Помочь можно живым (сборник) - Александр Бачило

Я соглашался со Стенкером. С редактором лучше соглашаться – гордые, вон, свои фильмы дома женам показывают, больше о них никто не знает. А мне не жалко, графоман так графоман.

…Уже совсем рассвело, когда Федор Мелентьевич, Виктор и Сережа выбрались на дорогу. Они направились к видневшемуся вдали на холме городу, обнесенному высокой стеной. Несмотря на ранний час, в полях работали крестьяне, но дорога была еще пуста.

У закрытых городских ворот, поеживаясь от утреннего холодка, прогуливались четверо стражников.

– Извините, молодые люди, – обратился к ним Федор Мелентьевич, – как бы нам попасть в город.

Никто из стражников даже не повернул головы в его сторону.

– Я говорю, ворота нам откройте, пожалуйста! – произнес Земляника погромче.

Ближайший стражник снял с плеча алебарду и сказал:

– Ты вот что, дядя, дуй-ка отсюда, пока по шее не получил.

Федор Мелентьевич очень удивился.

– Это как понимать? Вы как со мной разговариваете? А ну-ка, пропустите немедленно!

– Нудный старикан, – покачал головой другой стражник. – Дай ему железякой в череп, чтоб стих.

Возмущенный Федор Мелентьевич хотел что-то ответить, но в этот момент ворота приоткрылись, и из них выехал богато одетый всадник.

– Простите, гражданин, можно вас на минутку? – обратился к нему участковый.

Вместо ответа всадник обернулся к стражникам и прокричал:

– Что это у вас за рвань у ворот шатается? Гнать в шею! – И, пришпорив коня, ускакал.

Стражники, размахивая алебардами, двинулись на Землянику и его спутников. Пришлось отступить.

– Странно, – сказал Сережа, придирчиво осматривая свой комбинезон, – почему это он нас рванью назвал? По-моему, мы выглядим вполне прилично.

– Здесь, видите ли, дело не в одежде, – раздался вдруг голос из придорожных кустов, – графа Буланка ввела в заблуждение ваша речь.

Кусты раздвинулись, и на дорогу вышел пожилой человек в крестьянской одежде.

– Вы, я вижу, прибыли издалека, – продолжал он. – А у нас, нужно вам сказать, такие слова, как «извините», «простите» и «пожалуйста», прямо указывают на низкое происхождение.

– А какие же тогда на высокое? – спросил Сережа.

– О! Дворянство изъясняется на совершенно другом языке. Порой мы и наши господа просто не понимаем друг друга. Детям из крестьянских семей насильно прививается та жалкая манера разговаривать, к которой прибегаю и я, спеша удовлетворить ваше любопытство. О том, как здесь разговаривают, вы могли уже составить некоторое представление, общаясь со стражниками. Они старались выражаться благородно, хотя куда простому стражнику до настоящего дворянина!

– Интересно, – сказал Федор Мелентьевич, – и кто же устроил у вас такое благолепие?

– О! Говорят, автором проекта раздельно-принудительного образования является сам господин Дракон, наш милосердный диктатор!

– Да как же он успел? – воскликнул Сережа.

– Простите, – сказал Виктор, – а давно ли Дракон стал вашим диктатором?

– Н-ну, если верить тому, что говорят предания, лет триста назад, – ответил крестьянин.

– И здесь обошел, змей! – Федор Мелентьевич в сердцах плюнул. – Виктор, как ты это понимаешь?

– Седьмая степень свободы, – уверенно ответил Лавуазье. – Он переместился на триста лет в прошлое, явился в страну и захватил власть. Наверняка обманом.

– Нам нужно немедленно попасть в город! – сказал Земляника. – Из-за этого прохвоста остановился весь прогресс, на Забургусе уже давно должна была начаться промышленная революция! Ваш долг, товарищ земледелец, нам помочь. Не знаете ли вы какого-нибудь способа перелезть через эту проклятую стену?

Крестьянин кивнул.

– Способ есть. На вашем месте я оставил бы попытки войти в город через главные ворота, а попытал бы счастья в другом месте. Идите вдоль стены на запад. В ней есть еще масса дверей и калиточек. Правда, они тоже охраняются, но если вы будете держаться с подлинным достоинством (а я уже говорил вам, что под этим подразумевается), то наверняка сможете попасть внутрь.

Земляника и его спутники поблагодарили образованного крестьянина и отправились в путь. Вскоре им действительно попалась обитая железом калитка. В небольшом квадратном окне над ней виднелась сонная сытая физиономия юноши в щегольском бархатном берете.

– Эй, парень, – позвал его Федор Мелентьевич, – открой-ка нам калитку.

