БРЕНД. Повод для убийства - Лидия Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вкусно вы меня накормили. Отвык я от домашней еды…
Марина удивилась его заявлению – неужели Ирина совсем не готовит? Но обсуждать с Серегиным эту тему не стала.
Серегин положил приборы и отставил тарелку.
– Вы хотите знать, что произошло, и не решаетесь спросить об этом… Должен признаться, что к моменту нашей встречи в «Макдоналдсе» все уже было кончено…
– Не может быть! – воскликнула Марина.
Ее удивление было неподдельным, искренним – она и предположить не могла, что «Эндшпиль» так стремительно выполнит свою угрозу.
– Но почему же вы…
– Не сказал об этом? По многим причинам… Во-первых, мне было стыдно признаться, что я так быстро сдался… Уступил под давлением обстоятельств…
– Каких обстоятельств? – спросила Марина. – Мы, кажется, успели вовремя отправить за рубеж Ирину и Зою… Было что-то еще?
– Да нет, – как-то неохотно ответил Серегин. – Этого было достаточно. Для них – достаточно…
– Не понимаю. Вы говорите загадками, Николай Андреевич…
– Никаких загадок! Они проследили за Ириной, мы не заметили слежку…
Марина вспомнила удививший ее звонок, когда она везла жену и дочь Серегина в аэропорт – неизвестный предлагал Серегиным пересесть в такси. Она тогда не послушала звонившего и сама довезла Ирину с дочерью до аэропорта… Серегин ничего не знал об этом – только Магринов. И еще она забыла вовремя выбросить мобильник, который ей дал следователь. Значит, это она допустила промах, из-за нее бандитам удалось установить, когда и куда улетели Серегины…
– Это я во всем виновата, – заявила Марина и рассказала Серегину о том, что произошло по дороге в аэропорт.
– Жаль, что я не знал об этом, – грустно заметил Серегин. – Хотя, думаю, это вряд ли что изменило бы…
– Все из-за вашей с Магриновым любви к секретности! – возмутилась Марина. – Никому не звони! Ничего не говори!
– Тут Магринов был прав, – спокойно ответил Николай Андреевич. – Мы все недооценили их профессионализм. Умение и возможности решать столь специфические проблемы. Вы, Марина Петровна, не опер, не агент спецслужб – что может предпринять в подобной ситуации главный редактор модного журнала? Не вините себя, Марина Петровна, вы сделали все, что могли…
Он замолчал, налил вина. Последняя фраза прозвучала бессмысленно, но Марина решила не обращать внимания на это.
– Я и Магринова ни в чем не виню, – продолжал Серегин, – он хороший профессионал. Но на проведение контроперации у него не было ни времени, ни особых средств… А эти люди, думаю, не один месяц разрабатывали свой план, предусмотрели все, что я могу предпринять для своего спасения, и только после этого поставили меня в известность о своих намерениях. И срок дали – три дня, а по сути – и того меньше. Мы просто не могли выиграть…
– Эндшпиль… Не случайно они назвали свой холдинг этим шахматным термином, – сказала Марина. – Партию они начали давно, а мы узнали о ней, когда она вступила в решающую фазу… Эндшпиль… Завершение партии… Но все же, что было дальше?
– А дальше случилось то, чего я больше всего боялся. В Будапеште – а я отправил Ирину с Зоей именно туда, в надежде, что они остановятся в одной, известной только мне, частной гостинице, где их вряд ли обнаружат, – они нашли их уже наутро…
Серегин нервничал: нелегко давались ему эти воспоминания!
– Это был как раз тот день, когда я должен был дать Говорову ответ о своем решении. Они оказались чертовски пунктуальными! Эдуард позвонил сам, был чрезвычайно любезен, спросил, как я себя чувствую, принял ли наконец решение. Я сказал, что никому, ни при каких обстоятельствах не собираюсь отдавать свой бизнес – прямо так, открытым текстом. Знал, что они наверняка записывают наш разговор на пленку… Он очень вежливо ответил, что уважает мое решение, и дал номер телефона, по которому я должен буду перезвонить, если вдруг передумаю… Я его записал. И как-то даже успокоился. Решил, что вот обо всем и договорились, как интеллигентные люди. Подумал, что зря боялся, напрасно Ирину расстроил, сорвал Зое школьные занятия… В общем, вел себя как полный дурак…
– И никому не позвонили! Ни мне, ни Магринову! – поразилась Марина.
– А что было звонить? Я и так ругал себя – поднял панику, побеспокоил занятых людей, заставил заниматься своими проблемами… А все так замечательно кончилось…
Марина вздохнула.
