Неукротимая герцогиня - Жюли Галан

Во второй повозке Аньес покончила с историями типа «жил один человек…» и переключилась на истории о таинственных сокровищах и загадочных кладах:

– Давным-давно, где-то в горах между Индией и Персией жил великий индийский колдун, вроде нашего итальянца, только куда могущественней. Он наколдовал себе целую кучу золота, алмазов, изумрудов, рубинов, жемчуга и серебра. И спрятал все это в неприступном горном замке. Охранять же сокровища поставил страшных демонов – ну, ихних дьяволов, король той страны захотел завладеть, этими сокровищами и, значит, послал туда войска. Но демоны посбрасывали их в пропасть. Тогда персидский король позвал своих магов-чародеев. Они пытались победить демонов и выгнать их из замка, но ничего у них не вышло. Тогда король позвал хитрых еврейских колдунов. Те, значит, целую неделю читали свои заклятья, но бесы только посмеялись над ними и закидали грязью и… м-м-м… навозом. С горя король вспомнил, что в его стране живут и добрые католики. И попросил тамошнего епископа отогнать демонов. Святой отец согласился и, не взяв никакой помощи, один, значит, пошел в горы. Там, у заколдованного замка, он отслужил мессу, и испуганные демоны с визгом убежали в чистилище. А король завладел замком и всей этой горой сокровищ!

В третьей повозке булькало вино.

В четвертой Жаккетта и мессир Марчелло упоенно целовались, лежа на пушистом ковре, всю дорогу исполнявшем роль постели.

Абдулла, скорчившись червячком, мирно спал, видя во сне своего господина.

Бретань становилась все ближе.

Глава III

Карета баронессы де Шатонуар неспешно катила по улочкам Ренна.

Со дня приезда в Бретань пошли третьи сутки. Дамы направлялись с визитом к могущественной фаворитке Франсуа II – и это благодаря усилиям мадам Беатрисы. Весь вчерашний день она пропадала в городе и в дворцовом замке и вернулась поздно ночью, переполненная боевым духом, впечатлениями и новостями.

Сейчас она возбужденно, насколько это позволяли приличия, рассказывала:

– Ах, милые дамы, за что я так люблю жизнь при дворе – все так и кипит, так и меняется! Пока мы с вами безмятежно нежились под солнцем нашей Гиени, тут та-а-акое произошло! Луи Орлеанский заключил союз с герцогом Бретонским. Теперь у нас коалиция!

Жанну несколько удивили слова «у нас». Создавалось впечатление, что мадам Беатриса была чуть ли не главным участником заговора.

– Принц пытался похитить короля! – продолжала мадам Беатриса. – Вырвать несчастного юношу из цепких лап мадам де Боже и открыть ему глаза на злодейства сестрицы! Но, к сожалению, мерзавка хитра как сто чертей!

Мадам Изабелла испуганно перекрестилась.

– Она вместе с королем покинула Амбуаз и увезла его в Монтаржи: знает, стерва, что оттуда их не выкурить!

Жанна ехидно подумала, что мадам Беатриса, как говорящий дрозд, дословно повторяет разглагольствования какого – нибудь лихого вояки.

– Луи решил приструнить наконец эту заносчивую особу и написал послание парламенту, где изложил все ее грязные делишки. О-ла-ла! Там было все: и то, что эта бестия нарушает решения Генеральных Штатов, одаривает любимчиков пенсиями и транжирит королевскую казну как хочет, а для удовлетворения своих непомерных запросов повышает налоги, заставляя страдать наш бедный народ!

В этом месте в голосе мадам Беатрисы прозвучала искренняя озабоченность страданиями несчастного народа.

– Она даже велела страже в Амбуазе присягнуть ей на верность! Каково? Ей! Будто она уже королева! Я вам прямо скажу, мои дорогие, это тирания! Да, да! Бедный король!.. Но вы же знаете наш трусливый парламент – он и пальцем не пошевелит, чтобы защитить закон, порядок и юного короля! Вся Франция стонет от тирании четы де Боже, а эти люди, ничтожные люди, отписывают принцу: «Постарайтесь, мол, уберечь Французское королевство от раскола и не нарушайте мира в обществе». Это принц, что ли, его нарушает? Если бы эта семейка де Боже не цеплялась так за короля, никаких волнений, раскола и в помине бы не было. Все, чего добивается благородный Луи, – это соблюдение его законных прав, назначения главой Регентского Совета – и тогда во Франции воцарится мир, покой и закон! В общем, мои дорогие, сейчас у нас война с регентшей. Вот-вот подъедет сам Луи, он собирает армию. Говорят, Максимилиан Австрийский тоже будет на нашей стороне. И Англия, возможно, поможет. В покоях герцога ни о чем другом и не говорят: война, война, кругом война! Все настроены очень решительно, у всех куча дел. Мне с громадными трудностями удалось добиться аудиенции у Антуанетты де Меньле!

