Магическая Трилогия: Спящая Красавица - Вероника Сейнт

— Ты, наверное, в детстве был очень жадным, — словно уловив мысли Виктора, произнесла Пенелопа, обращаясь к Чистильщику.

— Я не приемлю нарушение кодекса, — ответил Иероним.

— И сам нарушаешь его? — протянул Виктор.

— Не я это начал.

Иероним был таким же орудием, как спящая Грейс. Только если Грейс была приманкой, сыром в мышеловке, то Иероним должен был сыграть роль убийцы. Он не выполнил свое задание с нужной скоростью, и мистер Льюис был этим недоволен. Чистильщики не прислали бы кого-то еще, если бы к ним не обратились с такой просьбой.

Иероним мог не догадываться, что его используют. В конце концов, он только солдат, ему не нужно вникать в то, о чем говорят вышестоящие. Но он мог и знать, в чем истинная причина необходимости убить Виктора именно сейчас, и, воспользовавшись случаем, подобраться к Виктору как можно ближе и потом уничтожить его, даже не встретив сопротивления.

Но ведь клятва Чистильщика крепка?

— Послушай, Иероним, — начал Виктор. Он скрестил руки на груди, поежился и посмотрел на Чистильщика снизу вверх, — Объясни мне, почему вы не устраиваете просто охоту на ведьм? Вы всегда ищете кого-то конкретного, но никогда не убиваете того, кто просто оказывается рядом. Почему?

— Мы убиваем только тех, кто нарушает равновесие. Твой отец, например, может предотвратить автокатастрофу, спасти несколько семей от крушения самолета. Он нарушает ход событий, который был задуман и поэтому он должен умереть, — начал говорить Иероним.

— Это не было тайной?

— Я все равно убью тебя, — парировал Чистильщик. Гадатель кивнул на Пенелопу, но Иероним, почему-то, не ответил. У Виктора начало стучать в висках, словно сердце забилось быстрее, и он заволновался, но руки не дрожали, он был совершенно спокоен. Это было не его волнение.

— Странно, раньше эмпатия у меня не проявлялась так сильно, — прошептал себе под нос Виктор, мотнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли, и продолжил: — За что тебя послали убить меня?

— Ты проклял человека.

— Я проклял человека, у которого была магия в крови. Это не в вашей юрисдикции, разве не так?

Иероним опустился на скамейку рядом с ним и задумался, отведя взгляд в сторону, не моргая и не двигаясь, лишь едва заметно дыша.

— Тебя не должны были отправлять меня убивать, потому что я не занимаюсь спасением жизней. Да, иногда мне перепадают задания вроде того, которое я выполняю сейчас. Но пока, в основном, моя работа — составление прогнозов для бизнесменов. Я не мешаю вам, — Виктор покачал головой. Присутствие Чистильщика сначала казалось ему по-своему закономерным. Пока он не знал причин, он думал, что Братство просто пытается убрать его с дороги, ведь он сын Грега, он талантлив и в его крови слишком много магии. Но оказалось, что причина в другом, — Почему ты здесь, Иероним?

— Меня прислали сюда.

— Тебя наняли. Даже если ты об этом не знаешь, ты работаешь на Оливера. Он платит деньги тем, кто отдаёт тебе приказы, потому что ему нужно, чтобы меня убили. А это можешь сделать только ты. Или другой Чистильщик.

— Ты думаешь, из-за этого они нарушили правила? — Иероним поморщился и прикрыл глаза рукой. Пенелопа коснулась его плеча, но он тут же отмахнулся и оттолкнул ее:

— Отойди от меня, ведьма, — в голосе его не было агрессии, скорее он говорил зазубренную фразу, повторял действия, доведенные до автоматизма. Пенелопа сощурилась и отошла, села с другой стороны, рядом с Виктором, и больше не говорила и даже не двигалась с места.

— Я думаю, что они нарушают правила не в первый раз. Рыба гниет с головы, так что… — Виктор развел руками. Он ожидал, что Иероним разозлится, что что-то изменится.

Тот действительно разозлился, но принятое им решение, было, хоть и предсказуемым, но все же неожиданным для Виктора.

— Тогда голову нужно отрубить, чтобы эта гниль не распространилась дальше, — теперь уже в голосе Чистильщика звучала и злость, и решительность. Виктор понимал его обиду на Братство Чистильщиков, отчаяние и разочарование. Он искренне верил в то, чему его научили, но его учителя в это уже сами давно ни во что не верили.

— В твоих словах есть логика, — кивнул Виктор. По крайней мере, Иероним не отказывался их слушать и воспринял их слова без сопротивления, хотя, быть может, в этом были виноваты те эмоции, что Чистильщик испытывал, узнав о замене.

— Тебе придется бросить барменшу. Общаясь с ней, ты подвергаешь ее опасности. Не все из нас такие, как я, многие воспользуются возможностью выйти на тебя через нее.

— Трогательная забота, — пробормотал Виктор. Иероним был прав, и ему нужно было перестать видеться с Аурикой, чтобы не подвергать ее опасности. С другой стороны, Виктор понимал, что девушка слишком привязана к нему, а значит, ему все равно пришлось бы с ней расстаться.

— Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал из-за тебя, — Иероним пожал плечами и встал, — Никуда не уходи из отеля без меня. Лучше вообще и шага без меня не делай.

— И все-таки, ты моя мамочка, — Виктор поджал губы. Ему о многом сейчас хотелось поговорить с Аурикой, ему хотелось посидеть рядом с Грейс в одиночестве, и при этом совсем не хотелось, чтобы все это время за ним следовала эта бледная тень.

— Тот Чистильщик, которого послали вместо тебя, уже в городе? — спросил он. Иероним покачал головой и хотел было что-то сказать, но Виктор перебил его: — Дай мне один вечер, а с завтрашнего утра можешь стать моей личной собакой Баскервилей.

— Это прозвучало унизительно, — прошептала Пенелопа, скосив глаза на Виктора.

— Как будто бы он еще не привык, — ответил Гадатель. Иероним промолчал. Он кивнул и ушел, оставив их вдвоем на скамейке. Ему больше нечего было говорить, а то, что они узнали, Виктор и так не собирался ему рассказывать. Так что, глядя вслед уходящему Чистильщику, Гадатель испытывал лишь облегчение.

— Я думала, что тебя хотят заманить на маяк, чтобы украсть у тебя магию. Что нам скоро встретится кто-то такой, кто расскажет тебе историю этого места так, чтобы тебе захотелось туда пойти, — вдруг сказала Пенелопа. Она положила свою руку на руку Виктора, но смотрела куда-то в сторону, — А оказалось, что они не хотят, чтобы ты знал о маяке вообще. Иероним бы убил тебя, а Оливер потом унес бы твою магию в Ловце на маяк и… — она прижала кулак к своему лбу и зажмурилась. Она всегда так делала, когда злилась на себя, — Почему я не поняла этого сразу, почему…

— Успокойся, Пенелопа, — Виктор обнял ее за плечи. В этом его движении была вся забота, которую он мог проявить по отношению к ней, и вся, какую она ждала — они знали друг друга лучше, чем кто-либо другой. — Успокойся, Пенелопа, — повторил Виктор. — Мы все решим, как только найдем шпиона. Человека с Ловцом…