Рука в перчатке - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дыхание Джанет постепенно выровнялось. Она сидела все с тем же выражением лица, практически неподвижно, разве что слегка обмякнув. Неожиданно она резко выпрямилась, и Дол сразу почувствовала, как все ее мышцы рефлекторно напряглись, готовые к столкновению.
– Да, это я спрятала перчатки в арбузе. Что ты еще хочешь знать?
– Я хочу знать… – Дол колебалась. – Послушай, Джанет Сторрс. Я не такая крутая, какой себя считала. И понимаю, что люди иногда способны совершать необъяснимые поступки. Иногда дочери убивают своих отцов. Мне известны подобные случаи. Я думала, что жизнь достаточно меня закалила, но, похоже, ошиблась. Если то, что ты мне расскажешь… если с твоих слов я пойму… что все действительно так мерзко, как кажется, то даже не знаю, что я сделаю. Возможно, просто оставлю перчатки на подносе для визиток в прихожей, чтобы копы сами их обнаружили, и буду молчать как рыба. Я никому ничего не должна, даже самой себе, и отнюдь не обязана вмешиваться в такие ужасные дела.
– Я не убивала своего отца, – глядя в глаза Дол, заявила Джанет.
– Дай-то бог! А кто его убил?
– Не знаю.
– Где ты взяла перчатки? Кто попросил тебя их спрятать?
– Никто.
– А где ты их взяла?
– Нашла.
– Где?
– В розарии.
– В каком именно месте?
– Под кустом. Под мульчей. Под сфагнумом. Я заметила, что мульча разрыта, и, решив, что это крот, подошла проверить. И обнаружила под мульчей перчатки.
– Когда это было?
– Вчера днем. Ближе к вечеру. Думаю, около половины шестого. Я читала в беседке, но ушла оттуда, потому что какая-то птичка щебетала в кустах орешника и мне захотелось на нее взглянуть. А вернувшись в розарий забрать книгу, я увидела перчатки.
– В котором часу ты пришла в розарий почитать книгу?
– Около четырех дня. В начале пятого.
– Кто-нибудь мог пробраться в розарий, пока ты была в беседке, и незаметно спрятать перчатки?
– Нет. Уверена, что нет. Перчатки лежали всего в десяти ярдах от беседки.
– Тогда это могли сделать, пока ты ходила взглянуть на птицу. Как долго ты отсутствовала?
– Думаю, минут десять.
– И ты никого не видела? И ничего не слышала?
– Нет. Я была в кустах орешника. Ты ведь знаешь, какие они густые.
– Не знаю. Я навряд ли отличу орешник от сосны. – Дол сосредоточенно прищурилась. – Так ты взяла перчатки с собой? А потом пошла и спрятала их?
– Нет. Я… забрала их. Услышала голоса на теннисном корте и решила пойти туда. Но сперва вернулась к себе в комнату переодеть туфли. И спрятала перчатки здесь. – Джанет показала на бюро. – Положила в ящик. Затем отправилась на теннисный корт. Пришла туда всего на десять минут раньше тебя.
– А сегодня утром ты сказала мне правду? Что никого не видела, пока была в розарии?
Джанет медленно кивнула:
– Ни единой живой души.
– Когда ты спрятала перчатки в арбузе?
– Сегодня. Рано утром. Я рано встаю.
– Итак, ты пошла туда одна, вырезала кусок корки, вынула мякоть, засунула внутрь перчатки и закатила арбуз на место. Все верно?
– Да.
– Но почему ты выбросила мякоть в компост?
– Потому что решила, там ей самое место. Мне… мне не хотелось ее выбрасывать куда-то еще.
– А где ты взяла нож?
– В сарае для инвентаря.
– И потом отнесла обратно?
– Да.
Дол отвела глаза от лица Джанет. Впервые с тех пор, как вошла в комнату. Уперлась локтем в колено, задумчиво прижала сжатую в кулак ладонь к губам и опустила ресницы. Кажется, все достоверно. По крайней мере, на первый взгляд. Дол мысленно проверила хронологию событий по версии Джанет, прокрутив все назад; одновременно вспомнила мизансцену на восточном склоне, которую видела своим глазами… Кажется, все сходится, никаких противоречий или несоответствий…
Наконец Дол позволила себе выпрямиться.
– Ладно. На данный момент я принимаю твои объяснения. Попробую систематизировать их чуть позже. Ну и конечно, остается самый главный вопрос: почему ты решила спрятать перчатки? Впрочем, я отнюдь не собираюсь приставлять тебе нож к горлу. Если все, что ты сказала, чистая правда, у меня остается только одно разумное объяснение: ты знала, кому они принадлежат. Верно?
Джанет стиснула лежавшие на коленях руки.
– Да, – ответила она шелестящим шепотом.
– Естественно, – кивнула Дол. – Но когда ты нашла перчатки, зачем было прятать их в своей комнате? Почему ты не вернула перчатки владельцу?
– Ну… было так странно найти их там. – Джанет откашлялась, но голос ее все равно срывался. – И я решила просто оставить их у себя…
– Как сувенир. Потом, когда ты узнала об убийстве, а полицейские обследовали руки присутствующих, упомянув о перчатках, ты поднялась к себе, осмотрела найденную пару перчаток, чтобы проверить, нет ли на них следов проволоки, и решила защитить владельца перчаток, несмотря на тяжесть содеянного и даже несмотря на то, что убитый был твоим отцом. Все правильно?
– Нет, – пробормотала Джанет. – Неправильно. Он не совершал преступления. Он не виноват.
– С чего ты взяла?
– Потому что не виноват. И тебе это известно. Ты ведь знаешь… это был Мартин.
– Ты хочешь сказать, что узнала перчатки Мартина?
– Да.
– Что и требовалось доказать. Я читала твои стихи. И у меня есть глаза. Тем более что ты особо и не скрывалась. Я в курсе, что Мартин – единственный мужчина, чьи перчатки ты будешь прятать у себя в ящике, и определенно единственный мужчина, которого ты захочешь защитить… любой ценой. Но если это были его перчатки, почему ты так уверена, что Мартин никого не убивал?
– Потому что он никогда такого не сделал бы. – Джанет принялась ломать пальцы. – Ведь так? С чего вдруг? Кто-то другой взял его перчатки… Чтобы подставить…
– Это всего лишь теория, – нахмурилась Дол. – Впрочем, мне понятен ход твоих мыслей. По крайней мере, кто-то действительно мог воспользоваться перчатками Мартина. А вот с тем, что Мартину непременно предъявили бы обвинение, уже не так очевидно. Ведь перчатки могли никогда не найти под мульчей. – Дол вопросительно прищурилась на Джанет. – Ты странная девушка. Странная женщина. Когда ты узнала, в каких целях были использованы перчатки, почему не отдала их Мартину, рассказав, где их нашла, и предоставив ему самому разбираться?
– Я не могла… Не могла этого сделать. Не хотелось его травмировать.
– Господи Иисусе! Не хотелось его травмировать. Ты влюблена в него по уши, а он обручился с другой, более богатой девушкой. Значит, ты ему ничего не сказала? Просто пошла и спрятала перчатки в арбузе?
– Да.
