Дважды благословенная - Ли Бристол

Тори не знала, где спит Итан по ночам. Она пыталась уверить себя, что ей нет до этого дела, но любопытство ее не оставляло. Не знала она и того, чем Итан занимается днем, каким образом он добивается того, что ее отец, насколько она могла судить, весьма им доволен. Тори не знала, что Итан думает о ней — и думает ли вообще.

Через неделю Тори почувствовала, что больше не в силах терпеть такое положение. Итан, по сути дела, держал ее пленницей в собственном доме. Делать Кэмпа счастливым дедушкой он явно не торопился, что, правда, вполне устраивало Тори. Она еще не теряла надежды на реванш. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Как-то утром Тори объезжала ранчо. Придирчивым взглядом человека, который хозяйничал здесь целых пять лет, она проверяла, все ли сделано хорошо, и, к своему неудовольствию, обнаруживала, что со своей ролью Итан справлялся в общем-то неплохо. Как-никак детство его прошло на техасском ранчо — преимущество, которого и Кэмп и Тори были лишены. С большим пристрастием Тори подмечала то, что было сделано пусть прилично, но не идеально, словно выискивая подтверждение тому, что ее голос здесь еще что-то значит.

Тори увидела Пита Бейли и еще двух работников, загнавших стадо в небольшой каньон и отделявших молодняк. Из всех мужчин, работавших на ранчо, отец позволял Тори общаться лишь с шестью — восемью, и Пит был одним из них. Кэмп доверял Питу настолько, что со временем тот даже вошел в число главных охранников ранчо. Пит общался с Тори в таком же грубовато отстраненном стиле, как и остальные, но Кэмп почему-то считал, что он по крайней мере не опасен. Что заставляло отца так думать, Тори не знала, но, видимо, причины на то были.

Понаблюдав с минуту за точными, слаженными движениями мужчин, Тори помахала Питу рукой. Тот подъехал к ней ближе. Лицо Пита было покрыто пылью, от него пахло потом, щеку оттопыривала заложенная за нее табачная жвачка. Он держался на некотором расстоянии от Тори, чтобы ее одежда не впитала неприятные запахи.

— Ты мне нужен, — прокричала Тори, стараясь перекрыть мычание стада, — ты и твои ребята! Надо поторопиться со строительством амбаров — уже месяц прошел, а ничего не сделано.

Пит медлил с ответом, он явно колебался.

— Простите, миссис Кантрелл, — наконец кивнул он в сторону стада и снял шляпу, — но босс дал нам другое задание.

Тори застыла на месте, не зная, чему удивляться больше: отказу Пита или тому вежливому тону, которым этот отказ был дан. Тори не могла припомнить, чтобы Пит — или кто-то другой из работников — разговаривал с ней так подчеркнуто вежливо, во всяком случае, когда рядом не было ее отца.

— «Босс»? — переспросила она. — Ты хочешь сказать, мой отец?

— Нет, мэм. — Пит явно чувствовал себя неловко. — Ваш муж.

Внутри у Тори все кипело от злости, но отменять приказ Итана было бесполезно — Пит и слушать бы ее не стал. К тому же сейчас ее больше интересовало другое. Она покосилась на шляпу, которую Бейли все еще комкал в руке.

— Почему ты это сделал? — спросила она.

— Что, мэм?

— Снял шляпу. И почему ты называешь меня «мэм»?

Взгляд Пита смущенно устремился куда-то в пространство, поверх ее плеча. Наконец он заставил себя снова взглянуть Тори в глаза.

— Честно говоря, мэм, — пробормотал он, — ваш муж уже избил Уэлфа до полусмерти за то, что тот посмел плохо отозваться о вас.

На мгновение Тори потеряладар речи.

— Он… защищал меня?— пробормотала она, полагая, что ослышалась.

Пит кивнул:

— Да, мэм. Признаться, мне никогда не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь так рьяно защищал свою жену! А может быть, на него просто в этот момент что-то нашло — вспомнил вдруг те дни, когда был рейнджером. Как бы то ни было, мне никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь так яростно работал кулаками!

Мозг Тори, до того пребывавший в заторможенном состоянии, вдруг бешено, лихорадочно заработал.

— Он был рейнджером? — не веря собственным ушам спросила она.

Пит озабоченно почесал в затылке:

— Да, мэм. Если человек убийца, то это еще не значит, что он растерял все человеческое. Он может по-прежнему уважать женщин и все такое…

«Убийца!» Это слово словно встало перед глазами Тори, написанное огромными буквами, затмевая ясное небо и солнечный день. Убийца!

Но Тори не зря была дочерью своего отца — даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях она умела сохранять самообладание. На лице ее не отразилось ничего, кроме легкой тени.

— Убийца? Если ты знаешь о нем что-то конкретное, — потребовала она у Пита, — то говори. А если это только сплетни, то нечего и болтать попусту.

Пит снова отвел взгляд. Судя по его виду, он готов был провалиться сквозь землю.

— Я знаю о нем не больше, чем все, мэм. Рассказывают, что одно время Кантрелл был рейнджером, затем почему-то вдруг убил то ли шерифа, то ли доктора где-то в Уэйко. Его хотели повесить, однако он удрал прямо с места казни. Полагаю, он все еще в розыске. Но не беспокойтесь, мэм, здесь его вряд ли найдут. А найдут такой парень, как он, сможет постоять за себя.

Прошла целая минута, прежде чем к Тори вернулась способность говорить.

— Где он сейчас? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее.

Пит кивком указал в сторону каньона, и Тори, приглядевшись, различила на горизонте всадника и с удивлением отметила, что сердце ее почему-то забилось сильнее.

— Возвращайся к работе, — приказала она Питу. — И постарайся помалкивать о том, что ты сейчас мне рассказал.

— Хорошо, мэм, — пробормотал тот.

Тори направила лошадь к каньону. Сердце ее по-прежнему отчаянно билось, во рту пересохло. Итан — убийца, находящийся в розыске. Вот в чем, оказывается, его секрет! И вот в чем для Тори ключ к свободе. Кэмп придет в бешенство, узнав такое о собственном зяте, и, разумеется, поспешит прогнать его с глаз долой. Итан все равно не пропадет — как сказал Пит, он из тех, кто сможет постоять за себя.

Итан, казалось, ждал ее. И как ни странно, чем ближе Тори подъезжала к нему, тем больше разговор с Питом начинал казаться ей всего лишь дурным сном. Опершись одной рукой на бедро, другой свободно держа поводья, Итан чувствовал себя в седле легко и уверенно. Загорелое лицо было спокойным, но зеленые глаза возбужденно горели. Все в нем казалось Тори сильным, волевым… и таким знакомым.

Тори не забыла прикосновений его могучих рук, отлично помнила, как покойно ей было на его груди… и впервые почувствовала, что эти воспоминания совершенно не смущают ее. Как и известие о том, что Итан кого-то убил. Раз убил — значит, надо полагать, имелась причина. Во всяком случае, Итан не был похож на убийцу.