Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика - Адин Штайнзальц

Странным образом еврейское государство не только не разрешило так называемый еврейский вопрос, но создало дополнительные трудности. Получается, что если арбы побеждают нас в войне, то все нас презирают. Если же мы их побеждаем, то все нас ненавидят. В любом случае для мира в целом это небольшая разница. В Советском Союзе власть дискриминировала евреев из-за того, что они капиталисты, космополиты и в сердце своем предатели родины. На Западе не любили евреев из-за того, что они коммунисты, чужаки и им нельзя доверять. Не имеет значение обоснование ненависти, результат один и тот же. Главное — это ненависть к евреям, потом уже подгоняется обоснование. Когда-то обоснованием было то, что все евреи чужеземцы, странные, непонятные, одеваются не так, делают что-то не так, поэтому их и ненавидели — это то, что называется ксенофобией.

В результате часть евреев пыталась ассимилироваться: одеваться как все, разговаривать на местном языке, изучать культуру и науку. Но их еще больше ненавидели, так как теперь они слишком много знают: говорят лучше по-английски, чем англичане, по-русски, чем русские, во всём преуспевают, «отнимают у местного народа его землю и душу». Нееврей может заметить, что среди выдающихся писателей и ученых множество евреев. В большей степени это относилось к Советскому Союзу, но не только. Например, в лабораториях Лос-Аламоса, где была разработана атомная бомба, большинство научных сотрудников были евреи. Может быть, среди младших научных сотрудников евреев и не было большинство, но среди ведущих ученых, начиная с Роберта Оппенгеймера и Эдварда Теллера, за редким исключением, все были евреями. То же самое происходило, когда делали атомную бомбу в Советском Союзе. Дело дошло до того, что исследовательский центр по разработке атомной энергии стали называть синагогой даже в неофициальный переписке[40]. И тогда ненавидели евреев как раз из-за их успехов, из-за того, что они слишком благополучно ассимилировали.

Так или иначе, либо евреи отделены от неевреев в темной и непонятной ешиве, и тогда их ненавидят из-за того, что они не такие как все, либо они активно участвуют в жизни общества, и тогда их ненавидят из-за того, что они лучше других. В Советском Союзе ввели даже негласный процент на количество евреев, которых принимали в институт или брали на работу, именно потому, что хотели ограничить участие евреев в жизни общества. У меня есть старый друг — потомок двух самых богатых еврейских семей из России: семьи Гальперин и Гинзбург. Детство он провел в России, но затем эмигрировал в Европу и стал профессором в Женеве. Однажды на встрече с профессором из Советского Союза, мой друг спросил его о том, почему евреев с большим трудом принимают в институты и университеты — ведь это не справедливо и не эффективно. Тот ответил, что он филолог, и если бы в этой области всех принимали на равных основаниях, то у него классе было бы 4 % армян, 3 % грузин, 90 % евреев и может быть 3 % русских. Он не может позволить себе такое распределение в классе по национальностям, и поэтому ему ничего не остается, как ввести квоты для того, чтобы распределение в классе в какой-то мере соответствовало распределению национальностей по стране. Конечно же, это не официальное объяснение, но это точка зрения человека, который пытается объяснить себе, зачем он «отсеивает» евреев. То есть, если ты делаешь как все и даже лучше других, то тебя все равно ненавидят. Если же ты делаешь не как все, то ты становишься обузой, но в любом случае сначала тебя ненавидят, а уж затем выдумывают причину.

Что мы можем сделать? Во-первых, мы должны об этом знать. Не думаю, что лично у меня есть паранойя, не думаю, что у евреев должна быть паранойя, но евреи должны понимать, что они чужие в этом мире. И это означает, что никто их на самом деле не будет любить. Поэтому мне придется тяжело работать, делать лучше других, чтобы хотя бы выжить в этом мире. А для того, чтобы только быть наравне с другими, мне придется быть лучше других. Как ни странно, но американские евреи также говорят, что хотя Америка — страна равных возможностей и здесь нет явной дискриминации, но для того чтобы добиться успеха, надо быть существенно лучше других.

То же самое относится и к государству Израиль: только для того, чтобы выжить, Израилю надо быть существенно лучше соседей. Отчасти проблема Израиля состоит в том, что евреи живут среди евреев, и со временем возникает чувство лени, и тогда не хватает сил стремиться быть лучше. Как в военное время, так и в мирное необходимо, чтобы у Израиля была самая сильная армия в регионе. Сильная армия необходима хотя бы для того, чтобы сохранить друзей, не говоря о сдерживании врагов. Также для того чтобы выжить, у Израиля должна быть очень сильная экономика.

