Уплыть за закат - Роберт Хайнлайн

– Да, если доход фирмы превысит среднюю цифру за последние годы, сумма выплаты увеличивается.

– А если доход будет ниже? Сумма уменьшается?

– Она не должна быть ниже назначенной ренты.

– Даже если фирма будет терпеть убытки?

– Даже и тогда. Это входит в договор.

– Брайни, что он, собственно, тебе продает? Ты обязуешься содержать его до бесконечности…

– Нет, только двенадцать лет – столько он рассчитывает прожить.

– А если он умрет, все кончится? Хмм… А известно ли ему, что фамилия моей двоюродной бабушки – Борджиа?

– Нет, его смертью дело не кончится, так что не сверкай так глазами.

В случае смерти рента выплачивается его наследникам.

– Ну, хорошо. Ты будешь содержать его двенадцать лет. Что ты будешь иметь сам?

– Ну… я получаю живое дело. С картотеками, с досье, а главное – с именем. Получаю право пользоваться вывеской "Фонс и Смит, консультации по горному делу".

– А еще? – поторопила я.

– Контору с мебелью и аренду. Контору ты видела.

Да, видела. Она находилась в западной, низменной части города, напротив "Интернешнл Харвестер". Во время весеннего паводка, когда Миссури снова повернула вспять и попыталась подняться вверх по Кау до Лоуренса, Брайни пришлось переправляться в свою контору на лодке. Я спрашивала себя, почему горная фирма помещается именно там – никаких шахт в западной котловине не было, одна непролазная грязь. Да тяжелый смрад от скотопригонных дворов. – Брайни, а почему она у вас помещается именно там?

– Аренда дешевая. Такая же контора у Уолнат или Мэйн, даже на пятнадцатой, обошлась бы нам вчетверо дороже. Договор об аренде, разумеется, переходит ко мне.

Я подумала еще немного.

– А часто ли мистер Фоне ездил по делам фирмы?

– Раньше или в последнее время? Когда я поступил к нему на службу, и он, и мистер Дэвис ездили на полевые изыскания, а я оставался в конторе.

Потом он и меня научил делать обследования – перед тем, как мистер Дэвис ушел на покой. Потом…

– Прошу прощения. Я хотела узнать, много ли ездил мистер Фоне за последний год.

– Да он уж года два не ездит на обследования. Пару раз выезжал по финансовым делам. Два раза в Сент-Луис и один в Чикаго.

– А туда, где нужны болотные сапоги, выезжаешь ты?

– Можно и так сказать.

– Ты сам так говоришь. Дорогой, тебе очень хочется завести свое дело, да?

– Ты же знаешь, что да. Просто возможность подвернулась раньше, чем я рассчитывал.

– Ты вправду хочешь услышать мое мнение? Или я просто помогаю тебе, в качестве резонатора, прийти к собственному выводу?

Он расплылся в улыбке, которую я так любила.

– Пожалуй, и то и другое. Решать буду я. Но вправду хочу услышать, что ты скажешь – как если бы решение зависело только от тебя.

– Прекрасно, сэр. Но моих сведений недостаточно. Я не знаю, сколько ты получаешь жалованья – и знать не хочу: жене не подобает спрашивать об этом мужа. Скажи мне только – эта рента больше или меньше твоего жалованья?

– А? Больше. Намного больше. Даже с учетом премий, которые я получал за некоторые сделки.

– Все ясно, Брайни. Высказываю свой совет в повелительном наклонении: откажись. Завтра же скажи ему об этом. И одновременно попроси прибавки.

Попроси его – нет, просто скажи, что твое жалованье должно равняться той ренте, которую он рассчитывал выдоить из фирмы.

Брайни опешил, потом рассмеялся.

– Все может быть. Во всяком случае он рассердится. Будь к этому готов и не давай ему разозлить себя. Просто скажи, что надо поступать честно.

Последние два года всю тяжелую и грязную работу делал ты. Если фирма способна платить Фонсу такую высокую ренту ни за что, то, уж конечно, может заплатить тебе столько же за твои усердные труды. Верно?

– Верно-то верно. Но мистеру Фонсу не понравится.

– Еще бы ему понравилось. Он хочет тебя захомутать, и его, понятно, не устроит, если ты захочешь проделать с ним то же самое. Брайни, отец учил меня, как проверить, честную ли сделку тебе предлагают: поменяй стороны местами и посмотри – по-прежнему ли она честная. Метод зеркального отражения. Скажи это мистеру Фонсу.

– Скажу, когда он слезет со стенки. Мо, он не станет мне столько платить. Может, лучше сразу уволиться?

– Не думаю, Брайни. Если ты просто уйдешь, он повсюду раструбит о твоем нелояльном поведении – скажет, что взял тебя зеленым юнцом, всему тебя научил…

– В этом есть доля правды. Когда он брал меня, я понимал кое-что в добыче свинца, цинка и угля – работал на их месторождениях летом во время учебы. А о драгоценных металлах знал только из книг. Так что у него я многому научился.

– Поэтому увольняться тебе не нужно. Ты только просишь, чтобы тебе платили столько, сколько причитается. А сколько тебе причитается, ясно из его предложения. Пусть себе уходит на покой и платит тебе за руководство фирмой столько же, сколько сам рассчитывает получать.

– Раньше он ежа родит.

– Нет, он тебя просто выгонит. Может быть, он и пересмотрит потом свое предложение, но для начала выгонит тебя обязательно. Ты не мог бы по дороге домой заехать в канцелярские товары Вайандотта и купить подержанную машинку Оливера? Пожалуйста! А еще лучше взять ее напрокат на месяц с условием, чтобы плата за прокат засчитывалась при покупке – надо же ее попробовать, прежде чем вкладывать в нее деньги. Тем временем придумаем подходящий заголовок "Брайан Смит и компания, консультации по горному делу". Нет: "Деловые консультации. Горные предприятия. Фермы и ранчо.

Минеральное право. Нефтяное право. Водное право".

– Эй, я ни в чем этом не разбираюсь.

– Разберешься. – Я похлопала себя по животу. – Через три месяца получим по чеку вот за этого поросеночка.

Мой отец в день свадьбы тихонько сунул мне в кошелек золотую двадцатидолларовую монету. Я ее не тратила и была почти уверена, что Брайни о ней не знает. В открытую отец подарил мне чек, на который мы обставили ту коробку из-под печенья, в которой жили раньше.

– Дорогой, я обязуюсь кормить семью до тех пор, пока ты не предъявишь нового младенца судье Сперлингу. Потом будем жить на премию Фонда… и постараемся выбить пятый чек, пока не кончились деньги по четвертому. Если к тому времени твой бизнес не начнет приносить доход, сможешь приискать себе работу. Но держу пари, что с этого дня ты будешь сам себе босс – и что мы разбогатеем. Я верю в вас, сэр, – потому и вышла за вас замуж.

– Да, а я думал, причиной послужила чья-то грешная плоть.

– Не без этого, сознаюсь. Это был весомый фактор. Но мы уходим от темы. Ты в поте лица работал на мистера Фонса больше шести лет – часто вдали от дома, – а теперь он хочет навязать тебе кабальный договор, чтобы ты и дальше работал на него за гроши. Хочет доить тебя, как корову. Дай ему понять, что ты это понял – и что этот номер у него не пройдет.