И вот он добился своей цели. Надежно укрытая от ответного огня, на небольшой площади расположилась самоходная батарея бронированных машин «Sturmpanzer-I» — sIG-33.
Немцы поступили как всегда грубовато, но рационально: обычная тяжелая пехотная гаубица sIG-33 была смонтирована на шасси легкого танка Pz. Kpfw. I. Массивная пушка снабжалась бронещитом для защиты экипажа, так же как и ее буксируемый вариант. Кроме того, установленная на шасси танка Pz. Kpfw. I пехотная гаубица сохраняла лафет и колеса! Вся установка защищалась с боков 4-миллиметровой бронированной рубкой, открытой сверху и с кормы.
Центр тяжести машины оказался завышен, а шасси — перегружено. И тем не менее самоходная гаубица «Sturmpanzer-I» на базе пехотной sIG-33 была нужна пехоте как средство маневренной огневой поддержки. Артиллерия на конной тяге уже не успевала за быстрыми танковыми прорывами «Молниеносной войны». В феврале 1940 года фирмой «Alkett» было переоборудовано тридцать восемь самоходок этого типа. Несмотря на ряд весьма существенных недостатков, самоходка «Sturmpanzer-I» пользовалась популярностью в Вермахте из-за высокой огневой мощи. Немецкое самоходное орудие, как и его пехотный прототип, имело большой спектр боеприпасов, включавших в себя кумулятивные, дымовые снаряды и мощную надкалиберную мину.
Самоходка весом в восемь с половиной тонн приводилась в движение чешским карбюраторным двигателем «Praga».
Впоследствии, в 1942 году, для этой машины использовали шасси Pz.Kpfw.II, что дало лучшую бронезащиту. Эти машины прослужили всю войну и оставались в производстве до 1944 года, всего их было выпущено около 370 штук.
И вот четыре из них стояли сейчас на площади и вели сосредоточенный огонь по наступающим кавалеристам генерала Белова. Размеренно бахали нацеленные в зенит стволы, содрогались всем своим стальным телом. Возле них суетились расчеты, таскали тяжелые унитарные снаряды из сложенных тут же штабелей.
— Осколочным, заряжай!
— Есть осколочный!
Николай Горелов взялся за маховики вертикального и горизонтального наведения. Тяжеленная башня развернулась с легкостью, приведенная в движение электроприводами. Ствол орудия навелся и по вертикали. Огонь! Командир танка жмет на электроспуск.
Грохает пушка, рвется назад от отдачи, но тормоза отката гасят чудовищную силу. Открывается автоматический клиновой затвор, выплевывая дымящуюся, сизую от нагара гильзу. И вместе с грохотом орудия содрогается и весь могучий стальной организм.
