Похороны вне очереди - Юрий Салов

Поэтому как гром среди ясного неба для всех и многочисленных зрителей и администрации 'Фестивального', не говоря уже о самом певце и его свите стало прибытие бригады сотрудников ФСБ России, поддержанной батальоном местного ОМОНа и спецназом МВД.

- Внимание, вперед! - раздавались отрывистые команды. - Действовать по плану! Второй взвод, блокировать здание!

Из микроавтобуса вылезли Малетин, Селезнев, Пашков и Светляков. Руководил бригадой было поручено полковнику Малетину. Охрана здания не препятствовала 'захвату', статус бригады был исключительно высок, а на руках руководителя были все необходимые документы для проведения необходимых следственных действий, подписанные в том числе и генералом Леоновым.

ОМОН рассредоточился по вестибюлю, перекрыл все выходы из концертного зала, успокаивая работников, что рейд закончится скоро и прерывать работу не нужно, а спецназ МВД стал прочесывать этажи.

- Семен, мне он нужен живым! - крикнул Малетин Пашкову.

- Хорошо!

'Преступник в зале, предположительно на сцене'. Каждый из спецназовцев имел рацию и слышал указания начальства. 'Блокировать служебные и подсобные помещения, проверить все' доносился голос Пашкова.

Официальная причина была - задержание вооруженного преступника, планирующего захватить заложников из числа зрителей. Но основной состав бригады формировался именно ФСБ и этих следователей интересовали совсем другие вещи. Всего в операции было задействовано сто с лишним человек.

Спецназ проверял помещения один за другим - вот Мелкадзе со своей свитой был временно оставлен в гримерной под присмотром пары бойцов.

'Штурм! Первый взвод! Приступить к задержанию!' спецназ быстро распространился по залу, под шум и возгласы ошарашенных зрителей. 'Только аккуратно, в заде люди' - команды следовали одна за другой.

- Мужики, без стрельбы, - Пашков буквально 'ел' глазами обстановку полутемного зала, пытаясь выискать среди людей, нагромождения всевозможной аппаратуры и декораций Андрея.

Старшой, тот самый, под чьим руководством ОМОН вязал Андрея и остальных в офисе фирмы 'Магистр', подбежал к Малетину.

- С первого поста доложили, - выпалил он, - Кристина Гиря на грузовике прорвала оцепление и выехала с другой стороны к черному ходу в зал.

- Ну так стреляйте на поражение, черт побери! - вскинулся полковник. - что, я учить вас должен!?

- Побежали туда, посмотрим, что там происходит, - предложил Светляков. - думаю, Шальнев никуда от нас не уйдет. Но вот как, зараза, все продумал!

Малетин с Светляковым метнулись на задний двор здания, где стоял грузовик 'Ниссан-кэбстар', с кузовом с высокими стенками; передние колеса у него были спущены - видимо их прошила автоматная очередь.

- Огонь по кабине! Я приказываю! - крикнул полковник.

Один из спецназовцев выстрелил от живота, очередью, опустошая магазин.

- Прекратить огонь! За мной! - скомандовал Малетин.

Вытащив табельное оружие, он бросился к машине, за ним майор и еще двое бойцов.

'Надо полагать, труп' подумал полковник, открывая дверь кабины. Но вместо изрешеченной пулями Кристины он увидел труп Анатолия Пака - со следами запекшейся крови на рубашке.

- Это что такое... - недоуменно пробормотал он, застыв как вкопанный.

Подскочивший Светляков резко врезал ему прикладом по почкам, а затем провел молниеносный захват вооруженной руки и удар коленом.

Резво выскочивший из кузова полковник Смирнов вцепился в другую руку согнувшегося от боли Малетина и приковал ее наручниками к ручке двери. Затем он подобрал выроненный муровцем пистолет.

- Подонок, - выдохнул он, - такой спектакль из-за тебя устраивать пришлось. Знакомьтесь, коллеги, - он кивнул головой на растрепанного, с выпущенной из-за пояса рубашкой, смертельно бледного, надежно зафиксированного Малетина. - вот он, пресловутый Зубр.

Малетин зарычал от бессилия.

- Кстати, пули холостые были, - показал Смирнов на автомат в руках бойца. - так, упаковывайте его живенько, - кивнул он двум дюжим спецназовцам.

На софите среди разноцветных прожекторов лежал молодой человек в камуфляжном комбинезоне. Рядом с ним на чехле лежала большая винтовка с мощным оптическим прицелом. С лицом, напоминающим лезвие ножа, и черными, коротко подстриженными волосами, он производил впечатление. В руке молодой человек держал рацию, слушая интенсивные переговоры.

- Первый, я третий, дверь блокирована...

- Я четвертый, зрителей вывели...

