Интриганка - Чужая жизнь (СИ) - Чардымова Ирина

— Дёрнешься, пристрелю! — предупредил он, и, достав пистолет, наставил его на меня.

— Что вам нужно? — спросила я, стараясь тянуть время. — Деньги?

— Деньги? — он вновь рассмеялся. — Мне нужна твоя жизнь! И жизнь твоей мамаши! Только тогда я смогу исчезнуть навсегда.

— Что же вам мешало сделать это раньше? Вы спокойно могли уехать.

— Ты! — крикнул он. — Ты мне мешала, маленькая дрянь! Пока ты не знала, всё было хорошо! Но тебе приспичило ехать в тот город, наводить справки обо мне и о своей сестре. А там люди не глупые, на хвост тебе сели и стали пасти этот дом! Да и ты, ты же узнала во мне того доктора, сама же сказала мне об этом! Дура, не живется тебе спокойно! Стала на меня компромат собирать, за сестру свою мстить! Дура! Ты испортила жизнь не только мне, но и себе! — он говорил обрывками фраз, наспех, было видно, что у него реально земля горит под ногами. — Сбегая из того города, я прихватил их общаг, но вот воспользоваться им так и не смог. Сначала меня объявили в федеральный розыск, потом братки прикатили. Меня обложили со всех сторон. И всё из-за тебя! Возможно, меня поймают, но тебя я всё равно грохну! — он снял пистолет с предохранителя и вновь направил его на меня.

Я хотела закричать, но понимала, что этим я себе не помогу. На улице зима, окна закрыты, вряд ли кто услышит. Полицейские сидят в машине, они следят за домом и даже не подозревают, что преступник уже здесь.

Я интуитивно стала пятиться назад, он, зло улыбаясь, следовал за мной. И вот я уже стою недалеко около крыльца дома, здесь камеры, если сейчас кто-то следит за ними, возможно, меня спасут. Но время шло, и никто не появлялся. Или же для меня время тянулось слишком долго.

— Прощай! — спокойно сказал он и нажал на курок, раздался выстрел…

Дальше всё происходило как в замедленном кино. Я уже мысленно попрощалась с жизнью, как вдруг в последний момент из дома выскочила мама и закрыла меня собой. На звук выстрела прибежали полицейские. Терехов начал сопротивляться и ранил одного из них, а потом получил сам пулю на поражение.

Но сейчас это меня волновало меньше всего. Сейчас у меня на руках умирала моя мама.

— Успела, — тихо, облизывая предательски сохнувшие губы, прошептала она. — Я успела.

— Потерпи, пожалуйста, потерпи! — просила я её. Я сняла с себя снуд и зажала ей рану, из которой предательски хлестала кровь.

— Прости, меня, доченька, пожалуйста, прости, — с трудом говорила она, губы её начали синеть.

Тут к нам подбежал отец, он положил свою руку поверх моей, зажимая рану, чтобы хоть как-то остановить кровь.

— Я вызвал скорую, они уже едут. Потерпи, слышишь, всё будет хорошо, — обратился он к маме, и я увидела в его глазах слёзы. — Потерпи, родная, потерпи. Ты же у меня сильная, Настенька! Нам ещё внуков с тобой растить! Потерпи!

После этих слов она вяло улыбнулась, а затем снова стала повторять свои слова.

— Я успела, я успела, — словно в бреду повторяла она, — прости, пожалуйста, прости.

— Я прощаю тебя, мамочка, — глотая слёзы, повторяла я, — слышишь, я тебя прощаю, только, пожалуйста, живи! Слышишь, живи! Ты не можешь снова меня бросить! Пожалуйста, мамочка, не бросай меня! Живи, ты мне очень нужна! Не бросай меня снова! Я хочу узнать, что такое, когда у тебя есть мама! — умоляла я её, искренне надеясь, что мои слова помогут ей продержаться до приезда врачей.

— Прости, — прошептала она в последний раз и закрыла глаза.

— Мама, мама! — начала трясти её я. — Не умирай, пожалуйста, мама! Мама!!! — закричала от бессилия я. — Не умирай! Мама!!! — и мой крик громким эхом разлетелся по посёлку.

Но она меня уже больше не слышала. Она больше никогда и никого не услышит. Тогда крепко прижав бездыханное тело матери к себе, я громко заплакала. Плакал в это время и отец, он прижал меня к себе и тихо сказал:

— Она искупила свой грех, она тебя спасла! — а потом посмотрел мне в глаза. — Я с тобой, доченька, я с тобой!

