Черное и белое - Светлана Бойкова

– Все. Никаких «а»! Нас ждет Жанна, поспешим. Посмотри вниз, видишь там маленькую яркую звездочку – это она и твой неосторожный друг, попавший в беду.

Они понеслись навстречу яркой звездочке, что сверкала почти у самых пиков скал. Чем глубже они опускались в лиловую густоту, тем тяжелее было передвигаться. Гулкое хлопанье крыльев Ангелов тьмы возникало то там, то здесь, и так же быстро исчезало, как и появлялось.

– Пасут, – воин Света с тревогой посмотрел на Алекса.

– Что? – не понял Алекс.

– Пасут, говорю, тебя краснокрылые, ждут, когда я тебя покину. Знают – пока я с тобой, гавваха им не видать. Одно успокаивает: ниже они спуститься не могут, атмосфера не позволяет, а выше… там они довольно редкостные птички.

– Послушай, они производят впечатление высокоинтеллектуальных существ. Что они тут делают?

– Несомненно. Это своеобразный почетный караул Гагтунгра. Они высшие демоны, очень умны и хитры.

– В таком случае, у них есть реальная возможность перестать быть демонами.

– Как ты себе реально представляешь этот процесс? Это означало бы пойти против закона кармы, который является для них источником жизни. Бунтовать против этого закона – значит отвергнуть гаввах, как пищу, а это значит – перекрыть себе горло. После смерти, а демоны смертны, они опускаются на самое дно, где получают новое тело, самое плотное из возможных, и они страдают, как и все – по закону кармы. Излучениями их страданий восполняет убыль своих жизненных сил сам Гагтунгр. Вот так-то… А ты хочешь, чтобы они перестали быть демонами!

– А я все же верю, что когда-то это произойдет.

– Ты лучше верь, что не попадешь в заточение к этим интеллектуалам и прорвёшься сквозь их кордон, когда будешь спускаться на дно.

– Что мне на этом дне понадобилось? Скажи, пожалуйста! Я совсем туда не хочу.

– Да, ни один человек, имеющий здравый смысл, не желает побывать там. Но тот, кто стремится продать сиайру, прошел через логово Темного Властелина и укрылся на дне. И хочешь, не хочешь, а тебе пройдётся последовать за ним.

Они преодолевали очередной виток вокруг скалы, продираясь сквозь лиловую густоту. Неожиданно из-за поворота на них обрушился яркий белый свет, заглушая собой все вокруг.

– Привет, Жанна! – воскликнул воин Света и протянул девушке обе руки для приветствия. Она ответила тем же. Они жали друг другу руки и были очень счастливы встрече.

– Сколько зим, сколько лет! Михаил, я так давно тебя не видела, – не отпускала рук воина Света Жанна – молодая и очень красивая.

– Была у меня не служба, а службишка в «Сердце Скорпиона», – отшутился Михаил.

– Ах! – вскрикнула Жанна. – Ты был в системе звезды Антарес! В этом пекле! То-то я замечаю, что ты хромаешь на одну ногу.

– Поверь мне, Жанна, нет повода для волнения, будь спокойна. Посмотри на Алекса, наш разговор очень взволновал его.

– Что такое Антарес? – мрачно полюбопытствовал Алекс. – И в самом деле, Михаил, вы хромаете на одну ногу.

– Да ерунда, привычка с Земли. Я хромал с детства, но, переселившись в высшие миры, хромота исчезла, а привычка дает о себе знать, когда я испытываю волнение. Жанна своей красотой заставит трепетать любое мужское сердце.

– Кем вы были на земле, если не секрет? Воином? Угадал? – продолжал любопытствовать Алекс.

– Угадал! И воином, и поэтом, но был убит на дуэли, – прозаически ответил Михаил.

– Да… я, как сейчас помню, когда прозвучал тот выстрел у подножья Машука, заставивший замолчать твое сердце, – с грустью заговорила Жанна. – Вздрогнули от горя бездны миров Света, и от глубочайшего облегчения – бездны демонических миров. Они титанически потрудились, чтобы это произошло. Твоя миссия, данная тебе с детства, оборвалась – миссия вестника.

– Да, я и сам был немало удивлен: когда Ангел поднял меня с земли и нес – он плакал… и пел. Я узнал эти песни. Еще там, на Земле, ангел пел мне эти дивные светлые песни, в них была теплая вера и тихая скорбь. Эти песни Ангела я знаю с детства, я слышал их в моем сердце. Я многое знал, но не многое успел сказать в своих стихах. Что на Земле казалось непостижимым, стало очевидным и понятным, и я увидел причину, отчего песни Земли были для меня скучны, а Земная жизнь тесна.

– А сейчас? Вы счастливы, сражаясь в этих темных мирах? Здесь правит страх, – невольно оглядываясь по сторонам, спросил Алекс.

– Дух мой просветлен любовью и радостью. А страх… его нет. Я свободен. А сейчас мы освободим твоего друга шамана, а это дорогого стоит.

– Он здесь, – позвала Жанна, – застрял между двух скал, но, надо отдать ему должное, он сам терпелив, как скала, охраняет свои мешочки и баночки со снадобьями и ждет подмогу.