А для того чтобы достичь успехов, нам необходимо внутренне быть очень хорошо организованными. С самого начала истории евреи страдали от двойной проблемы: с одной стороны мы хотим быть самими собой и значит отличаться от других. Однажды меня пригласили на исследовательскую работу в Йельский университет. Мне надо было заполнить анкету, и все было просто, пока я не дошел до графы о расовой принадлежности. Университету эта информация была нужна для того, чтобы передать статистику федеральному правительству. Хотя я и выгляжу как человек европейской расы, но евреи в целом не принадлежат к европейской расе: евреи бывают как белые, так и черные. Поэтому я не мог выбрать европейскую расу, равно как черную или желтую расы. Израиль не расистское государство, и поэтому с таким вопросом до сих пор мне не приходилось сталкиваться. В конце списка рас в анкете значилась «другая раса», и хотя исходно под другой расой имелись в виду видимо аборигены Австралии и пигмеи, я отметил, что принадлежу к другой расе. Действительно евреи — они другие, отличаются от остальных народов. Быть другим означает, что придется тяжело работать, сильнее стараться только для того, чтобы быть на уровне. Если я так делаю — у меня есть шанс, если же не делаю, то упускаю свой шанс.

С другой стороны у всех евреев есть страстное желание быть обычными для этого мира людьми. Это желание появилось не в последние 100 лет, а уже 2,5 тыс. лет еврейский народ хотел быть таким, как другие народы. Быть обычным народом. В новелле Томаса Манна «Антонио Крейгер» рассказывается о художнике нееврее, который мечтал стать обыкновенным человеком, обычным для его окружения буржуа. Он не хотел душу художника, он не хотел проблемы художника, он хотел быть как все другие. Но он был неспособен на это. Именно в этом и заключается еврейская проблема. В Израиле есть большое желание стать обычными людьми, а это означает, что не надо много работать, и делать лишь то, что положено, не надо стремиться всегда что — то улучшить, а делать привычным способом, что будет вполне достаточно, скажем, для американца. Кто-то мне сказал, что Балтимор — это замечательный город, поскольку в нем живет больше людей, у которых нет амбиций, чем в каком-либо другом городе Америки.

— Вопрос из другой области. Вы написали довольно много замечательных книг, например, «Роза о тринадцати лепестках». В свое время в Советском Союзе мы подпольно перепечатывали эти книги. Вопрос: что вас заставляет писать книги, как вы это делаете, зачем вы это делаете?

— Это очень трудно объяснить — объяснение будет еще более непонятным. Я когда-то написал книгу и, возможно, она когда-нибудь выйдет в свет. В этой книге я рассматриваю некоторые проблемы евреев, разницу между ними, но не с теологической точки зрения, а скорее в рамках социологии. В частности в этой книге рассматривается специфически еврейский комплекс, который можно назвать комплексом Машиаха. Этот комплекс состоит в том, что любой еврей в какой-то период своей жизни мечтает стать спасителем мира. Мы все «грешим» этим комплексом, и иногда он проявляется в рамках иудаизма, а иногда этот комплекс находит выражение в других областях жизни. Нередко с возрастом мы забываем об этом стремлении, но если припомнить, то в молодости мы были полны желанием изменить мир. Основатель немецкой социал — демократии Фердинанд Лассаль (1825–1864) в своих мемуарах пишет, что когда ему было около восьми лет, он, будучи еврейским мальчиком, мечтал на конях спасти еврейский народ. Позже он стал социалистом — другом и оппонентом Карла Маркса. Что их объединяет — это то, что они одной «породы» с присущими ей комплексами. Настоящая фамилия Маркса — Горовиц или Гуревич. Конструктор советских МИГов Гуревич из того же замечательного еврейского рода, прославившегося своими выдающимися представителями на протяжении нескольких сотен лет. Из-за этого самого комплекса я и пишу книги.

Не могу сказать, чтобы это было настоящим объяснением, почему я пишу книги. Например, есть большой набор интонаций, мелодик речи, характерных для евреев. Некоторые из них настолько характерны для евреев, что если кто-то обладает такой мелодикой речи, можно утверждать, что он еврей. Однажды такую мелодику речи врачи обнаружили у молодой женщины из Нидерландов, у которой отец нееврей. А до этого такая мелодика была обнаружена только у тех, у кого оба родителя евреи. В частной беседе с этой женщиной, когда врачи пообещали не разглашать информацию, выяснилось, что настоящим отцом девочки был еврей, а не тот, кто был записан в официальных документах. Помимо физических мелодик, есть социологические мелодики. Комплекс Машиаха и есть такая социологическая мелодика, которой в той или иной мере обладает подавляющее большинство евреев. Из-за такой еврейской мелодики я и пишу книги.