– Дорогая, но, может, лучше было сначала представиться мадам де Фуа? – робко спросила госпожа Изабелла, растерявшаяся от обилия новостей и почувствовавшая себя не в своей тарелке.

– Ах, Изабелла, не будь настолько наивной! – раздраженно отмахнулась мадам Беатриса. – Ну кто такая Маргарита де Фуа? Всего лишь жена Франсуа II, мать его дочерей, Анны и Изабеллы. Ничтожество.

– А Антуанетта? – спросила Жанна.

– О! Антуанетта – душа и сердце герцога. Ее появление в Бретани, кстати, довольно интересно. Она была фавориткой Карла VII после смерти Агнессы, а когда король скончался, Антуанетта была вынуждена покинуть Францию, чтобы избежать притеснений со стороны нового короля: Вселенская Паутина терпеть не мог любовниц своего отца. Да и они его тоже. Правда, некоторые говорят, что Людовик сам послал красавицу в Ренн в качестве шпионки и поручил ей завоевать сердце герцога. Но, с другой стороны, когда Франсуа сильно нуждался в деньгах, Антуанетта продала свои драгоценности, чтобы помочь ему. Поручения поручениями, но, чтобы добровольно расстаться с собственными украшениями, нужна серьезная причина или серьезное чувство. В общем, если мы хотим видеть Жанну в числе фрейлин наследницы Бретонского герцогства, герцогини Анны, то надо просить госпожу де Меньле. Я с ней, слава Богу, в неплохих отношениях!

Может, баронесса де Шатонуар и была в хороших отношениях с фавориткой герцога Бретонского, но на то, что мадам Антуанеттта как-то об этом не догадывалась, указывал такой красноречивый факт, что дам заставили довольно долго томиться в приемной.

Госпожа де Меньле не спешила увидеть заезжих провинциалок. Скрашивая затянувшееся ожидание, мадам Беатриса, в продолжение своих дорожных рассказов, решила для полноты картины поведать и о гадостях из биографии Луи Орлеанского, главы новоиспеченной коалиции.

Глядя на дверь, ведущую в комнаты госпожи де Меньле, она трагическим шепотом рассказывала:

– Как обычно, официально принц Людовик – сын Карла Орлеанского, нашего венценосного поэта и трубадура. Он продолжатель Орлеанской ветви Валуа и первый среди принцев крови претендент на престол. Но это официально… На самом же деле, когда Карла Орлеанского так ловко обошли с короной Франции, он, естественно, любовью к Карлу VII и Людовику IX не воспылал. Он ведь вернулся из английского плена стариком. Детей у него не было и всем было ясно, что с его кончиной Орлеанская ветвь засохнет. Но самого Карла эта ясность не устраивала. Он хотел отомстить королевской семье любой ценой. И нежданно-негаданно (для общества) взял и женился на молоденькой Марии Клевской. Мужчиной в свои почтенные годы он был никаким, но досадить королю (к тому времени уже Людовику IX) хотелось. И поэтому Карл чуть ли не открыто разрешал своей жене крутить романы с молодыми людьми своей свиты, лишь бы появился наследник! Первый залп оказался неудачным. Мария родила девочку. Но затем некто Рабадаж (то ли камергер, то ли мажордом) помог Карлу Орлеанскому получить долгожданного сына. И на крестинах довольный Карл насмешливо наблюдал, как орущий тезка короля обмочил взбешённого Людовика IX. А после смерти Карла Мария Киевская на весь мир протрубила о своей постыдной связи, выйдя за этого Рабадажа замуж. Вот так, мои дорогие! Бастарды правят королевствами, а дамы безупречных кровей вынуждены томиться в передней у куртизанок и шпионок!