Парень с трудом размежил веки и бесцветным голосом произнес:

– Ковыляй по холодку…

Участковый хотел было сказать что-то еще, но тут вперед выступил Сережа.

– Эй, ты, толстомордый, – сказал он, – железякой в череп захотел? А ну, открывай быстро!

Парень сейчас же привстал и с поклоном вежливо ответил:

– Что ж ты молчал-то, дурик? Так бы сразу и сказал, что дворянин, на морде-то не написано! А это кто с тобой?

Сережа оглянулся на Землянику и Лавуазье.

– Это оруженосцы. Ты давай, шевелись там.

Физиономия исчезла, и изнутри донеслась лаконичная команда: «Ну, чего рты разинули? Шустро пропустить благородного господина!» Трое стражников, тоже сонных, выскочили из караульного помещения и, открыв калитку, поклонились Сереже. Путешественники с достоинством вступили на территорию Драконовой столицы.

Упитанный юноша в бархатном берете, очарованный манерами Сережи, вышел ему навстречу, отрекомендовавшись баронетом бом Пиргорой. И все в тех же изысканных выражениях, от которых Виктор кисло морщился, а Земляника только качал головой, пригласил маркиза Щекина (Сереже тоже пришлось представиться) в дом своего отца, чтобы познакомить его с сестрой, имеющей должность при дворе. Сережа согласился, и они чинно направились к центру города, раскланиваясь со встречными дворянами. Следуя за баронетом, Сережа, Виктор и Федор Мелентьевич вошли в большой дом неподалеку от дворца Дракона. В красивом двухцветном зале их встретила сестра баронета, Луицилия бом Пиргорой.

– Вот, Люсь, – сказал молодой баронет, – хмыря привел. Образованный, сил нет!

Между Луицилией и Сережей завязалась светская беседа.

Федор Мелентьевич, стоявший с Виктором у дверей, тихо кашлянул.

– Слушай, – сказал Сережа Луицилии, – ты там при дворе не можешь мне устроить аудиенцию у Дракона? Хочу поболтать со стариком о том о сем, прошлое вспомнить.

– Так ты что же, – удивилась девушка, – лично его знаешь?

– Гудели вместе, – кивнул Сережа.

…Перед Большим Приемом должно было состояться торжественное драконослужение во дворцовом соборе.

Сережу, прибывшего во дворец в сопровождении Луицилии бом Пиргорой, обступили любопытные придворные, прослышавшие, что этот молодой человек близко знаком с Драконом. Его представляли дамам и сановникам.

Прозвенел звонок, и все направились в дворцовый собор. Он представлял собой круглый зал с колоннами вдоль стен, но без крыши. Посреди зала Сережа и следовавшие за ним Федор Мелентьевич и Виктор с изумлением увидели космический корабль. Это была, без сомнения, «посудина» Дракона. Лавуазье что-то зашептал на ухо участковому. Тот согласно кивнул, и Виктор незаметно спрятался за колонной.

Тем временем через боковую дверь в сопровождении целой свиты священнослужителей вошел архиепископ.

Служба началась. Она состояла из нескольких частей: сначала была прочитана нравоучительная проповедь, потом все хором поклялись в верности милосердному диктатору, строгому, но справедливому, и, наконец, запели псалмы и славословия. Несколько раз становились на колени и кланялись «посудине».

Вдруг, после очередного поклона, раздался чей-то крик:

– Смотрите! Смотрите!

На глазах у испуганных придворных корабль стал быстро уменьшаться. Дамы завизжали. Графы и бароны вскочили на ноги и рванули к выходу. За ними последовали архиепископ и вся его свита. Через минуту в зале не осталось никого, кроме Сережи и Федора Мелентьевича. Когда корабль уменьшился до размеров спичечного коробка, участковый подошел, взял его осторожно двумя пальцами и сунул в карман.

– Что это? – удивился Сережа. – Это вы устроили?

– Виктор забрался внутрь, – ответил Земляника. – Ну, теперь мы с этим змеем по-другому поговорим, пошли!

Они покинули собор и, пройдя через пустынную анфиладу комнат, оказались в апартаментах Дракона.

Двое гвардейцев преградили было им путь, но Сережа, блеснув красноречием, убедительно доказал, что ему немедленно нужно видеть диктатора. Наконец их ввели в большой сумрачный зал, где на троне сидел сам Дракон. Дежурный офицер доложил о маркизе Щекине и удалился. На некоторое время воцарилась тишина.

– А! Да-да! Припоминаю! – воскликнул Дракон. – Мы с вами, молодой человек, кажется, встречались на Пиливоне? Ну как же! Замечательно провели время! А это с вами кто?

Федор Мелентьевич приблизился к Дракону и произнес: