Любовники и прочие безумцы - Юджиния Райли

— Отдайся мне, Тереза. Забудь обо всем и отдайся. Поверь, это нужно прежде всего тебе самой. Раньше у тебя не получалось, потому что ты была слишком зажата: страх мешал тебе испытывать удовольствие. Ты хоть представляешь, какой восторг испытывают мужчина и женщина, когда они отбрасывают все запреты и растворяются друг в друге?

— Кажется… начинаю понимать, — проговорила Тереза, задыхаясь от наплыва чувств.

Он отошел от нее и сел на край кровати. Глаза его горели в темноте.

— Иди ко мне, Тесс.

Колени ее дрожали, сердце гулко ухало в груди.

— Прошу тебя, Чарлз, не надо!

— Иди ко мне, — повторил он сипло, — я жду, Тесс.

— Я боюсь, — наконец выдавила она.

— Чего ты боишься, милая?

— Не знаю! — беспомощно призналась она.

— Тогда скажи мне, чтобы я ушел.

— Не могу.

— Тогда иди ко мне.

Больше он ничего не сказал, но его пылкий взгляд парализовал ее волю. Словно загипнотизированная она скинула босоножки, подошла к кровати и встала между его раздвинутыми коленями.

Его сильные руки обхватили ее бедра.

— Вот умница, Тесс. — Он развязал тонкие лямки ее сарафана и опустил их вниз.

Тереза дрожала от восторга, стоя перед ним в бюстгальтере без бретелек и трусиках.

— О Боже, Тесс, какая же ты красивая! — прошептал он, проведя кончиком пальца по ее гладкому животу. — Странно, что ты думала по-другому. Я еще никогда не видел такой бархатной кожи. — Его губы прижались к ее пупку, а пальцы скользнули вверх. — У тебя потрясающая грудь!

Она застонала.

Он расстегнул бюстгальтер и взял в ладонь мягкую грудь. У нее подогнулись колени.

— Посмотри на меня, Тесс.

Она опустила глаза и встретилась с его страстным взглядом.

— Тебе приятно?

— Очень.

— Я так тебя хочу, что готов съесть тебя живьем. — Он приподнялся и нежно укусил ее за сосок.

Тереза вскрикнула от наслаждения. Его влажные горячие губы и проворный язык сводили ее с ума. Лихорадочно расстегнув его рубашку, она погладила гладкие мускулы и темные кудрявые волоски на его груди. Она знала, что это безумие, но ничего не могла с собой поделать.

Он усадил ее к себе на колено, пылко целуя и лаская.

— Нравится, милая?

— О Чарлз, я вся горю! — простонала она.

— Ты больше не боишься? — Нет.

Он прижал ее к груди.

— Ты великолепна!

Она принялась лихорадочно сдергивать с него рубашку.

— Я разделась, а ты нет. Так нечестно.

— Наберись терпения, милая. — Он откинулся на постель и снял ботинки. Она шагнула к нему, но он поднял руку. — Сначала сними трусики, а потом иди сюда, и мы займемся любовью.

От этих хриплых слов Терезу пробила сладкая дрожь предвкушения. Он ждал ее на кровати, обнаженный по пояс. Глаза его горели, улыбка манила.

— Ну же, милая. Покажи, как сильно ты меня хочешь.

Трясущимися руками Тереза сняла трусики.

Его взгляд прожигал ее насквозь.

— Отлично! А теперь иди ко мне.

Охотно повиновавшись, она легла рядом с ним на кровать.

— Расстегни мне “молнию”.

Она выполнила его просьбу, ощутив под пальцами упругую мужскую плоть. Чарлз стянул с себя брюки и широкие боксерские трусы.

— О Боже! — выдохнула Тереза.

— Потрогай меня.

Тереза не сводила глаз с его красивого гладкого древка желания. Осторожно протянув руку, она коснулась теплой атласной кожи.

Он увлек ее на себя и пылко поцеловал. Их нагие тела слились, и ее захлестнуло волной блаженства.

Чарлз положил ее на спину и приник губами к ее груди, лаская сосок языком и зубами. От острого наслаждения у нее на глазах выступили слезы. Она вскрикивала и билась в его крепких объятиях. Продолжая целовать ее грудь, он скользнул рукой по ее животу. Ноги Терезы инстинктивно напряглись, но его пальцы пробрались ниже и раздвинули ее бедра.

— Расслабься, милая.

Но она была уже не в состоянии расслабиться. Внутри ее тела словно открылся горячий источник. Безжалостные пальцы Чарлза нашли самое чувствительное место. Их ласкающие прикосновения неумолимо разжигали пожар страсти. Тереза корчилась, стонала и даже боролась с ним, но не могла избавиться от этого наваждения, а если честно, то и не хотела. Забыв обо всем, она целовала его, водила руками по спине, касалась ягодиц. Ее бурные ласки исторгли хриплый стон из его груди.

Он перекатился на спину и положил ее сверху.

— Сядь на меня, — попросил он сипло.

Она на мгновение замерла, глядя в его расплавленные страстью глаза.

— Прошу тебя, милая.

Прерывисто вздохнув, Тереза приподнялась и оседлала его бедра. Она была как в лихорадке. Почувствовав, как он проникает в нее, она провела ногтями по его груди и прошептала его имя.

Содрогнувшись всем телом, он полностью вошел в ее лоно. Она вскрикнула и съежилась под напором восхитительных ощущений.

— О Боже, Чарлз, это просто невероятно! У меня словно камень внутри!

— А ты такая мягкая и горячая!

Стиснув ее в объятиях, он начал энергично и ритмично двигаться. Тереза тихо всхлипывала и содрогалась, с каждой секундой взмывая все выше, неумолимо приближаясь к самой вершине блаженства и едва не теряя сознание от остроты ощущений. Чарлз прижимал ее к своей груди и пылко целовал. Вот теперь она поняла, что он имел в виду, говоря о мужчине и женщине, которые растворяются друг в друге.

Глава 18

— А может, все-таки побежишь со мной, тетя Мейзи? — крикнула Лилиан. — Никогда не поздно начать заниматься спортом.

Было семь часов утра. Мейзи Эмбраш опять сидела на тенистой веранде, пила чай и смотрела, как ее племянница подскакивает на месте, готовясь к очередной утренней пробежке. Безветренный воздух был влажен: только что закончилась гроза.

— Нет уж, милочка, беги одна, — отозвалась Мейзи. — А я посижу здесь, попью чайку. Я вообще не понимаю, как ты можешь так себя истязать. У меня кружится голова даже от твоего мельтешения перед глазами. Да еще на таком пекле! Семь утра, а жарко, как в плавильном горне.

— Регулярные тренировки и самодисциплина — вот ключ к победе, тетя, — ответила Лилиан, подпрыгивая на месте. — Если бы ты бегала трусцой, то быстро забыла бы про головокружения.

— Ты права, милочка.

— Ну ладно, пока!

Мейзи покачала головой, глядя вслед убегающей Лилиан. Она устала от общения со своей племянницей, от ее бесконечных лекций о пользе спорта и самодисциплины. Мейзи считала, что для девяноста лет у нее вполне неплохое здоровье, и не собиралась подвергать свой организм бессмысленным нагрузкам. Она, например, не ходила в жару срезать розы. К чему так утруждаться, если всем известно, что розы надо срезать рано утром?

После словесных перепалок с Лилиан у Мейзи подскакивало давление: в ее возрасте оно было довольно непредсказуемым. Доктор Хадсон советовал ей поменьше волноваться. “Отдыхайте, нюхайте свои розы, Мейзи”, — говорил он.