Смерть Ленро Авельца - Кирилл Валерьевич Фокин

штучный продукт; скорее за то, что из его стен выходят «потомственные свои». Не нувориши, а наследственные хозяева, золотая молодёжь с мозгами, голубая кровь. Неудивительно, что на сегодняшний день выпускников Аббертона можно обнаружить в руководстве любой ТНК, любого национального правительства, любой агломерации, любой интеграции (союза, лиги, альянса), и уж точно их полно в Организации. Из трёх человек, занимавших пост генсека с тех пор, как у Организации появилась Армия Земли, один – Габриэль Вильк – окончил Аббертон.

Девять лет назад Савирисы и Авельц приехали в Аббертон на ежегодный торжественный приём в честь выпускников. Традиционно эти встречи проходят за закрытыми дверями, и туда, кроме выпускников, допускается лишь преподавательский состав и студенты. На этом приёме Авельц, Савирис и несколько их старых друзей решили основать так называемый клуб «Монтичелло».

Монтичелло – это усадьба на юге штата Вирджиния. Там жил и работал знаменитый рабовладелец и автор Декларации независимости, атеист и третий президент США, расист и отец-основатель – Томас Джефферсон, кумир Ленро Авельца. В клубе для узкого круга друзей-выпускников они собирались обсуждать «в духе Джефферсона» самые широкие темы: «проблемы мира и войны», «либерализм и границы демократии», «будущее религий», «вызовы эпохи турбокапитализма»…

Первая встреча клуба, насколько можно узнать из Сети, состоялась во французском городе Довиле на берегу Ла-Манша. Недалеко оттуда, на частной вилле «Цинциннат», проходила церемония тайного бракосочетания Ленро Авельца с известной актрисой Моллиандой Бо. Спустя три года Моллианда и её дочь окажутся в заложниках у террористов, захвативших Большой театр, а Авельц откажется вести переговоры, несмотря на прямое предложение обменять его семью.

На встрече в Довиле присутствовало 15 друзей – выпускников Аббертона, сам Авельц, Саид и Икрима Савирисы. Ни одного упоминания в широкодоступной Сети отыскать не удастся. В «глубокой» Сети можно обнаружить несколько следов – фотографии независимых репортёров, опознавших в постояльцах пятизвёздного «Рояль Барьера» совладельцев «S-Group», помощника генсека Вилька по экономике Джованни Эспозито и других не медийных, но известных личностей.

Клуб с тех пор разросся, и туда уже приглашают не только выпускников Аббертона – например, экс-госсекретарь и экс-председатель Республиканской партии США Александр Хейбс окончил Университет Нотр-Дам, однако всё равно приехал в деревню Тога. Встречи клуба проходят регулярно и в разном составе: в Тога, например, приглашено около 60 человек, а на двухлетней давности встречу в Люцерне – всего 36. Сведения о клубе «Монтичелло» отрывисты, скудны и противоречат друг другу.

Сомнений не вызывает одно: люди, определяющие международную повестку дня, контролирующие транснациональный бизнес и потоки информации, доверенные советники первых лиц Земли приехали в Тога по приглашению Авельца и Савириса вовсе не дискутировать «в духе Джефферсона».

Моей группе удалось проникнуть в Тога. Мы оставили машину в часе езды от деревни и дальше пошли пешком по лесу. Мы сумели миновать охрану и обезвредить детекторы. Это было непросто, но ранним утром первого дня заседания клуба «Монтичелло» мы пробрались на склон горы, с которой открывался прямой вид на долину, где находится деревня Тога. Мы закрепили на деревьях камеры, чтобы иметь возможность наблюдать за деревней с разных ракурсов, и отошли на безопасное расстояние в лес. Деревня была достаточно далеко, чтобы можно было разглядеть что-то невооружённым глазом, и мы взяли бинокли и камеры. Около 30 часов подряд мы наблюдали за встречей «Монтичелло». То, что мы увидели, нас потрясло.

Утром и днём не случилось ничего необычного. Гости прибывали и располагались в гостиницах на берегу горного канала. Происходящее напоминало скорее обычный курорт, нежели встречу мировой закулисы. Ленро и Саид, как хорошо видно на снимках, встречали гостей и перемещались от одной гостиницы к другой. После полудня они разошлись, и Ленро вместе с Икримой отправился принимать термальные ванны.

Ближе к вечеру, когда на деревню спустилась ночь и мы переключили камеры в режим ночного видения, наше внимание привлёк театр. Каменный амфитеатр примерно на 500 мест задней частью сцены выходит прямо на гладь небольшого озера. Рабочие, разгрузив один из фургонов, вытащили прямо на сцену несколько чёрных закрытых ящиков и принялись что-то собирать. На сцену доставили также канистры с бензином, а на верхних рядах закрепили подставки для факелов. На самой сцене оборудовали жаровню и водрузили странного вида трёхметровый в высоту и метровый в диаметре столб, который было очень плохо видно.

В районе 22 часов из гостиниц показались гости, медленной вереницей направляющиеся к театру. Рабочие уже закончили приготовления. Практически все гости были в белом – мы не сразу поняли, что на них не просто белая одежда, но белые робы с капюшонами, как у членов ККК. Тем, у кого не было белой робы, рабочие выдавали её прямо на сцене.

Слуги в чёрном тем временем зажгли факелы вокруг сцены и несколько факелов на воде, так что режим ночного видения мы выключили. Слуги раздавали людям в белом серебряные бокалы, наполняя их красной жидкостью из бутылок без этикеток. Члены «Монтичелло» рассаживались на рядах амфитеатра, держась в отдалении от таинственного трёхметрового столба. Около 23 часов слуги принялись рисовать на полу сцены красной и белой краской непонятные знаки, напоминающие масонские и сатанинские символы.

В 23:50 слуги в чёрном внезапно исчезли, и на освящённом живым огнём амфитеатре остались одни лишь фигуры в белом. Ровно в 00 часов они все разом встали, и среди них выделились фигура в алой робе. Она появилась в верхнем ряду и держала в руке горящий факел.

Человек в алой робе медленно спустился вниз, переступил через границы символов на сцене и подошёл к её краю, к воде, встав спиной к остальным и спиной к трёхметровому столбу. Он скинул капюшон, и мы увидели, что на нём маска совы. Он развернулся к остальным и начал произносить речь на непонятном языке – он напоминал древнеаккадский, но ничего больше наши микрофоны уловить не смогли.

Он говорил около пятнадцати минут. После фигуры в белом вдруг запели нестройным хором ему в ответ, а он подошёл к трёхметровому столбу и сдёрнул с него покрывало – оказалось, это вовсе никакой не столб, а трёхметровая фигура громадной совы с огромными глазами, которые сверкнули, отразив пламя факела в руке человека в маске. Он зажёг жаровню перед статуей, и толпа в белом запела ещё громче. Человек в алом воздел руки к небу и закричал.

Тогда слуги вывели к нему одну из фигур в белой робе. Человек в маске подошёл к ней и сорвал с неё робу – это оказалась обнажённая девушка, блондинка с длинными волосами, которые развевались на ветру. Человек в алом заставил девушку лечь на холодный