Выйти замуж за 25 дней - Алина Кускова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Паспорт покажи, – потребовала у парня Лариса.
– На-те, – Павел протянул выуженный из замызганных джинсов документ.
Лариса раскрыла его на нужной страничке и улыбнулась. Страничка была чиста как слеза.
– Пойдет, – она улыбнулась ему так же, как и официантка.
Соня с неудовольствием отметила про себя, что ей не доставляет удовольствия глядеть, как другие девушки улыбаются этому самому Павлу. Мамочка милая, подумала она, видно, собственничество заразно.
– Варвара Петровна предупредила тебя, что ты можешь рассчитывать только на фиктивный брак? – подбиралась к теме Лариса. – И никаких гаремов на территории современного российского государства мы не потерпим!
Павел оторвался от только что принесенной тарелки блинов и сразу закивал головой.
– Вот и хорошо, – подвела итог Лариса, – вот твоя будущая жена. – И указала на Соню.
– Хлипкая, – оценивающе покачал головой Павел, – друга еще исть?
– Чего?! – возмутилась Лариса. – Другую ему, видите ли, подавай.
– Ну, не хочет, и не надо, – успела вставить Соня.
– Сидеть! – скомандовала ей Лариса и повернулась к украинцу. – Чем это она тебе не подходит? Смотри, какие у нее большие глаза! А какой чувственный рот! Огромные губы! Большой нос!
– Неправда, – возмутилась Соня, – нос у меня нормальный.
– Ну, да, – спохватилась подруга, – нос действительно нормальный, но остальное все – большое!
– Ни усе. Объемов недостаточно, – смущенно признался Павел, указывая взглядом на Сонину грудь.
Лариса задумалась, подыскивая аргумент.
– Ну, не хочет, и не надо.
– Сидеть! Зато у нее это… квартира большая!
Этим аргументом Лариса попала в самую точку. Жилплощадью Павел серьезно заинтересовался. Лариса подробно описала ему Сонину квартиру. Где что лежит, как что стоит, сколько шагов от двери до балкона, сколько от кухни до туалета. Узнав, что во всех этих хоромах Соня проживает в одиночестве, Павел сразу же согласился на фиктивный брак. После чего попросил у Сони мобильный телефон. Через пару секунд, набрав пока еще неокольцованным пальцем далекий номер, прислушался, дожидаясь ответа.
– Он у нас уже в кармане, – радовалась Лариса.
– Мамо! Мамо! – кричал парень в трубку так, будто старался докричаться до своего хутора и без телефона. – Я хочу ожениться!
Соня поняла, что он разговаривает с ее будущей свекровью.
До этого она даже не представляла, какой может быть ее свекровь. Сейчас почему-то возникал образ толстой бабы в национальном украинском костюме, закрепившей свои мощные ручищи на боках достаточных объемов. Стояла она посреди темной, перекошенной избы и разговаривала с сыном по огромному телефону с длинной черной антенной. У ее ног терся жирный облезлый кот, а на плите варился украинский борщ.
– Мамо хочет приихать на свадьбу, – переводил Павел девушкам. – И брат ихний, и кум, и сват.
– Сколько народу хочет приехать? – не поняла Соня.
– Подумаешь, мелочи, – встряла Лариса, – вся его родня.
– И батько хочет приихать…
– Понятно, понятно, – закивала Лариса, – пусть хотят дальше.
Тот закричал в трубку, созывая всю родню.
– Мамо хочет жить с нами…
– Что?! Где? – отреагировала Соня.
– Ей очень нравится диван у балкона, – пояснил Павел, отрываясь от разговора.
– Что? Какой диван? Она его даже не видела!
– Когда она его увидит, он понравится ей еще больше. А бате нравится…
– Ага, солить в моей ванне огурцы, – разозлилась на эту бесцеремонность Соня.
– Не-а, твоя машина.
– Так мы уже на «ты»?
Этого вынести Соня не могла. Мало того, что Павел не имел ни малейшего представления о том, что такое фиктивный брак, так еще и покушался на ее собственность. Нет, подумала Соня, точно собственничество – заразная болезнь. И очень хорошо, что она ею заразилась. А то представить себе трудно, что бы произошло. Перед балконом на диванчике валяется старая хохлушка, в кухне с баллоном самогона живет старый кум, в машине катается старый свекор, а они, молодые, сидят на лестнице?!
– Тебе какая разница, – принялась уговаривать Соню подруга, – ты же все равно уедешь в Германию.
– Но, Лариса. Я собираюсь вернуться! И куда я попаду? В теремок, полный украинцев? Он еще и гарем там устроит.
– Никаких гаремов на территории современного российского государства мы не потерпим!
