Бомба в Эшворд-холле - Энн Перри

Но, может быть, Джеку нужно было предпринять это для самоутверждения? По крайней мере, ему следовало попытаться, чтобы понять, на что он способен и чего стоит в этом мире, сумеет ли он добиться успеха или обречен на провал. Миссис Рэдли хотелось бы защитить его… и от опасности, угрожающей его жизни, и от угрозы провала. Ее сын от Джорджа, Эдвард, вызывал у нее иногда такое же яростное желание защитить его от всех несчастий, и даже от неизбежных болезней роста, хотя Эмили никогда не считала себя женщиной с очень развитым материнским инстинктом. Ей даже были смешны подобные чрезмерные притязания. Она была практична, честолюбива, остроумна, все схватывала на лету, могла приспособиться почти к любой ситуации и никогда не искала утешения в возвышающем обмане. Она была самой добропорядочной, здравомыслящей женщиной, трезво, реалистически смотрящей на мир.

И все же сегодня утром Эмили поссорилась с Джеком, а этого она совершенно не собиралась делать. Супруг вошел в ее гардеробную, едва оттуда успела уйти Гвен. Он остановился за спиною жены, встретился глазами с ее взглядом в зеркале и улыбнулся, а затем наклонился и поцеловал ее в макушку, нисколько не помяв ей прическу.

Миссис Рэдли развернулась к нему на вращающемся табурете и очень серьезно посмотрела на него.

– Ты будешь очень осторожен, да? – настойчиво спросила она. – Не отпускай от себя Телмана. Я знаю, с ним трудно, но сейчас надо терпеть.

Она встала и безотчетно поправила отвороты его сюртука, хотя в этом не было ни малейшей необходимости, и смахнула с него воображаемую соринку.

– Перестань беспокоиться, Эмили, – тихо сказал Джек. – Никто не собирается напасть на меня прилюдно. Да и сомневаюсь я в том, что кто-нибудь вообще думает на меня нападать.

– Но почему же? Ты разве не считаешь, что сможешь довести до конца дело, начатое Эйнсли Гревиллом? Ты же был на переговорах с самого начала! И я уверена, что ты справишься со всем не хуже, чем он.

И тут вдруг миссис Рэдли поняла, какой подтекст мог прозвучать в этих словах.

– Хотя, знаешь, все, что ты должен попытаться сделать, так это заставить других поверить в возможность достижения цели. Ведь переговоры можно продолжить и позже, в Лондоне… – пробормотала она неуверенно.

– Когда смогут назначить нового председателя? – отозвался Джек, улыбаясь, но по его глазам жена видела, что задела его. Взгляд политика был насмешливым и всепонимающим.

– Когда они смогут принять лучшие меры для твоей безопасности, – поправила его Эмили, но поняла, что он ей не верит.

Что же сказать, как разубедить его? Как доказать, что она верит в него, пусть даже в нем сомневаются все остальные? Если она сейчас начнет настаивать на своем, будет только хуже. Почему он взвалил на себя такую тяжелую ношу? Ведь ему, наверное, не по силам решить такую трудную задачу? Как убедить его в том, в чем она сама не убеждена?

Все это время она ощущала внутри болезненный, гложущий страх за него, мешавший ей четко и ясно думать. Эмили пыталась говорить себе, что это просто глупо. Но это была не глупость. И тело Эйнсли Гревилла, лежащее в леднике, было тому ужасающим доказательством!

– Томас сделает все возможное, чтобы обеспечить нашу безопасность, – сказал Джек после минутного молчания. – В доме полно людей. Не волнуйся. Позаботься только, чтобы Кезия и Айона не ссорились, и присматривай за бедняжкой Юдорой.

– Ну, разумеется, – сказала она так, словно все это было очень легко и просто. Ее супруг даже не подозревал, что труднее всего будет удержать от ссор слуг, способных на истерики или дружные увольнения.

– Шарлотта тебе поможет, – добавил мистер Рэдли.

– Конечно, – подтвердила его супруга, внутренне содрогаясь.

Ее сестра полна благих намерений, но ее представление о такте может привести к скандалу. И ведь надо еще принять меры, чтобы она и близко не подходила к кухне. Если Шарлотта ополчится на кухарку, произойдет настоящая катастрофа!

Завтрак прошел в напряженной обстановке, но закончился благополучно. Все мужчины желали вернуться к обсуждению насущной проблемы и поэтому быстро встали из-за стола как раз тогда, когда появились женщины, так что Кезия и Фергал избежали столкновения. Что же касается Фергала и Айоны, то они безмолвно обменялись на пороге горящими страстью взорами. Юдора все еще не выходила из своей комнаты. Пирс и его невеста были подавлены, но Джастина, по крайней мере, вела себя сдержанно и поддерживала приятный разговор о пустяках, в который втянулись, к радости Эмили, и все остальные.

