Бойцы Сопротивления - Николай Пронин

К сожалению, я не смог узнать от Доценко чего-либо нового.

О Бортникове я узнал позже, после безуспешных поисков его в городе и области Тулы. Дело было так: просматривая газеты в библиотеке Академии наук в Ленинграде, я наткнулся на страницу газеты «Советская Киргизия». В ней был опубликован очерк о замечательном партизане И. Бортникове. Автор очерка — журналист — побывал в туристской поездке в Италии. Заметка заканчивалась призывом разыскать бывшего гарибальдийца И. Бортникова, который, по некоторым сведениям, живет в Киргизии.

Скоро его адрес был у меня в руках. Я написал ему, потом мы несколько раз говорили по телефону, наконец встретились. И Бортников рассказал мне много интересного, его рассказы я записал, и вы можете прочитать их в этой книге.

Кроме того, на мои публикации об Иване Кузнецове откликнулись несколько его однополчан и тех, кто вместе с ним волею судьбы оказался в лагере военнопленных.

Когда все эти мои поиски в СССР, а Джузеппе Фьюмары в Италии подходили к завершению, мы приняли предложение бывшего командира партизанской бригады Мариано Мандолези (Карло) написать книгу, в которой бы было рассказано о русских воинах, в том числе и нашем ленинградце И. Кузнецове, сражавшихся в партизанской дивизии «Нино-Наннетти».

На эту работу ушло тоже немало времени.

И вот повесть-хроника «Операция «Бальденич» перед вами.

Карло, Мило и другие партизаны

Глава написана Джузеппе Фьюмарой

В свое время я никак не мог подумать, что долгие вечера, проведенные вместе с Карло, станут для меня побудительным мотивом взять на себя весьма важное и в то же время неожиданное обязательство.

Хотя я всегда был антифашистом, вряд ли мог предвидеть, что мне придется писать об участниках движения Сопротивления в Италии. В тот горький период нашей военной истории мне было лишь немногим более восьми лет, и я, вместе со всеми скрываясь в пустой овчарне, дожидался освобождения, утоляя свой голод козьим молоком (и был счастлив, когда мне это удавалось сделать!).

Фашистов я возненавидел с первого же мгновения, сразу же, как они появились в нашем доме с поборами, и с тех пор эта ненависть только увеличилась.

Мой дед рассказывал мне о войне, которую начали фашисты, и о тех страданиях, которые они принесли нашему народу и народам других стран. В особенности он любил рассказывать об Испании. По всей вероятности, именно его глубокое сочувствие этому народу и желание помочь ему вызвало во мне страстное желание увидеть эту близкую нам страну и поговорить с людьми, которые были свидетелями ее трагедии.

Именно поэтому, когда у меня в первый раз появилась возможность выехать за границу, я без колебаний назвал Испанию, и желание мое скоро осуществилось.

Но когда у меня вторично появилась возможность поехать за границу, я отправился совсем в другом направлении. Целью моей поездки был Советский Союз. Проехав через все страны народной демократии, я почти месяц пробыл в России. Общение с советскими людьми было для меня своего рода наследственным желанием, шедшим ко мне от старших родственников. По преданию, мой дед сопровождал В. И. Ленина в одной из его поездок по Италии. Очевидно, с той встречи с Лениным у моего деда зародилась мечта увидеть родину и соотечественников этого великого человека. Однако этому его желанию не суждено было осуществиться. Побывать в СССР удалось только его внуку…

В высшей степени странно, что при моем традиционно антифашистском воспитании сближение с таким известным антифашистом — бывшим командиром партизанской бригады — Карло не произошло гораздо раньше. Может быть, тогда не было соответствующих благоприятных обстоятельств? Но вот однажды мы с ним встретились и разговорились в маленькой закусочной, и наш разговор затянулся до позднего вечера. И так получилось, что Карло начал вспоминать о пережитом, о борьбе с врагом, о победах и отступлениях, о трудностях и опасностях, связанных с добыванием оружия, о попытках прорваться через засады, о том, как сложно было доставать провиант, о бесконечно долгих днях и длинных переходах, которые казались еще длиннее из-за голода, жажды или холода.

Постепенно я проникался атмосферой тех лет, когда каждому итальянцу пришлось сделать выбор, определивший его будущее.