Но Соня и без этого не захотела ничего терпеть и делить. Ей отчего-то стало жалко свою тихую однокомнатную квартирку, свою далеко не новую «девятку», себя, одинокую и умную. На глаза навернулись слезы.
– Ладно, – подвела итог Лариса, обращаясь к Павлу и забирая у него телефон, – ничего хорошего из вашего брака не получится.
– Как так? – не понял тот.
– А без родственников ты не можешь? – Лариса не теряла надежду.
– Мамо, батька, – тот развел руками.
– Ясно, нам попался маменький сынок.
– А что, – встрепенулась Соня, – они и там бывают?
С остальными встречаться не стали. Идея с фиктивным браком провалилась на втором претенденте. Больше пробовать даже и не хотелось. И в одном случае, и в другом все сводилось к гарему: из жен и родственников. Нормальный фиктивный брак в Сонином представлении подразумевал совершенно обратное: поставили печать в паспорт и разошлись, как в море корабли.
Официантка нервно поставила перед девушками чашки с чаем, фыркнула и ушла. Ушел и Павел, который так и не понял, чем это он не приглянулся несостоявшейся невесте.
А Соня решила в очередной раз не пускаться во всякие авантюры, а заняться разработкой ближайшего окружения.
– Может, поедем на кладбище? – предложила ей Лариса.
– Что, я так плохо выгляжу?
– Да нет, ты – гарная дивчина, – засмеялась подруга. – Вот и познакомишься с одиноким вдовцом. Я спрячусь за памятник и буду тебе подсказывать.
– И он рухнет с сердечным приступом, подумав, что это из могилы заговорила его жена.
– Кстати, неплохая идея! Если сказать то, что нам требуется, выйдет очень даже неплохой вариант!
– Лариса, нам сейчас требуется немного передохнуть и отвлечься. Завтра выходной, у меня есть приглашение на ток-шоу, которое проводит наше местное радио. Шеф позвонил, договорился, что меня возьмут на какую-то жутко интересную передачу. Представляешь, прямой эфир, микрофоны, режиссеры…
– А на какую тему?
– Брак, но это – чистое совпадение. Я и не собиралась идти. Шеф послал для поднятия тонуса.
– Отлично, сходим и поднимем.
День двадцать третий
Это делают все девушки
Следующий день выдался напряженным. Соня бегала как заведенная, поэтому вечером, когда пришло время идти на запись программы, чувствовала себя выжатой как лимон. Лариса никаких жалоб по поводу Сониного самочувствия слушать не стала, и вместо этого потащила в студию. Потащила в прямом смысле этого слова, потому что студия находилась в двух шагах от Сониного дома – в подвале соседнего. Почему тугуевскому радио нашлось место только в подвале-подполе, никто толком не знал. Но главный редактор чувствовал себя там прекрасно. В каком-то смысле он вел подпольную жизнь, в которой позволял себе разные вольности, отступающие от ежемесячного перечня программ, спускаемого ему сверху. Одной такой вольностью стала бешеная по популярности программа «Радио-сваха». Вся соль заключалась в том, что в качестве гостя приглашалась какая-либо девушка, а роль перца выполняли тугуевские парни, желающие или не желающие с ней познакомиться.
Короче говоря, Соня сидела, как последняя дурочка, в студии, куда должны были позвонить десятки парней и высказать свое мнение о ней. Представлял ее главный редактор. Делал он это в прямом эфире хорошо поставленным голосом.
– Дорогие радиослушатели! – орал он в микрофон. – После Николая Баксова мы послушаем с вами Софью Романцеву! Готовьтесь!
К чему должны были готовиться дорогие радиослушатели, Соня не знала. Но ей предстояло то, что она себе вообразить не могла! Соня поначалу решила, что станет одной из десятка-другого обычных слушателей, занятием которых будет сидеть где-то вдали и наблюдать за процессом. То, что она сама станет непосредственной участницей этого процесса, Соня не ожидала. От испуга и неожиданности у нее задрожал голос, когда главный редактор поинтересовался, удобно ли она устроилась на стуле?
– Не-е-е-е-е-т, – проблеяла Соня, вертясь из стороны в сторону, пытаясь незаметно ускользнуть за дверь.
Со всех сторон ее окружали какие-то провода, мигающие лампочки, огромная аппаратура.
– Спокойно, – сжалился над ней режиссер, – все на мази!
Соня закрыла глаза и попыталась успокоиться. Для этого ей нужно было на кого-то разозлиться. Она недовольно посмотрела на Ларису, но у той в глазах был такой немой вопрос, что Соня не стала на нее злиться. Действительно, подумала она, если кто-то и подложил мне свинью, так это шеф. Зачем он ее обманным образом заманил на запись передачи? Да еще с таким названием! Да еще с таким режиссером! Да еще с такими помощниками!