– Когда я говорю о Говорове и Костине, что они профессионалы, я имею в виду, что они еще и прекрасные психологи – или такие психологи есть в их команде… Они точно все рассчитали и обезоружили меня именно в тот момент, когда я должен был действовать… Ближе к вечеру мне позвонила Ирина. Я с трудом узнал ее голос. Она у меня не из слабонервных, вы знаете… А тут – истерика. Оказывается, ее и Зою из гостиницы вывезли, сказав, что действуют по моей просьбе… Что они не знают, где находятся, но сидят в наручниках… Что это какая-то мастерская, тиски, циркулярные пилы – словом, полный пыточный набор. Какой-то мужик взял у Ирины трубку и посоветовал мне немедленно снять возникшие проблемы, «принять положительное решение в отношении собственного бизнеса», а иначе к утру следующего дня я получу свою жену и дочь в неузнаваемом виде. И добавил, что люди они пунктуальные и свое слово привыкли держать…
– И даже тогда вы не позвонили Магринову? – Марина спросила лишь для того, чтобы хоть как-то отвлечь Серегина от ужаса воспоминаний. Что мог сделать московский следователь, чтобы спасти жену и дочь Серегина, которые находились в далекой Венгрии, и срок был дан – до утра…
– Вы понимаете, Марина Петровна, все это было бессмысленно. Они убедили меня в том, что не остановятся ни перед чем. Я знал это… А бизнес? Дело наживное. Единственное, чего я боялся, – опоздать… В том, что жену и дочь они мне вернут в обмен на мой Дом моды – не сомневался. Странно, правда?
– Дорожат репутацией, сволочи! – воскликнула Марина. – Яппи проклятые…
– Что вы сказали? – удивленно переспросил Серегин. – При чем здесь яппи?
– Яппи – это молодой городской профессионал, – Марина вспомнила их дискуссию на планерке. – Новое явление в нашей нескучной жизни!
– А я считал их рейдерами, специалистами в области враждебных поглощений…
– Одно другому не противоречит, – заметила Марина. – И вы позвонили Говорову по телефону, который он вам назвал?
– Позвонил. Через час мы сидели в каком-то неизвестном мне офисе и в присутствии приглашенного ими нотариуса подписывали документы о добровольной переуступке моего бизнеса в их полное распоряжение… Все было до удивления просто! К вечеру следующего дня Ирина и Зоя уже были в Москве… Билеты им купили, машины предоставили – все честь по чести… Говоров позвонил мне и сказал, что со мной приятно иметь дело…
– Циник…
– А чего вы ожидали? Суперпрофессионалы…
– Действительно, – согласилась Марина. – Все можно довести до абсурда и до совершенства – с одинаковым успехом…
Серегин пододвинул к себе тарелку и положил на нее несколько ложек салата. Запоздало спросил:
– Не возражаете?
– О чем вы? – не поняла Марина.
Ее мучил вопрос: зачем Серегин вызвал их с Магриновым на встречу в «Макдоналдсе», если к тому времени все уже было закончено? Жена и дочь дома, бизнес он отдал. Марина никак не решалась об этом спросить.
– Что вас беспокоит, Марина Петровна? Спрашивайте…
Серегин казался спокойным – по крайней мере держался он в высшей степени невозмутимо. Марина поняла, что он готов к самому откровенному разговору с ней и более того – ждет его.
– Скажите, Николай Андреевич, – решилась она, – а зачем же вы вызвали нас с Магриновым в «Макдоналдс»?
– Вы уже спрашивали об этом. Действительно, причин, по которым я не хотел говорить о случившемся, было несколько. Об одной я сказал: и правда, мне было как-то стыдно признаваться вам в моем поражении. Было и еще одно обстоятельство – получалось, я вроде бы предъявляю вам какие-то претензии: вот, мол, не помогли и произошло самое худшее. Претензий у меня никаких не было. Потом я стал бояться за вас… Подумал, раз они выследили Ирину с Зоей, значит, знают о вашем участии в этом деле. А свидетели им не нужны… Вот и решил, что надо каким-то образом вывести вас из дела… Они за мной все еще следили, контролировали каждый шаг… Значит, заметят и нашу ссору… Оставят вас в покое. Вот вроде бы и все.
– Теперь мне понятно, – Марина, обычно крайне сдержанная, неожиданно призналась:
– А я во всем винила себя! Вы даже представить себе не можете, сколько всего передумала после нашей встречи-ссоры… Ну да ладно… Чем намерены заниматься, Николай Андреевич? Вам что-нибудь удалось спасти?
– Заниматься? Пока ничем. Кое-что мне удалось сохранить. И то только благодаря своеобразной структуре моего Дома. И спасибо – политике сиротства, над которой вы так любили посмеяться… Я успел обрезать кое-какие концы – они не получили мои связи с теми, у кого я шил свои модели, в особенности за рубежом. У меня не было зама – вы это знаете, вся организация замыкалась только на мне… Они, конечно, со временем все поймут и найдут толкового человека на мое место…
