Зюзюка и другие - Екатерина Вильмонт

– Ну вот мы и дома! – возвещает Ариадна. Она выскакивает из машины. Видимо, здесь ей легче, дома и стены помогают.

Алина и Стаська выгружают чемоданы, а Ариадна ключом открывает дверь.

– Мамочка, входи!

В небольшом коридорчике я сразу натыкаюсь на две стиральные машины.

– Зачем тебе две машины? – спрашиваю я.

– Одна это сушка. Мы тут не вешаем белье. Сушим... Идем, мама!

Она берет меня за руку и почти тащит за собой.

– Вот! – говорит она с облегчением и торжеством одновременно.

Я сразу охватываю взглядом очень просторное помещение, в центре которого деревянная лестница. Справа гостиная с огромным диваном, камином и высокой стеклянной дверью, ведущей в крохотный дворик, где стоят растения в кадках, маленький стол и два креслица. Слева кухня, позади гостиная, и все это без перегородок. Но ощущение простора, воздуха и уюта поднимают настроение.

– Адька, какая красота!

– Да, не хило! – раздается сзади голос Стаськи.

– Мамочка, Алина покажет тебе твою комнату, а я Стаську отведу наверх.

– Я тоже хочу посмотреть второй этаж!

– Успеете еще! – смеется Алина. – Которая тут ваша сумка?

И она ведет меня обратно в коридорчик.

– Вот тут ваш личный санузел, как говорили раньше на благословенной родине. А вот и ваша комната.

Комната прелестная, с удобной широкой кроватью, и на тумбочке стоит мисочка с миндалем. Надо же, она помнит, что я всегда обожала соленый миндаль.

– Ну вот, вы располагайтесь...

– Алина, умоляю, что-то случилось? Свадьбы не будет?

– Ой, Леокадия Петровна... пусть она сама вам расскажет... Она просто убита, а я вам честно скажу, я даже рада. На мой взгляд, он ей не пара. Только сделайте вид, что не знаете...

– Что значит не знаю? Я же сама догадалась. Боже мой, бедная девочка! Она любила его?

Но в этот момент раздался стук каблуков.

– Мама, где ты? О, мамочка, тебе нравится твоя комната? Мама, я не знаю, как мне быть со Стаськой... Она такая взрослая и такая... чужая... – добавила она еле слышно.

– Все, я ухожу! – заявила Алина. – До встречи, Леокадия Петровна.

– Алиночка, спасибо тебе! Может, поужинаешь сегодня с нами? – робко спросила Ариадна.

– Как-нибудь в другой раз, спасибо. Все! Пока!

Она ушла.

– Мама...

– Что там Стаська делает?

– Сказала, что хочет принять душ и полежать... Ты, наверное, тоже, да, мама? Господи, как приятно произносить слово «мама»...

– Адя, скажи, свадьбы не будет?

Она вспыхнула.

– Откуда ты знаешь? Алина трепанулась?

– Нет, я догадалась... я же вижу, в каком ты состоянии.

– Ничего, мамочка, я даже рада... Может, оно и к лучшему, зато я смогу больше времени уделять вам. Мама, я почему-то ее боюсь... Она такая холодная, чужая...

– А чего ты ждала? – Я вдруг ощутила смертельную усталость.

– Ну я надеялась, что она повзрослела... Мама, тебе меня совсем не жалко?

– Ты его любила?

– Ах, откуда я знаю? Я столько раз была уверена, что это любовь... Я ничего не знаю... Но мечты мои рухнули... В этот раз мне уже казалось, что все получится, и вот видишь... Он еще и Лютика забрал.... Лютик – это йоркширский терьер. Но я даже рада... с ним было столько возни, каждый день надо его чесать... Мамочка, ты не голодная?

– Да нет пока...

– У меня на семь часов заказан столик в ресторане.

– Зачем в ресторане?

– Ну, тут принято. И потом, это очень хороший ресторан, я думала, вам будет приятно и интересно.

– Ну конечно, Адечка. Скажи мне, зачем ты нос переделала?

