Чудесная чайная Эрлы (СИ) - Корсарова Варвара

– Но хороший человек, – ласково сказала я. – Спасибо.

– А вот я начинаю сомневаться в том, хорошая ли вы девушка, Эрла. Вы понимаете, что такими выходками портите мое доброе мнение о вас? Вы способны на мелкое преступление. А на крупное?

– За эти дни я многое усвоила, комиссар. Поняла, что граница между добром и злом очень зыбкая. И кто вправе проводить эту границу? Уж точно не наш закон, который всех изначально считает виновными. Кроме того, на меня уже повесили преступление, которое я не совершала. Так какая мне теперь разница?

– Разница в том, что время до второго слушания вы можете провести в тюрьме. И потерять шанс на благоприятное для вас решение суда. Эрла, прошу вас: оставайтесь дома. Никуда не выходите, никого не принимайте. Я не всегда смогу вытаскивать вас из неприятностей.

– Но как же я тогда буду вести свое следствие?

– Оставьте это мне. Я не позволю, чтобы с вами случилось что-то плохое. За эти дни вы стали мне...

Он замолчал, а я так смутилась, что ухватилась за привычные действия.

Бросилась к прилавку и взяла чайник.

– Хотите чаю, комиссар? Черного или зеленого? А может, кофе? С перцем и солью. Вы завтракали?

– Спасибо, Эрла, но откажусь. Меня ждут дела. Мы не закончили с вашими боевыми курами и собаками. Неизвестно, сколько их еще бродит по городу.

– А вам щенка не нужно? Тут ко мне приблудился один.

– Отправьте его в приют.

Комиссар пошел к двери, но, взявшись за ручку, остановился и грозно помахал пальцем:

– Из дома ни шагу, поняла?

Я обезоруживающе улыбнулась.

Слушать его приказа я не собиралась: на сегодня у меня было запланировано несколько важных визитов. Теперь, когда на столичного поверенного надежды не было, мне следовало проявлять больше усердия в поисках настоящего преступника.

Заварила в термической фляге особый настой, собрала нехитрые гостинцы, оделась и отправилась с первым визитом. Когда запирала дверь, наружу сквозь люк просочилась Занта.

– Сиди дома! – велела я ей, но Занта упрямо махнула хвостом, пробежала вперед, остановилась и оглянулась: «Мы идем или нет?»

Альфина рвалась к новым приключениям.

– Ладно, – смирилась я. – Только веди себя хорошо. Не уверена, что тебя пустят туда, куда мы идем – там приличный дом, и люди в нем живут важные.

Мы неторопливо шагали по улицам, направляясь к Золотому холму. Чем выше поднимались по его склонам, тем приятнее становился день. Туман, дым и грязь рабочего квартала остались позади, проглянуло солнце, и светило оно почти по-летнему. Зима пока не могла выиграть битву с осенью и вступить в город победителем.

Золотые листья шуршали под ногами, Занта гонялась за ними, ветерок овевал лицо, а я сосредоточенно обдумывала ход предстоящей беседы и новые вопросы, которые надлежало задать. В итоге решила ничего заранее не планировать – пусть мой визит будет дружеским.

Дверь особняка Бельморов открыл великолепный механический камердинер. Кивнул, показывая узнавание, спокойно впустил и плавно двинул рукой, приглашая за собой – это означало, что госпожа Бельмор дома и принимает.

Не имея голоса, автоматон прекрасно владел языком жестов и знал тонкий этикет не хуже любого дворецкого из плоти и крови.

В вестибюль выплыла Магна Бельмор. Одета она была по-уличному, в богатую бархатную накидку.

– А, госпожа Эрла! Доброго тебе дня, – заговорила Магна весьма любезным тоном, как будто встретила давнюю подругу. – А это что за прелестный зверек? Неужели твоя знаменитая альфина? Как же тебя зовут, пушистая душечка?

Занта обошла хозяйку дома по кругу, настороженно принюхиваясь к сладкому аромату ее духов. На воркующий тон не откликнулась и увернулась от руки, когда Магна изящно присела, чтобы погладить ее.

– Простите, Занта не захотела оставаться дома одна. Она может подождать в саду, если вы не пускаете в особняк животных.

– Нет-нет! Я люблю кошечек. И птичек тоже, – добавила Магна, с сомнением глянув на крылья альфины. – Бэзил запрещал мне заводить питомца. Но теперь, раз он больше не может навязывать свои порядки, куплю себе собачку. Маленькую, рыжую.

