Не дели любовь... - Юлия Михалина

- Привет, Лёша…

- Кирюш? – полувздох, полувопрос, - как ты?

- Я… - секундная заминка, легкий шорох, и тяжелый вздох, - хорошо. А… ты?

- Нормально, - сжав в руке, до побелевших костяшек, телефонную трубку, процедил мужчина.

Как же он ненавидел эту ситуацию! Все, происходящее с ними. Неужели опять смолчит? Опять даже не спросит, на что ей стоит или не стоит надеяться! Черт… этот вопрос уже прозвучал! В короткой фразе «А ты?». Фразе, совершенно на первый взгляд не значительной, но несшей в данном случае гораздо более серьезный скрытый смысл, чем можно даже представить. Вопрос, полный надежды. А он… даже ответить толком ничего не может, потому, что до сих пор все его обещания висят на волоске. Потому что он сам себе не может ответить на этот вопрос внятно. Не говоря уже о Кире.

- Это… хорошо, - глухо отозвалась Слепцова.

- Да ни черта ни хорошо! – срываясь, прикрикнул Алексей, и поспешно осмотревшись по сторонам, убеждаясь, что никто не обратил на него особого внимания, переходя на шепот, пробормотал – Кира ты должна знать, что я пытаюсь что-то сделать, но пока что…

- Я понимаю, - резко перебив Мартынова, выпалила девушка.

- Кира, все оказалось не так просто, как могло показаться вначале, - впервые за всю неделю, больше не в состоянии молчать, попытался объяснить ситуацию Лёшка, - Ева, она уехала. А без неё я не могу самостоятельно всего решить. Это будет не слишком правильно…

- Я понимаю, - словно заведенный робот, снова повторила Слепцова.

- Кира, я прошу тебя, не думай, что я пытаюсь тебя обмануть, - с отчаянием, не зная, как и реагировать на подобную безразличную реакцию любимой, настаивал мужчина.

- Я верю, - мягче отозвалась девушка.

- Кира…

- Лёша… - практически одновременно, но Кира продолжила – я очень соскучилась.

- Я знаю, солнышко, - громко сглотнув, Алексей, зажмурившись, сжал пальцами переносицу, - давай встретимся? – поощряющая тишина в ожидании дальнейшего предложения, - завтра.

- А ты не…? – оборвав фразу на полуслове девушка неожиданно замолчала.

- Я смогу! – уверенно выпалил. Мгновенно оживившись, предложил, - в кафе?

- Хорошо. Тогда до завтра?

- Да завтра, - эхом отозвался мужчина уже длинным гудкам, что отягощающее разорвали незримую нить с Кирой.

- Все-таки пришел? – безразличный стальной голос сзади, заставил Алексея вздрогнув, обернуться.

Небрежно сунув руки в карманы, перед ним стоял мужчина средних лет. Виски давно посеребрила седина. Не слишком высокий, гораздо ниже Лёшки, худощавый, но в нем ощущалась сила, мощь. Этот человек отчетливо ощущал свою власть и всегда нещадно пользовался этим. Уж это Мартынов мог знать наверняка и на собственном опыте. Константина Игоревича Белова боялись многие. Даже скорее не то чтобы боялись, а опасались и предпочитали обходить стороной.

Когда-то Алексей был среди них, предпочитая лишний раз не связываться с тестем. Последнее же время эта потребность и привычка отпала сама по себе, и мужчина давно не сдерживал желание как-то противостоять собственному тестю. Во всяком случае каждый раз отчаянно, пускай и бесполезно, но пытался доказать, что он и без влиятельной помощи горазд на многое. Другое дело, насколько успешным могло быть данное предприятие. Но это не так уже и важно. Сегодня он не намерен идти на поводу своего влиятельного родственничка, или тем более, как-то прогибаться.

- И Вам добрый день, Константин Игоревич, - окинув тестя мимолетным взглядом, как можно более уверенней поздоровался Мартынов.

- Ну, пойдем в кабинет, - послав укоряющий взгляд зятю, Белов, отвернулся и поспешно направился в направлении собственного кабинета, бросив на ходу секретарше, - Юля, в ближайшие несколько часов меня ни для кого нет!

- Хорошо, Константин Игоревич, - послушно пробормотала девушка, словно лишний раз подтверждая Алексею, что игры с Беловым плохи. Равносильно, как дома, так и на работе, никто не смел ослушаться, или что-либо возразить великому боссу.

Оказавшись в кабинете, мужчина, усевшись в свое кресло, и вальяжно откинувшись к спинке кресла, пригласительным жестом, кивнул Лёшке:

- Присаживайся, Алексей, - при этом неспешно вытащил из портсигара, лежавшего на столике, сигару, с увлеченным видом, прокрутил ту в руках, и скорее для приличия, нежели от доброты душевной, предложил, как бы между прочим, - будешь?

- Нет, спасибо, - отмахнулся Мартынов, окинув беглым взглядом богато, даже слишком вычурно, обставленный кабинет тестя.

И хоть Лёша бывал здесь не редким гостем, его каждый раз поражало и в некотором роде удивляло это помещение. Создавалось такое впечатление, что Белов пытается во всем, так или иначе, показать свое преимущество, свою власть. Причем не только в этом кабинете, или офисе, а в целом. В бизнесе, политике, на собственной фирме, в собственной семье. Как над близкими, так и абсолютно чужими людьми.

Присев напротив, Алексей, сложив руки на груди, выжидающе уставился на тестя, дожидаясь пока тот соизволит во всеуслышание заявить о причине этой встречи. Но Константин Игоревич, казалось, не особо торопился с этим. Вытащив из кармана пиджака зажигалку, неспешно щелкнул, прикуривая. Медленно, словно испытывая терпение зятя, затянулся, откинув голову назад, небрежно выпустил куда-то вверх облачко дыма. После чего резко вздернувшись, сощурившись, буквально прожигая взглядом Мартынова, раздраженно прошипел:

- Ты знаешь, зачем я тебя позвал?

- И зачем? – поддаваясь вперед, вопросом на вопрос ответил Алексей, вопросительно приподнимая бровь.

Приблизительно он мог предполагать, о чем, а точнее, о ком пойдет разговор, но если быть честным, то ожидал этого еще в начале недели, как только Ева уехала. Можно было не удивляться, если она тогда, с утра пораньше, позвонила отцу и нажаловалась на плохого мужа, которому непонятно что от неё необходимо.

Лёша ожидал звонка от тестя еще в тот же день, но как ни странно, этого не произошло. Как и на следующий, так и последующие дни. Мужчина уже решил, что в этот раз жена благоразумно решила хоть раз все выяснить без вмешательства отца. Но не тут-то было. Сегодня утром, в день, когда, Ева должна вернуться домой, все-таки раздался этот ожидаемый и одновременно неожиданный звонок. Но о подробностях разговора Алексей мог лишь догадываться.

- Тебе не кажется, что ты заигрываешься, мальчик? – не сводя взгляда с мужчины, холодно бросил Константин Игоревич. И прочитав в лице Лёшки лишь немой вопрос, продолжил, - ты не понимаешь?

- Не совсем.

- Скажи, пожалуйста, Алексей, - упираясь ладонями в стол, настойчиво продолжил Белов, - почему моя дочь снова звонит вся в слезах и жалуется на тебя?