Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939—1943 - Хельмут Грайнер

2. Внезапное нападение больших соединений немецких люфтваффе из Бордо на стоящие в гавани Гибралтара английские военные корабли и одновременная переброска немецких пикирующих бомбардировщиков и береговых батарей на юг Испании.

3. Применение указанных выше боевых средств для разрушения гавани Гибралтара и окончательного изгнания еще оставшихся там британских военно-морских сил.

4. Взятие Гибралтара атакой с суши и по возможности с воздуха, причем испанское командование признает и гарантирует, что фактическое командование операцией находится в руках немецких военачальников.

Гитлер 14 августа одобрил эти предложения и подчеркнул, что Испания тоже может иметь свои интересы в реальном взятии Гибралтара, и поручил начальнику штаба оперативного руководства вермахта провести оперативное исследование, которое первоначально должно быть одобрено генералом Франко, а затем, с одной стороны, стать материалом для военных соглашений с Испанией, а с другой стороны, основой для действий немецких военачальников. Это необходимо было сделать, как только будут завершены идущие в это время политические переговоры с испанским правительством.

Исследование было представлено 20 августа и уже 24-го благосклонно принято Гитлером. По поводу состояния политических переговоров штаб оперативного руководства узнал следующее: генерал Франко заявил немецкому послу в Мадриде доктору фон Штореру, что он намерен вступить в войну на стороне стран оси, если Германия гарантирует Испании военную поддержку и достаточное снабжение зерновыми культурами и топливом. В этих экономических требованиях Гитлер не увидел препятствий для наступления на Гибралтар. Он считал, что они будут выполнены благодаря победе немецкого оружия. А желание испанцев получить оружие и технику он намеревался удовлетворить из военных трофеев.

Через несколько дней Гитлер продолжил движение к цели. Он объявил главнокомандующему кригсмарине во время доклада 6 сентября, что хочет в случае отмены или отсрочки операции «Морской лев» в течение предстоящей зимы урегулировать ситуацию на Средиземном море. При этом должны быть своевременно захвачены итальянскими и немецкими силами Азорские и Канарские острова, чтобы там впоследствии не закрепились англичане, а возможно, и американцы. Командование кригсмарине должно рассмотреть возможность проведения такой операции. Отдел обороны страны получил аналогичное задание.

17 сентября в Берлин для ведения переговоров прибыл испанский министр внутренних дел Серрано Суньер, зять Франко. Переговоры, которые, в сущности, были политическими и касались вопросов, связанных со вступлением Испании в войну, протекали явно неудовлетворительно из-за высоких претензий испанцев, потребовавших Марокко и часть Алжира. Вопросы общей военной стратегии, казалось, вообще никого не интересовали, так что основы для тесного военного сотрудничества при взятии Гибралтара не было. При таких обстоятельствах немецкое Верховное командование решило до поры до времени воздержаться от дальнейшего следования плану совместного немецко-итальянско-испанского нападения на Гибралтар в предусмотренной ранее форме. Однако оно придерживалось плана воздушного налета на гавань и стоящие там английские военно-морские силы, чтобы исключить значение Гибралтара, по крайней мере, как военно-морской базы. При этом существовала перспектива участия французских военно-воздушных сил.

Утром 23 сентября сильное британское военно-морское соединение с генералом де Голлем, английскими подразделениями и частями войск «Свободной Франции» на борту подошло к французской базе Дакар в Сенегале. Губернатора призвали присоединиться к национальному французскому движению, и после его отказа находившиеся в гавани французские военные корабли, среди которых был не полностью мореходный, но способный сражаться линкор «Ришелье», и береговые батареи были обстреляны. Ответный огонь был открыт довольно быстро. После врученного ночью и снова отклоненного ультиматума утром боевые действия возобновились и продолжились во второй половине дня, причем «Ришелье» и английский линкор «Бархам» получили попадания. Утром 25 сентября перестрелка возобновилась, и английский линкор «Резолюшн» был торпедирован французской подводной лодкой. После этого британская эскадра вышла в открытое море, и во второй половине дня по указанию из Лондона бесперспективная операция была прервана. В качестве ответного удара французские военно-воздушные силы из Северной Африки 24 и 25 сентября сбросили около 450 бомб на портовые сооружения Гибралтара. Эффект был очевиден. Из этих событий, при известной ловкости и учете французских интересов, могло развиться тесное сотрудничество между Германией и Францией в военной области.

И в Риме, куда Серрано Суньер прибыл из Берлина, претензии испанцев произвели неприятное впечатление. Все же Гитлер и Муссолини, встретившись 4 октября на Бреннере, пришли к соглашению, ввиду огромного значения взятия Гибралтара в рамках общей военной стратегии, переговоры с испанцами продолжить и постараться снизить их запросы до приемлемых. Если же это не удастся, Гитлер имел намерение лично встретиться с генералом Франко.

Необходимость личной встречи выявилась довольно скоро, поскольку переговоры с испанцами с места так и не сдвинулись. Во время поездки, которую Гитлер предпринял в последней декаде октября для встречи с главой французского государства маршалом Петеном, фюрер 23 октября прибыл на испанскую границу в Андай для беседы с каудильо[52]. Переговоры, которые были организованы в салон-вагоне Гитлера с участием германского министра иностранных дел фон Риббентропа и недавно назначенного испанского министра иностранных дел Суньера, тоже не привели к желаемому результату. Гитлер предложил немедленное заключение союзнического соглашения и вступление Испании в войну уже в начале 1941 года. За это испанскому правительству был предложен Гибралтар и расширение колониальных владений в Африке. Франко указал на трудную экономическую ситуацию, сложившу юся в Испании, ее незащищенное побережье, недостаточное вооружение и оснащение вооруженных сил и выставил как довод, что Великобритания в случае войны тотчас утвердится на Канарских и Азорских островах. На заверение в значительной немецкой экономической и военной помощи он в конце концов выразил готовность к заключению соглашения, но продолжал настаивать на уже высказанных Суньером в Берлине и Риме территориальных претензиях. Он также заявил, что срок вступления Испании в войну будет определен только после обеспечения снабжения страны продуктами питания и выполнения требований, касающихся поставок оружия. Гитлер в основном согласился с территориальными претензиями, при условии одобрения итальянцев, но объяснил, что операция против Гибралтара должна начаться не позднее 10 января 1941 года. Немедленное заключение договора на этих условиях испанцы отклонили, сославшись на поздний час. Ночью Гитлер выехал на встречу с Петеном в Монтуа, а Франко и Суньер вернулись в Сан-Себастьян. На следующее утро переговоры продолжились оставшимся в Андае германским министром иностранных дел и заместителем министра иностранных дел Испании генералом Эспиноса-де-лос-Монтерос. В их процессе была лишь достигнута договоренность, по которой без ссылки на определенные поставки Германии вопрос о вступлении Испании в войну на стороне стран оси будет рассмотрен после предварительных консультаций.