– Как ваш муж?

– О, прекрасно! – жизнерадостно отозвалась Магна. – Новые листья выпустил. Хоть и зима на носу, он не вянет. Бэзил сейчас в саду – велела перенести его на свежий воздух. Я ему читала. Пойдемте туда!

Мы вышли в сад; под старой яблоней стояло кресло, в котором сидела страшная в своей неподвижности фигура, укутанная в тонкое одеяло.

Я присела и заглянула в лицо Бельмору.

Процесс одревеснения шел полным ходом. Его кожа становилась все грубее, и была уже неотличима от коры. Побеги крепли и разрастались. В кресле сидел не мужчина – в кресле сидел истукан.

Магна заботливо поправила одеяло на его плечах, оборвала засохший лист, торчавший из деревянного уха. Склонила голову набок и полюбовалась мужем.

– Вы смирились с его состоянием? – вырвалось у меня.

Магна пожала плечами и обезоруживающе улыбнулась.

– Я разумная женщина. Если ничего нельзя сделать, то нужно радоваться тому, что имеешь. Мой муж со мной. Я с ним разговариваю, он меня слушает. Не возражает, не спорит. Идеальный спутник жизни, – она мелодично засмеялась, но с легкой горечью. – Потихоньку разбираюсь в его делах, веду их так, как мне нравится. И не менее успешно, чем он. Так на что мне жаловаться?

Магна казалась мне борцом, который никогда не сдается, и поэтому ее слова меня озадачили. Однако в них была определенная мудрость.

Занта запрыгнула на колени Бельмору, начала топтаться и крутиться, устраиваясь поудобнее.

– Ваш муж ей понравился, – удивилась я.

Занта развалилась и замурлыкала. Ей было тепло и уютно от нагревшегося дерева.

– В таком виде Бэзил нравится больше даже животным, – заметила Магна.

Я смотрела в затянутые смолой глаза своего врага. Что он видит? Что он слышит? Что он понимает? Быть может, Бельмору теперь открылись тайны, неведомые людям? Он ощущает движение древесных соков, оттенки солнечного света, радуется осадкам и дуновению ветерка?

– Магна, посмотрите, он выбросил корневые отростки, – я указала на тонкие побеги, что тянулись к земле от ног истукана. – Нужно их убрать, иначе ваш муж пустит корни. У вас есть садовые ножницы?

Магна подозвала камердинера и объяснила ему, что требуется. Болт принес большие ножницы с красивыми бронзовыми ручками.

Я аккуратно убрала побеги и смазала место среза смолой. Повертела ножницы в руках. Этот инструмент был мне хорошо знаком. Вот литой вензель с буквой «Т» на рукоятке.

– Ножницы принес ваш друг садовод Трубар?

– Возможно, – беспечно улыбнулась Магна. – Он иногда заходит навести порядок в саду.

Я не стала расспрашивать; второй визит я намеревалась нанести именно Трубару, моему учителю, и рассчитывала узнать у него больше о его отношениях с Магной.

А та продолжила любезную беседу:

– Как твои дела, Эрла? Слышала, столичный поверенный не приедет.

– Не приедет. И я все еще главная подозреваемая.

– Я больше не думаю, что ты виновна, – Магна ободряюще похлопала меня по руке. – Ты хорошая девочка, Эрла. На втором слушании не буду выдвигать против тебя обвинения. Хочешь, попрошу нашего поверенного заняться твоим делом?

– Спасибо, госпожа Магна. Возможно, мне действительно потребуется его помощь.

Магна удивляла меня. Сегодня она казалась женщиной, полностью довольной жизнью, мягкой и снисходительной.

– Я принесла для господина Бельмора настой Флуктум Вите. В нем укрепляющие и питательные травы: можжевельник, шалфей. Также я добавила минеральные удобрения. Полейте настоем вашего мужа.

– Спасибо. Но смотри, что она делает?!

Магна указала на Занту.

Альфина перебралась на плечи Бельмора и вылизывала шершавую кожу его щеки, нетерпеливо дергая крыльями.

– Альфины необычные существа. Есть поверье, что они могут провести умирающего человека сквозь лабиринты смерти обратно к жизни, – тихо сказала я. – Кажется, сейчас она пытается найти в лабиринте вашего мужа.