Хотя в те времена я был мальчишкой и там, где я жил до освобождения, было очень далеко до Доломитов и других очагов активного сопротивления, все же какие-то воспоминания ожили благодаря рассказам непосредственного участника событий.

Однажды вечером Карло рассказал мне о журнале, в котором была описана одна важная партизанская операция во времена Сопротивления — операция по освобождению политзаключенных из тюрьмы Бальденич. И вот я начинаю рыться в старых чемоданах, ящиках и сундуках, сваленных в винном погребе. Энтузиазм, с которым я взялся за эти поиски, не мог избавить меня от нерешительности, потому что приняться за сбор материалов для книги о партизанской борьбе в Италии — значило оказаться в сфере, чрезвычайно для меня далекой. В то же время Карло, будучи абсолютно уверенным в моей способности выполнить эту работу (надеюсь, что я не подвел его), передал мне записки, фотографии и все другие материалы, которые были в его распоряжении.

Целые вечера у нас проходили в разговорах об этих событиях. Я расспрашивал Карло, уточнял факты, о которых прочитал в переданных мне документах. Много времени заняло изучение фотографий, пришлось наводить справки о товарищах, живущих далеко от моего города. Собранные сведения были изучены столь глубоко, что я почувствовал себя как бы непосредственным участником этой операции. Тогда и появилось робкое желание написать о ней книгу, в которой я намеревался не только привести интервью с живыми участниками операции «Бальденич», но и рассказать о труднейших условиях, в которых действовали истинные герои тех лет, в том числе и о русских, которые принимали участие в нашем Сопротивлении.

Таковы были мои намерения. Мне чрезвычайно хотелось обязательно лично встретиться с партизанами, побывавшими в тюрьме Бальденич ди Беллуно. Я подверг серьезным испытаниям Карло, заставив его несколько раз съездить со мной в Рим, чтобы встретиться с Мило и Де Люка. Первый был доблестным партизанским командиром, которому поручали важные и трудные дела; в момент ареста он был ответственным работником КНО {41} провинции Беллуно; после освобождения был назначен вице-комендантом и начальником штаба частей, размещавшихся в районе Консильо, а потом — командующим дивизией «Наннетти».

Мило после освобождения сохранил свой пост в итальянской армии — имел звание майора, однако через несколько лет он подал в отставку; с тех пор работает заведующим отделом печати профсоюза железнодорожников, активистом которого он является и до сих пор.

Де Люка был комиссаром провинции Тривенето и поэтому отвечал за координацию действий всех местных отрядов. Во многих книгах, посвященных движению Сопротивления в районе Венеции, Де Люка причисляют к виднейшим деятелям освободительной войны не только в военной сфере, но и в политической.

Я задавал Мило и Де Люка различные, порой неожиданные вопросы, и все время, пока мы были вместе, старался не мешать выплывающим из глубины их сознания воспоминаниям. Они позволяли проникнуть в духовный мир этих людей, которые в годы Сопротивления действовали с такой смелостью, пренебрегая опасностью.

После этих встреч прошло два месяца, дождливых и холодных. Наконец в последних числах апреля бледное солнце смогло пробиться через облака, и тогда я выехал вместе с Карло на машине на север страны.

…Любой город ночью производит необычайное впечатление, особенно старинный город. Когда улицы пусты и освещены фонарями, а стены домов прячутся во мраке, легко вообразить себе события, происходившие на этих улицах. В Праге, Будапеште и Варшаве также охватывает ощущение причастности к событиям, разыгравшимся некогда на этих камнях, у этих стен. Но здесь, в Беллуно, словно ожило для меня то, что составляло сюжет будущей книги?

Вот площадь Пьяцца Мартири. Слушаю объяснения Карло. Эта площадь сейчас освещена, даже слишком сильно. Карло показывает мне четыре фонарных столба, на которых были повешены Валентине Андреани из Лимана (Фрезиа), Сальваторе Качьяторе из Агридженто (Лино), Друзеппе Да-Цордо (Беппе) и Джианлеоне Пьяцца (Лино из Беллуно). Все они принимали участие в операции «Бальденич». Я замечаю, что окна, освещенные этими самыми фонарями и выходящие на площадь Жертв, названную так в память о жертвах нацистов, — это окна помещения MSI {42}, которая унаследовала многое от той фашистской гнили и даже гордится этим. Мне кажется, что я слышу стон. Он звучит как призыв к людям быть бдительными и не забывать о прошлом.