- Ах ты сука... В дверь саданул, там подсобка, уборщицы инструмент хранят...

Как только появится фигурант, он возьмет винтовку и наведет перекрестье прицела точно на его голову. По просьбе Зубра, он этого человека достанет.

Николай Надеждин служил в СОБРе и имел специальность 'снайпер первой категории'. Это означало, что он всегда поражает цель - и в тумане, и ночью, и в движении...

Он неподвижно лежал, закрытый от обзора металлической стеночкой и пытался вспомнить, когда в последний раз он так волновался. Когда это было? Три года назад? Он напряг память. Да, три года назад!

Два зэка захватили женщин-контролеров в заложники. Одной заточку под горло, на другую удавку - и давай требовать как обычно: водку, автомат, машину...

Надеждина это особо не интересовало - что требуют, да как переговоры ведут... Он приготовил малокалиберный карабин и ждал. А когда приказ поступил - начал действовать.

Зэки находились во внутреннем дворике, и достать их можно было только через небольшое окошко, расположенное под потолком хозяйственной пристройки. Вначале поставили стол, на него стул, а на него залез Николай с карабином. Пирамида неустойчивая, хотя и держат внизу, а надо еще приложиться да прицелиться...

Зэков отвлекают вовсю, затеялись им водку передавать, а он мостится под потолком, неудобно - зверски!

Опасней был тот, кто с заточкой - он вмиг горло проткнет, и как раз он отвлекся на водку... Щелк! И свинцовая пулька в голове. Щелк! И второму в башку. И оба лежат спокойно рядом с собственными мозгами...

Надеждин работал со снайперкой Драгунова - СВД. Иногда, когда требовала обстановка, он использовал малокалиберку - и звук тише, и рикошет меньше. Как и каждый снайпер, Николай свой счет вел. На государство девять и на Зубра четверо.

В какой-то момент ему надоело жить в коммуналке с сохнущими посередине комнаты пеленками. Тут и подвалил Зубр - и постепенно у Николая появилось все. Надеждин был осторожен и не вызывал подозрений у коллег. Да и шеф слов на ветер не бросал - имея такую 'крышу', риск был сведен к минимуму. Николай во многих операциях участвовал и всегда сохранял спокойствие. Нервничал он только сейчас: намеченная жертва была непредсказуемой, знающая монгие оперативные 'штучки', от нее можно было ожидать всего.

Расположившись так, чтобы видна была вся сцена, Николай стал ждать. Сейчас этот человек спустится вниз и попадет к нему в руки.

Когда долго целишься, затекает рука, палец на спуске немеет, глаз начинает слезиться. А в этот момент сзади с карниза неслышно соскользнула чья-то тень.

В зале заиграла торжественная музыка, символизирующая открытие концерта.

- Не стрелять! Не стрелять!! - закричал Смирнов.

Откуда-то сверху показалось кресло с сидящим на нем человеком в золотой полумаске. На коленях у человека лежал дипломат.

- Свет! Дайте в зале свет!! - бесновался полковник.

Кресло ехало вниз на специальной маленькой платформе - это была техническая 'изюминка', специально приготовленная для концерта по просьбе Мелкадзе.

- Не стрелять! Не стрелять! - кричал Смирнов пытаясь перекричать шумевших в зале зрителей, оглядывая верхотуру.

Кресло наконец приземлилось на сцене.

Полковник рысью, словно сбросив без малого двадцать лет, бросился а сидевшему неподвижно человеку с дипломатом. Но сорвав с него полумаску, он обомлел: это был Николай из бригады снайперов - со свернутой шеей.

Подбежавший Пашков раскрыл дипломат - он доверху был забит полиэтиленовыми пакетами с белым порошком - это был груз героина с 'Максима Горького'.

Шум и крики в зале, топот вскочивших со своих мест и ломанувшихся наружу зрителей, доносившиеся отрывистые команды Старшого, командира ОМОНа, слились в ушах совершенно обалдевшего Смирнова в один бурлящий гул.

- Слушать мою команду! Он здесь, в зале! - наконец обрел дар речи полковник. - Брать живым! Только живым!

Не останавливаясь, Андрей проскочил комнаты переодевания на втором этаже, и нацепив на себя еще черную маску с прорезью для глаз, стал неотличим от других бойцов спецназа, шерстивших здание.

А внизу уже была давка. Обезумевшие зрители перли бурным всесокрушаемым потоком вниз, в вестибюль, к выходу.

'Внимание, сдерживать толпу', слышались приказы в рациях. 'Женщин и детей пропускать в первую очередь. Работать по приметам'.

Смирнов метался в этой кричавшей, визжавшей, хрипевшей бурлящей толпе, сминавшей все. Андрея нигде не было видно.