Тени в лабиринте - Владимир Безымянный

Еще по дороге Голиков успел выяснить у Пошкурлата следующее. Поиски были продолжены в восьмом часу утра и вскоре кто-то из солдат натолкнулся на следы разрыхленного грунта метрах в двухстах от места происшествия. Через несколько минут "захоронение" вскрыли. На глубине полутора метров был обнаружен мешок с разложившимся трупом мужчины...

На лицах присутствующих то и дело проскальзывало ощущение смутной догадки, но высказываться вслух никто не решался.

К майору подошел Чижмин и отрапортовал, нервно покашливая. Из его информации Голиков почерпнул разве что факт отсутствия у убитого каких бы то ни было предметов и документов. Хотя в документах особой нужды не было. От, казалось бы, логично выстроенной версии в один миг ничего не осталось. Она рассыпалась, как карточный домик.

"Как же так, - ломал голову Голиков, - путь, по которому мы шли, замкнулся в начальной точке. За кем же мы, черт возьми, гонялись? За призраком, тенью?!"

В это время в кабинете Коваленко протекал оживленный разговор между начальником управления и Железновым.

- Талант, - убеждал последний, - заключается отнюдь не в умении построить очевидную для всех гипотезу. Талант выражается в способности предвидеть новые обстоятельства, скрытые до поры. А разложить по полочкам готовые данные может каждый.

- Павел Александрович, но ведь рассуждая подобным образом, мы теряем все критерии объективности.

- Объективность, - улыбнулся Железнов, - есть способность принять правду в любом, даже самом неприглядном виде. А значит, готовность в любой момент и на любом уровне признать свои ошибки, а затем своевременно их исправить. И сегодняшняя находка - вовсе не случайное везение. Голиков интуитивно чувствовал, что там что-то должно быть. Неважно, что он рассчитывал на иной исход - дело-то на редкость запутанное. Главное, Александр Яковлевич глубоко проанализировал создавшуюся ситуацию и сумел убедить нас в необходимости поисков...

После того как тело увезли на экспертизу, Голиков незамедлительно вернулся в управление. В начале двенадцатого в кабинет влетел Мчедлишвили и на одном Дыхании выпалил:

- Личность установлена. Борохович!

Голиков не оправдал надежд Реваза. Он не обрадовался, не удивился, а лишь устало кивнул, жестом предложив ему присесть.

- Способ убийства - удушение, - не дождавшись ответа, продолжил несколько разочарованный Мчедлишвили, - причем, "почерк" тот же, что и в случае с Северинцевой. Убийство произошло приблизительно месяц назад.

- Почему приблизительно? Я могу назвать точную дату, - перебил эксперта майор. - Восемнадцатого октября Петр Моисеев на несколько часов пережил Бороховича.

Заметив заинтересованный взгляд Реваза, Голиков добавил:

- Не вызывает сомнений, какой "груз" находился в машине.

- Все правильно, - Реваз положил на стол заключение экспертизы, где указывалось, что ворсинки тика на заднем сиденье такси остались от мешка, в который преступники "упаковали" тело Бороховича. - Интересно, Моисеев знал, что он везет?

- Меня и самого занимает этот вопрос, - вздохнул Голиков. - Но больше меня смущает другое: судьба Моисеева была предрешена, но почему его убрали в непосредственной близости от места, где захоронен Борохович?..

Еще через час майор делал доклад у Коваленко в присутствии Струкова.

- Наконец-то можно подвести черту! - бодро произнес Владимир Петрович, когда Голиков закончил. - Александр Яковлевич, позвольте мне искренне поздравить вас с успешным окончанием дела. Мы провели, не побоюсь громких слов, титаническую работу. Ни один вопрос не остался без ответа. Очаг преступности локализован. Блестяще, просто блестяще, Александр Яковлевич.

- Нет, - неожиданно сказал майор, - еще далеко не все ясно. Саркисов мог совершить все до единого убийства, но не он организатор преступлений. Хотя бы в силу своих ограниченных умственных способностей.

- Так за чем дело стало, - подхватил Струков. - Вы же сами ранее установили деловую связь между Кормилиным и Саркисовым. Правда, эта связь - одно из самых слабых мест в показаниях Ивана Трофимовича.

- Напротив, не самое слабое - самое сильное, - резко возразил Голиков. - Признаваться в недоказуемом... Знакомство с Саркисовым, пропажа пачки сахара, с помощью которой была испорчена машина Баринова. Добровольное предоставление улик? Не сочетается с интеллектом человека, предугадывающего события. Кроме того, разве найден "друг" Северинцевой? Саркисов, даже в первом приближении, не соответствует словесному портрету мужчины, с которым встречалась потерпевшая. Считаю, что подводить черту преждевременно.