– Скажи, Михаил, что в этих мирах делает шаман? На Земле, как я понимаю, он лечил людей своими снадобьями.

– Не только… Гордыня привела его в эти мрачные миры.

– Ну вот, опять эта загадочная гордыня! Но что может быть плохого, когда человек гордиться своими делами, собой, родственниками… ну, да мало ли чем.

– Нет-нет! – Михаил развел руками, все равно, как удалил муть с поверхности воды. Не стоит путать гордость с гордыней. Гордыня… – Михаил помолчал. – Понимаешь, Алекс, именно с этим загадочным, как ты изволил выразиться, чувством совершаются многие преступления: убийства, кражи, подлоги.

– Не может быть!

– Может.

– И все же я не могу понять: как эта гордыня может затронуть шамана?

– Шаман был очень удачлив, он многое умел и знал, но однажды он решил, что сможет все, даже то, что может лишь один Бог. А, впрочем, ты можешь увидеть все своими глазами, тебе стоит лишь заглянуть в глубинную память шамана. Воспользуйся своим умением, а тем временем я и Жанна будем освобождать твоего друга. Я уверен, шаман не будет возражать против твоего вторжения. А вот он и сам, собственной персоной… Ну нельзя быть таким толстым, это же ужас! Смотри, его затянуло между скал почти по грудь. И еще немного, и он уйдет в другой слой, освободить его оттуда будет очень трудно… Как его угораздило туда…! – продолжал с удивлением Михаил.

– Адские силки, однако, – неопределённо ответил шаман, но неожиданно оживился, как будто в него влили хорошую порцию энергии. – Алекс! Как я рад, ты жив, однако. А твой враг, ну, тот, кто сиайру хочет продать, был здесь, однако, и ушел вниз, – спешил сообщить последние новости шаман. – Ты, однако, Алекс туда не ходи – там дно, там сам Темный Властелин, – шаман потупил взор. – Я скажу тебе правду, Алекс, из тех мест редко кто приходит назад.

– Это уже не имеет значения, – отозвался Алекс. – Ты не будешь противиться, если я поворочаю старый хлам твоих воспоминаний в твоей глубинной памяти. Поверь, для меня это очень важно.

– Просто необходимо, однако! Я и сам, припоминаю, хотел научить тебя кое-чему. Так что ройся, но у тебя очень мало времени – я освобожусь и, однако, совсем не желаю здесь задерживаться.

– Я постараюсь удовлетворить свое любопытство очень быстро, будь уверен.

– Приступай, – совсем обыденно дал разрешение шаман.

Жанна и Михаил вытворяли что-то невообразимое с адскими силками, пытаясь изъять шамана, а в это время Алекс погрузился в необыкновенный мир воспоминаний шамана. Бесконечно белое, как и бесконечно пустынное пространство предстало пред взором Алекса.

– Что это? – задал он вопрос, посланный в никуда.

– Снег, – прозвучал ответ.

– А-а, – вздохнул Алекс, – я знаю, что такое снег, но не видел его никогда. Непонятно откуда надвигается шум, он громче и громче… – тихо сказал Алекс, прислушиваясь.

– Это бегут собаки в упряжке, они тащат сани, – последовал ответ.

– Да, я вижу, появилась темная полоска у горизонта. Это собаки, они бегут очень быстро, шаман правит упряжкой, в санях – зашитая в ткань поклажа.

– Это тело умершей девушки, – пояснил шаман.

– Зачем это тело там? Ты везешь его, чтобы похоронить?

– Нет. Чтобы оживить, – откликнулся шаман.

– Не может быть! Прошло очень много времени с тех пор, как умерла эта девушка. Я вижу, ты, шаман, спешишь, и собаки бегут быстро и ясно, бегут они очень долго. Это видно. Вожак – самый выносливый и преданный – он бежит, остальные собаки, можно сказать, плетутся. Лапы собак изрезаны льдинками, они оставляют розовые следы на снегу. Несомненно, сани в пути несколько часов, значит, и смерть этой девушки наступила несколько часов тому назад, и вернуть ее к жизни, к сожалению, невозможно.

– Ты прав, Алекс, девушка умерла давно, однако, прошло много времени, но не несколько часов, а пять суток. Идут шестые сутки, и я спешу, на их исходе все будет кончено – вернуть девушку к жизни будет невозможно. Дело, однако, вот в чем, одна старуха шаманка, вдова, жила со своей молодой и красивой дочерью. Дочь умерла, шаманка не в силах была ей помочь, однако, стара и слаба была шаманка. Молодой парень приехал ко мне, от имени шаманки просил о помощи: «Верни, однако, девку к жизни, шаманка сильно убивается от горя, хочет уйти за дочерью в мир теней. Да нельзя ей. На всю округу она одна, лечит, помогает – награду берет малую, народ, однако, вокруг совсем бедный. Если шаманка уйдет за дочерью, народ без помощи останется, вымрет постепенно, однако». Я долго не соглашался, не делал я этого никогда – не считал нужным. Да и ехать туда за девкой, потом назад – слишком много времени уйдет. Но молодой парень меня убедил – сделаешь, говорит, такое дело, главным шаманом тебя сделаем.