– Захотелось... А разве так не лучше?

– Ты мне и с тем носом нравилась. Это твой женишок захотел?

– Нет, я сама... Мне казалось, если я изменю лицо, то и жизнь как-то изменится.... Мама, ты скажи Стаське, что свадьбы не будет, ладно?

– Почему ты сама ей не скажешь?

– Я ее боюсь. У нее такие глаза... враждебные, недобрые... Я боюсь, она будет торжествовать.

– Ну, это вряд ли... По-моему, лучше тебе ей сказать. Вот пойди сейчас к ней и скажи. Как мать дочери. Надо же вам самим учиться разговаривать друг с другом.

– Ты думаешь?

– Я уверена. Иди-иди, не бойся! А я пока тоже душ приму.

– Мамочка, дай я тебя поцелую.

Она прижалась ко мне, уткнулась носом в шею, как в детстве.

– Господи, мамочка, прости меня, дуру набитую.

– Я-то прощу... Считай, уже простила.

– А она не простит? – вскинулась Адька.

– Ее прощение так легко не получишь, но пытаться все равно надо.

Стася

Что-то мне все это не нравится. Дом, конечно, офигительный, и зеленые холмы за окном. Мое окошко как раз на холмы выходит, красиво. Но Мамалыга уж очень жалкая какая-то, и жениха пока не наблюдается. Хотя до свадьбы совсем мало времени осталось. Неужто слинял? Нет, не может такого быть! Но даже если не слинял и все состоится, с такой жалкой теткой мне в соревнование вступать совсем неинтересно. На тех фотках она красивая, гордая была, словом, жар-птица, а тут моська какая-то...

В дверь постучали. И сразу она заглянула. Точь-в-точь моська, побитая моська.

– Стасечка, можно к тебе?

– Заходи!

– Стасечка, ты не против, я заказала сегодня столик в ресторане...

– Нет, не против!

– Ты уже была когда-нибудь в ресторане?

– Ну и вопросик, обхохочешься! Конечно была, сколько раз. В Москве сейчас рестораны на каждом шагу.

– А с кем ты бываешь в ресторанах?

– Да мало ли... С Лёкой, с Герой, с девчонками иногда ходим, с мужчинами...

– С какими мужчинами? – побледнела она.

Три ха-ха!

– С разными, ну то есть нежадными.

Она еще больше позеленела, просто можно сказать в цвет холмов. Я уж открыла было рот спросить, состоится ли свадьба, но она тут задала вопрос:

– Скажи мне, а как мама себя чувствует?

– Что это вдруг ты заинтересовалась?

– Стася, пожалуйста, не надо, я и так прекрасно сознаю свою вину перед вами... И, поверь, мне тоже нелегко...

– Допустим. А жених твой где?

– Он... уехал.

– Насовсем?

– Да, – еле слышно призналась она.

В этот момент я ее ненавидела. Ненавидела люто. У меня внутри был кипящий лед. Все, чем я жила в последние месяцы, все, из-за чего я столько пакости схавала, рухнуло в один миг! И опять из-за нее! Но в этот момент раздался Лёкин голос:

– Девочки, вы тут?

Мамалыга понеслась ей навстречу.

– Мамочка, ты же хотела отдохнуть!

– Не хочу отдыхать, я вдруг кошмарно проголодалась! Хотела съесть банан, а потом передумала. Уже четверть седьмого, у нас ведь ужин в ресторане намечается...

– Да, да, конечно! Мама, посмотри, вот тут Стаськина ванная, тут кладовая, тут мой офис, а там спальня и моя ванная.

Лёка ахала, восхищалась, а я все это уже видела. Спальня у нее будь здоров, огромная, оттуда вход в гардеробную и в ванную. И в спальне и в ванной часть потолка стеклянная, это клево! И во всех ванных комнатах по две раковины. Ну в одной понятно – для мужа и жены, но в остальных-то зачем? Для выводка деток? Наконец экскурсия закончилась. Лёка вся разрумянилась, рада до смерти, что у дорогой дочки дом такой нехилый...