Мороженщик - Рекс Миллер

— Какие-то ребята нашли коробку в парке Маунт-Олайв, — сказал дежурный. — Внутри голова женщины с колотыми ранами. Похоже снова на пестик для колки льда.

Эйхорд съездил туда, осмотрел страшную находку и вернулся. Сел за стол и погрузился в раздумья, поджидая Дана и Монроя. Не дергайся, говорил он себе. Будь осмотрительным. Впрочем, следствие по делу самоубийцы Ники доказывало, что он был достаточно осмотрительным.

Дело Хоут — Грэхем — Леннон было сейчас главным, и служебный стол Эйхорда превратился в настоящий центр расследования, куда стекались все сведения. С левой стороны в ящике размером 34,5 дюйма и весом 39 фунтов лежали основные документы, присланные из Амарилло. Здесь же были материалы по делу Ники Додд («хорошо сложенный мужчина...»). В связи с сегодняшним сообщением эта кипа бумаг в ближайшее время должна была еще увеличиться.

Остальная часть стола Джека, настенные полки, стулья были забиты второстепенными бумагами по расследованию, которым «руководил особый агент Джек Эйхорд» по заданию сил правопорядка. Дополнительные материалы висели на стенах в коричневых кожаных папках с надписями: «Спода», «Второстепенные подозреваемые», «Норвегия», «Невада», «Лас-Вегас», «Диана Талувера», «Главные подозреваемые», «Рука Христа».

Но главным в этой иерархии ценностей собранных документов был видавший виды кейс, открытый, напичканный бумагами, представлявшими собой квинтэссенцию детективной деятельности последних месяцев Джека Эйхорда. Сверху он прилепил белый кусок картона, на котором выписал итоги проделанной работы. Среди пунктов были: Физиологическая/моторная смерть; велосипед? (лаборатория определила отпечаток узкой шины у дома Грэхем как след иностранного велосипеда); туманные свидетельства прошлого Скамвея (старая автомобильная авария, Норвегия, переезд в Англию, отсутствие документальных доказательств пребывания на острове; в каталогах Интерпола и Скотланд-Ярда не значится); Бетти Байлос: Поездки недоразвитого брата Фрейдрихса (отношения, медицина). А в одном месте было просто написано: «Кто мог оказаться таким умным?»

Некоторое время назад, в тот момент, когда Эйхорд пытался пробиться через заумь справочника по психиатрии, ему позвонил сотрудник окружной прокуратуры. Джек предложил ему тогда:

— Если убийца оставляет на месте происшествия сперму, почему бы это не использовать? Мы платим проститутке, чтобы получить пробу спермы подозреваемого, сравниваем результаты, потом... — Об этом он сейчас и вспомнил. А вдруг погибшая — Бетти Байлос, случайно работавшая в Маунт-Олайв? Интересное могло бы получиться совпадение.

Он собирался снова присмотреться к Кейту Фрейдрихсу. Красивый калека. И настоящий сгусток ненависти. Интересно, он не совладелец универмага в Ньютауне? Куда игрок вкладывает свои средства? И недоразвитый брат... Для ловкого опытного преступника — огромное удовольствие спланировать операцию без сучка и задоринки. А что, если он настолько умен, чтобы переехать в город, где живет прикованный к креслу человек с инициалами Артура Споды со своей прекрасной подругой? Нет, стоп, это уже из области фантастики.

Женщина в церкви говорила о «высокой даме, с которой уходила Тина Хоут». Похоже на личного секретаря Скамвея. Ники же занималась Дианой Талувера. А потом кресло оказалось велосипедом, значит, остальных женщин убил кто-то другой?

В голове Джека мелькают разные предположения, но тут звонит телефон. Наверное, это Дан хочет пожаловаться, что ребята устали или что-нибудь в этом духе. Он поднимает трубку, но слышит лишь жужжание. Затем робкое:

— Джек? Вы слышите меня?

— Док? — Эйхорд обращался так ко всем врачам, которые ему нравились.

— Уолли Тулар из Сент-Луиса. Вы меня помните?

Дополнительная гнусность. За пять минут Эйхорд получил очередную солидную порцию яда в кисть, руку и ухо. Сведения Тулара о Споде укрепили Эйхорда в его убеждении, что Эл Скамвей и Артур Спода — одно и то же лицо, но не прибавили фактов и доказательств.

Через несколько минут — другой звонок. Женский голос сказал:

— Джек, это Эми из Лас-Вегаса.

Кто такая эта Эми? Может быть, распорядитель зала, и он расспрашивал ее? — Извините, я не расслышал вашего имени. Она повторила, но он все равно не понял и сказал:

— Слушаю вас.

— Джек, вы можете подождать у телефона? Тут для вас есть сообщение.

— Конечно. — Щелк. Общий шум. Щелк. Прорвались неясные звуки, посторонние разговоры.

— Джек, вы еще здесь?