Коваленко вопросительно глядел на Голикова из-под нахмуренных бровей.

- Александр Яковлевич, - Струков объяснял, как объясняют капризному ребенку, - о чем вы говорите? Буквально только что Николай Дмитриевич беседовал с Вороновым. Прокуратура полностью нас поддерживает - дело нужно передавать по инстанции. Между прочим, Григорий Севастьянович дал высокую оценку нашей работе. А вы хотите поставить под удар репутацию отдела, да что там отдела - всего управления! Из-за чего? Из-за давно растворившегося в бензобаке сахара и показаний склеротичной старухи? Строить на этом версию? Да нас просто насмех подымут! И потом, удивительное у вас отношение к Кормилину. Не беспокойтесь, адвокатов себе Иван Трофимович и без вас найдет. Он нас пичкает, простите, фактами-пустышками, основанными на голословных заявлениях, а вы носитесь с ним, как с писаной торбой, ищете крупицы правды в груде пустой породы. Общественность волнует другое, - Струков сделал многозначительную паузу, - социалистическая законность должна восторжествовать.

Солнечный луч, пробившись сквозь оконные занавески, шаловливо скользнул по лицу Голикова. Майор опустил голову. Синоптики не ошиблись над городом стояла ясная погода...

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

- Тебя можно поздравить? - Конюшенко "подстерег" Голикова на первом этаже, когда тот продвигался к выходу.

- Привет! - кивнул майор, застегивая на ходу пуговицы плаща.

- Слушай, - Антон Васильевич состроил страдальческую мину, - может, пойдем отобедаем, а то, боюсь, мне одному не справиться.

- Ничего, не лопнешь, - усмехнулся Голиков. - К тому же, из меня неважный дегустатор.

- Жаль. А я думал, отметим твой отпуск.

- Все-то ты знаешь, - хмыкнул майор. - Тебя что, из ОБХСС в разведку перевели?

- Подумаешь, секрет, - невинно округлил глаза Конюшенко. - Завершив операцию, прославленный сыщик А. Голиков отбывает на грязи в... Как этот городишко называется, куда ты на днях мотался?

- Веселишься? - Голиков проигнорировал ехидный вопрос коллеги.

- Ты что, обиделся? - отбросив напускной тон, Конюшенко подхватил Голикова под локоть. - Я ведь по-дружески, в порядке борьбы со стрессами. Материалы передал?

- Да, - нехотя произнес Голиков.

- Ну ничего, может, это и к лучшему. Короткий таймаут тебе не повредит.

- Поживем - увидим, - высвободив руку, уклончиво ответил майор. Входная дверь легко за ним захлопнулась...

Дома майор с удвоенной педантичностью уложил белье в чемодан, заказал по телефону авиабилет на завтрашний рейс и договорился с соседкой в отношении Филимона. Закончив приготовления, он вышел на лестничную клетку и начал выбивать пальто, яростно, ожесточенно, словно пытаясь отвести душу. За этим занятием его и застал телефонный звонок.

Звонил Тимошкин. Взволнованным голосом он прокричал в трубку, что, разбирая документы, наткнулся на странное совпадение - один из проходивших по делу людей оказался родом из того же населенного пункта, что и Ферезяев.

- Какого еще населенного пункта? - устало отмахнулся майор и вдруг замер. - Олег, ты имеешь в виду псевдоанкетные данные Бороховича?

- Да, Александр Яковлевич, да! - следователь не мог скрыть возбуждения.

- Никуда не отлучайся, через пятнадцать минут я буду в управлении!

Диск с десятью цифрами бешено закрутился, соединяя Голикова с Железновым...

- Итак, любители преферанса в сборе! - майор обвел долгим взглядом участников следственного эксперимента. - Но сегодня игры не будет. Вместо этого мы обратимся к событиям не столь отдаленного прошлого и попытаемся уточнить некоторые детали. Надеюсь, это не вызовет особых затруднений. Начнем с вас, Иван Трофимович. В котором часу вы возвратились домой восемнадцатого октября?

Кормилин ненадолго задумался.

- Где-то около шести.

- Кто из гостей появился первым?

- Баринов.

- Гражданин Баринов, вы подтверждаете слова Кормилина?

- Подтверждаю.

- Вы приехали на своей машине?

- Как будто вы не знаете, - буркнул Баринов.

- Николай Михайлович, я понимаю, что вам уже порядком надоели все эти вопросы-ответы, - не повышая голоса, произнес Голиков, - но давайте все-таки по существу.

- Отвечаю по существу: на своей, - продолжал хорохориться Баринов.

- Ну вот и хорошо, - непринужденно улыбнулся майор. - Кто пришел вслед за вами?