С хозяйственными делами все обстояло иначе. Дворецкий считал себя оскорбленным, потому что приезжие камердинеры отказывались ему подчиняться, а ему это очень не нравилось. Они обедали отдельно от других слуг, и это создавало большие неудобства. Прачки работали сверх положенного: одна из них пребывала в депрессии, а другие трудились не покладая рук. Горничная мисс Мойнихэн слишком возомнила о себе и ухитрилась поссориться с горничной миссис Макгинли, и в результате в прачечной расплескали на пол целое ведро мыльного раствора.

Мойщица посуды вдруг начала беспрерывно хихикать и оказалась совершенно неработоспособной, не говоря о том, что она вообще никогда не отличалась усердием. Горничная Юдоры пребывала в таких расстроенных чувствах, что все время погружалась в рассеянность и забывала о половине своих обязанностей, из-за чего бедной Грейси приходилось все за нее доделывать – в те минуты, когда сама она не глазела на Хеннесси, или не слушала его рассказы, или не размышляла, когда он опять к ней подойдет.

Телман становился все более раздражительным, и Дилкс был сыт его причудами по горло. Инспектор был в этом доме ни к селу ни к городу, хотя это и объяснялось его должностью полицейского, и даже Питту приходится терпеть его выходки.

Но последней каплей терпения для хозяйки оказалась кухарка, миссис Уильямс.

– Не мое дело готовить простые кушанья, – заявила она с негодованием. – Я образованная повариха, а не кухарка, которая готовит для всех. У меня есть специальные блюда. Вы, наверное, желаете, чтобы я приготовила к вечеру «десерт Далилы» и запеченного гуся? Да? Но для этого кухонные девушки должны быть у меня на посылках, а не я должна бегать за ними и искать их, потому что им вздумалось порыдать или спрятаться от злых духов в буфете под лестницей. И не желаю, чтобы дворецкий мне указывал, как и за что наказывать девушек в моей собственной кухне, вот что я вам скажу, миссис Рэдли!

– А кто прячется в буфете под лестницей? – рассердилась Эмили.

– Джорджина… И зачем это кухонной помощнице такое пышное имя? Я ей сказала, что если она сию минуту оттуда не выйдет, я на нее накинусь сама, и это будет пострашнее злых духов! Я сама с ними со всеми пообщаюсь, с духами этими. И она крепко обо всем пожалеет. И я не собираюсь сама варить овощи, делать рисовый пудинг и плюшки. Мне надо готовить седло барашка, яблочные пироги, тюрбо и бог знает какие еще блюда! Вы, миссис Рэдли, подвергаете испытаниям порядочных людей, вот что я вам доложу, и это очень несправедливо.

Хозяйке пришлось прикусить язычок. Как бы ей хотелось сейчас же, не сходя с места, рассчитать миссис Уильямс и сказать ей пару весьма ядовитых прощальных слов! Но Эмили не могла себе этого позволить.

Однако не могла она и бесславно отступить с поля боя. Если это случится, слуги о таком никогда не забудут, а значит, впоследствии возникнут большие трудности в регулировании домашнего хозяйства.

– Сейчас для всех нас пришло время суровых испытаний, миссис Уильямс, – ответила миссис Рэдли, заставляя себя дружелюбно улыбнуться, хотя никакой дружеской приязни не ощущала. – Мы все сейчас напуганы и взволнованы. И моя самая большая забота – чтобы весь дом, все хозяйство с честью вышли из ужасного испытания, которое на нас обрушилось, и чтобы люди потом не поминали нас лихом. Все остальное зависит не от нас, а от этих ирландских дел.

– Ну… – ответила на это, фыркнув, повариха, – это наверное, все так. Хотя и не знаю, хорошо ли у меня все получается.

– Но еда более чем хороша, она просто замечательная, – не совсем искренно ответила Эмили. – Сейчас как раз такая тяжелая полоса, когда можно отличить по-настоящему отличного повара от просто хорошего. Мы проходим испытание огнем, миссис Уильямс. Очень многие прекрасно работают, только когда вокруг все хорошо и спокойно и не надо как следует соображать, проявлять мужество и неуклонную верность долгу.

– Ну что ж! – Кухарка заметно приосанилась. – Хочу вам сказать, миссис Рэдли, что тут вы попали в точку. И мы вас не выдадим. А теперь, с вашего позволения, мне дольше разговаривать времени нету, разве только вы еще желаете что сказать… Надо за работу приниматься и приструнить эту дурочку Джорджину!

– Да, разумеется, миссис Уильямс! Благодарю вас.

Поднявшись наверх, Эмили прошла в утреннюю гостиную, где горел яркий огонь в камине, и застала там Джастину, беседующую с Кезией и Айоной. Атмосфера была колючей, хотя все присутствующие еще держались в рамках цивилизованного поведения. К счастью, Кезия особенно сердилась именно на брата, а не на миссис Макгинли. Шарлотта уже объяснила сестре причину ее гнева, и Эмили считала, что в подобных обстоятельствах она и сама бы вела себя таким же образом.