— Разумеется. — Эта женщина могла быть кем угодно. Может быть, из газеты Вегаса? Он суеверно скрестил пальцы.

— Здравствуйте. Это Джек Эйхорд?

Господи, а это еще кто?

— Да.

— Добрый день, Джек. Я работаю на «Супертехиндастри» в Лас-Вегасе. Мои поздравления. Вы только что выиграли приз, который оценивается тысячами долларов. Я должен проверить ваш призовой номер, Джек. Вы можете прочитать мне данные вашей кредитной карточки?

— Вы позвонили офицеру полиции. Я не отношусь к бездельникам.

— Но это поощрение...

Он повесил трубку. Если бы он не был так занят, то перепроверил бы этот звонок, сообщив ребятам из Главного управления. Но сейчас это могло подождать. Скопилось слишком много разрозненных данных, которые надо было как-то слепить.

Опять звонок, третий подряд.

— Дайте мне Великого Джека.

Наверняка это толстяк опять валяет дурака.

— Эйхорд слушает.

— Я в отделе оборудования, — конечно, это Дан, — мне кажется, я кое-что раскопал. За главного подозреваемого кубок виски в награду. Знаешь, кто владелец универмага? Скамвей Бьюик. Служащий говорит, что он приезжал и собирался покупать пишущие машинки. Якобы заново оснащает ими свой офис. Он печатал на одной из них. Этот парень помнит его кресло и его физиономию. Он сказал, что покупатели обычно печатают пробы и берут их домой посоветоваться, какую выбрать машинку. Ну, я и спросил его, брал ли Скамвей свой образец домой. «Да, — ответил служащий. — Он печатал на куске бумаги и вроде положил его в карман». Еще он помнит некоторые замечания Скамвея насчет пишущих машинок. Его интересовали внешнее оформление, запчасти. И после этого он печатал еще. Теперь, Джек, слушай внимательно. Он засунул другой лист бумаги в машинку и напечатал несколько слов. Служащий помнит, что лист был странным, не тем, что в первый раз. Ему показалось, что это был конверт. Но он не уверен. Потом я спрашиваю его: «Вы меняли ленту с тех пор?» Он говорит, нет. Я ухватился за это. Ее точно не снимали с машинки? Абсолютно. Ну вот. Так я пошел с ней в лабораторию?

— Дан, ты просто ас! Отлично сработано! Береги ленту как зеницу ока.

— Считай, что она уже у тебя.

Было 11.10 утра. Это был час, когда Эйхорд наконец узнал, где «рука Христа» напечатала статью. Она нашлась на единожды использованном куске ленты пишущей машинки. Между «быстраякоричневаялисица» и «теперьвремядлявсехнастоящихмужчин». Именно между этими фразами с откровенной наглостью: Грязные шлюхи должны умереть...

Он заранее кипел от злости, представляя, как окружной прокурор говорит ему:

— Закрой ты это дело, Джек. Мне не нужно твое неопределенное машинное дерьмо в качестве доказательства.

Этот негодяй Скамвей на выходил из головы. Джек решил вершить правосудие сам. Хватит заниматься машинками, педерастами, одетыми в женское платье, креслами под поганой задницей. Все. Ты играешь — ты платишь, подонок.

Медицинский центр Бакхеда

Насилие претило Эйхорду. Он верил в действенность убеждения, но этот случай что-то изменил в нем, что — он не смог бы выразить. Он убил, чтобы остановить насилие, и потерпел неудачу. Опять погибла женщина. Обезглавлена психически больным человеком, который опять оказался неуязвимым.

Они ехали в Медицинский центр. Джеку Эйхорду казалось, что в этот момент он ненавидит доктора Найлса Лихнеса чуть ли не больше, чем убийцу Скамвея/Споду. Он попытался представить их вместе — доктора и пациента — на скамье подсудимых. Ему легко удалось это.

Внешность психиатра Лихнеса была почти пародийной. Утонченные ван-дейковские черты лица, на кончике носа еле держатся старушечьи очки. Он манерничает и жеманится. И при всей своей внешней безобидности косвенно опасен.

Внутренним взором Эйхорд видит, как он сидит за своим большим столом в очках на кончике аристократического носа и кивает в ответ на излияния убийцы. Он лечил Споду конфиденциальностью исповедальни священника. Но завесы тайны больше нет.

И сейчас они ехали к Лихнесу. Джек и Монрой сидели на переднем сиденье машины, толстый Дан сзади вульгарно комментировал физические особенности каждой женщины, которая проходила мимо. У Джека сложилось впечатление, что вокруг них разгуливает бесконечный поток прелестных куколок.

— О черт, посмотри туда, — сказал Дан, — проклятье! Этим докторишкам доступно все. Господи, меня бы устроила даже небольшая часть тела. Представляешь, быть таким скромненьким гинекологом. Положите ваши ножки в эти хомутики, дорогая, я должен проверить ваши внутренности.