Эпилог

Что такое счастье? Счастье — это семья! Это близкие и родные люди рядом! Счастье это дети и их заливистый смех! Счастье — это любимый и любящий мужчина рядом! Счастье — это спокойная жизнь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И сейчас, не смотря на весь тот ужас, что мне пришлось пережить, я была счастлива!

С того страшного момента, как у меня на руках умерла моя мама прошло три года. Я ещё долго не могла оправиться от тех страшных событий. Хорошо, что в тот момент рядом со мной был мой любимый мужчина, мой Серёжа. Он окружил меня любовью и заботой, стараясь оградить ото всего мира. Он помог снова научиться жить и верить людям. Помог пережить ту страшную боль. А ещё он помог мне воскреснуть. Так что теперь я снова Алина Веселова. Ой, простите, Парфёнова.

Я не вдавалась в подробности, как ему удалось вытащить меня из той ямы, которую я сама для себя выкопала. Но скажу в двух словах, что та моя «потеря памяти» была обыграна, так, что будто бы я, увидев, как сбили Маргариту, в шоковом состоянии схватила её сумочку. А после сама попала под машину. А то, что из больницы позвонили в дом Полонских, так это чисто стечение обстоятельств.

Так Алина Веселова воскресла, а на надгробной плите появилось имя Маргариты Полонской. Теперь моя сестрёнка, с которой я так и не смогла встретиться, покоится рядом с мамой. Я очень часто прихожу к ним на кладбище и разговариваю с ними. А они смотрят на меня с фотографий. Я верю, что там, на верху, они меня слышат, что они меня оберегают. Они мои ангелы хранители. Но иногда на меня накатывает сильная тоска, и я задаюсь вопросом, почему их сейчас нет рядом с нами? Но так и не нахожу на это ответа!

Мы с Серёжей поженились, а через восемь месяцев у нас родился сын Матвей.

Я не смогла больше жить в том доме, после всех этих страшных событий. Не смогли жить там и все остальные, поэтому выкупив несколько близлежащий домов, мы переехали в тот самый коттеджный посёлок, который строила я.

Танюша живет вместе с нами. Хотя она и узнала, что я не Маргарита, но называет меня всё равно мамой. Она часто говорит мне, что лучшей мамы на свете просто быть не может! И от этого на душе становится тепло и легко.

Танюшка она часто гостит у своего отца, который живёт недалеко от нас. Артём и Света тоже связали свои судьбы узами брака. И совсем недавно на свет появилась маленькая копия Артёма Василиса.

Даша, Миша, маленькая Алина и Антонина Степановна тоже живут в другом соседнем доме. А два месяца назад они узнали, что снова станут родителями.

А папа, папа живёт с нами и помогает нам с детьми, пока я занимаюсь делами фирмы. Фирмы, которая теперь мне принадлежит по праву. После того, как мамы не стало, папа окружил меня любовью и заботой за их двоих. Он не раз просил у меня прощения за то, что со мной случилось, хотя по сути сам был такой же жертвой, как и я. Папа всегда был сильным, но после тех событий сильно сдал и стал часто жаловаться на сердце.

Только когда мамы не стало, он посмотрел на её поступок по-другому. Он её не оправдывал, но уже и не осуждал.

— Она спала нашего сына, — постоянно твердил он, словно вымаливая у меня прощение для мамы.

— Я давно её простила, папуль! — повторяла я.

Папа очень сильно винил себя за то, что так с ней и не поговорил тогда. Что так и не простил её при жизни. Винил себя за то, что она умерла со страшной виной и болью на душе. Как же важно иногда бывает просто вовремя поговорить.

Поэтому сейчас он часто ходит к ней на кладбище и часами разговаривает с ней там.

Я тоже часто навещаю их там. Очень жаль, что я так и не узнала, что такое материнская любовь и ласка. Зато я знаю, что такое любовь отца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ещё я очень жалею, что судьба нам так и не позволила встретиться с моей сестрой. Хоть на немного, хоть на мгновение. Чтобы посмотреть друг на друга, чтобы поговорить, чтобы обнять друг друга.

Теперь я понимаю, почему ожесточилась моя сестра. Она просто не смогла принять поступок мамы, не смогла простить брат за его болезнь. Но она искала меня. Искала, чтобы вернуть в семью. И Танюшу она увезла из дома, чтобы спасти, хотя и не испытывала к ней сильно трепетных чувств. Она не была таким монстром, каким её все считали. Она была обычной девчонкой, которая узнав эту страшную тайну, так и не смогла её принять.