Ведьмина дорога (СИ) - Феверс Анита

Марьяна помахала рукой с другого конца торгового ряда, но подойти не успела – ее перехватила подружка, и девчонки зацепились языками. Я только улыбнулась, кивнула коробейнику, забирая свою покупку, и не торопясь побрела домой. Чтобы заесть горечь выбора, купила сахарную плюшку, а, опробовав, решила: что ни делается – все к лучшему.

Тревога, снедающая меня в последние дни, чуть отступила – или я просто слишком устала все время чего-то бояться. На небосводе зажглись первые звезды, и торговцы, блюдя неписаные законы Беловодья, принялись сворачивать ковры, заменяя счеты и кошельки музыкальными инструментами. Приреченцы с охотой присоединились к гостям. Тут и там начали вспыхивать костры, щекоча обоняние теплым запахом смолы и дыма. Таинственная музыка странников чередовалась с задорными плясовыми деревенских, и постепенно стало не отличить, свой или пришлый так лихо откидывает коленца и сверкает белозубой улыбкой.

Отзвуки веселья долетали даже до моей избушки, но оставаться я не собиралась. Спать не хотелось, и я решила опробовать покупку в деле.

Обнаружив, что вода в очередной раз закончилась, я подхватила ведро и направилась к колодцу, насвистывая мотив услышанной сегодня песенки. Получалось, прямо скажем, фальшиво, но, кроме Одуванчика, меня никто не слышал, так что переживать было не о чем.

Вот только глупое сердце вздумало вдруг остановиться, а мгновение спустя забилось с бешеной скоростью, словно пыталось вырваться из груди.

Я едва не опрокинула только что поднятое ведро обратно в колодец. Вскинула голову и принюхалась. Сладкие запахи выпечки и терпкие травяные развеивались в воздухе, а взамен них ночной ветер приносил иные. Солоноватые и ржавые. Совсем не те, что должны звучать там, где есть живые люди. Тишина упала на Приречье, мигом окутав его душным тяжелым покрывалом. Не звучала музыка. Не слышались голоса. Я начала петь заговор на нечисть – и задохнулась. Слова будто отразились от сотен зеркал и вернулись, мелкими острыми иглами впившись в грудь и лицо. Словно навьи твари были…повсюду.

Вцепившись в ведро, полное холодной колодезной воды, я попятилась к дому. Но не успела сделать и пары шагов, как каждый волосок на теле встал дыбом от тихого бесцветного шипения:

- Пришла…чужая… Не будет тебе жизни…

Я медленно, стараясь не делать резких движений, повернулась. И увидела его – размытый черный клубок слогутиса, зависший над порогом будто в нерешительности. Взгляд проваливался в чернильную тьму, не находя за что зацепиться. Жидкая темнота перетекала внутри аморфного тела, на матовой поверхности не мелькало ни единой искорки света, а звездное сияние словно тонуло в нем, не в силах пробиться сквозь защиту навьей твари. Я встала как вкопанная, не торопясь подходить ближе. Слогутис дрожал все сильнее. Его тело стало меняться: то и дело из темного тела выплескивались тонкие жгутики и ощупывали воздух, словно усы насекомого.

Я сделала маленький шажок. Усики разом повернулись в мою сторону. На меня пахнуло холодом, и тихий безжизненный голос снова зазвучал как будто у меня в ушах:

- Зря ты откликнулась на Зов, чужачка…Зрязрязрязрязря…

Клубок затрещал рассерженно, раздулся и понесся на меня. Я, недолго думая, выплеснула на него чистую воду и припечатала парой слов. Вода, попав на нечисть, зашипела, повалил горячий пар, а слогутис завертелся и завизжал, не добравшись до меня несколько шагов. Я, не отводя взгляда, кинулась к калитке и зашарила по ней, ища затвор, но он словно нарочно никак не находился. Вдруг дверь за моей спиной исчезла, и я от неожиданности повалилась прямо на того, кто стоял за ней.

Меня поддержали, и я подняла лицо к нежданному спасителю, чтобы предупредить его об опасности. Но слова застряли в горле, когда я рассмотрела, кого именно нелегкая занесла ко мне в гости. В этот раз пытливый взгляд зеленых глаз приклеился не ко мне, а к сердитому чернильному пятну, снова щупающему воздух «усиками» и бормочущему что-то неразборчивое про чужаков.

Марий убрал руку с моей спины и повел из стороны в сторону черным клинком. Незваный гость из Нави наконец решился и полетел к нам, жужжа, как очень сердитый шмель. Я пискнула и присела, но прежде чем проснулась сила раганы, меч дейваса метнулся навстречу проклятой душе. При столкновении с исчерченным рунами металлом клубок тонко завизжал, вздулся и вдруг лопнул, оставив после себя только хлопья медленно оседающего на землю пепла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Он коснулся тебя? – Марий внимательно осматривался, видно, выискивал иных неупокоенных. Я покачала головой и выпрямилась. Обошла пятно пепла по широкой дуге и поднялась на крыльцо.

- Нет, не успел. Откуда вообще взялся этот слогутис?

Марий наконец посмотрел на меня. Помолчал, словно взвешивал, стоит сказать или нет. Усмехнулся своим мыслям и кивнул мне чуть свысока:

- Иди к своим травкам, знахарка. Готовь все, что есть. Нам предстоит жаркая ночь.

Я хотела было расспросить его еще, но колдун жестом велел мне молчать. В его глазах все сильнее разгоралось пламя, и его было видно уже совершенно явственно. Зелень радужек дейваса быстро наливалась алым. Его руки, словно одетые в красные перчатки, роняли искры на влажную от вечерней росы траву.

Вдруг невдалеке раздался протяжный отчаянный крик. Он разрезал ночь, и я вздрогнула от неожиданности. Тут же с другого конца деревни прозвучал второй вопль. Сомнений не было – в нем крошилась боль. Марий вскинул голову, раздувая ноздри и принюхиваясь, как гончая, взявшая след. Уже догадываясь, что происходит, но все еще не желая в это поверить, я зажала рот рукой.

- Иди! – в голосе дейваса звякнул металл. – Снадобья для выведения яда упырей. Обезболивающее. Сон-траву. И как можно больше чистой ткани! Будет много рваных ран.

- Марий, – я едва не подавилась его именем, когда поняла, что произнесла его легко, будто друга позвала. – Это навьи твари?

- Кто-то разрушил один из курганов на берегу реки, – Марий продолжал прислушиваться, всем видом напоминая гончую в охотничьей стойке. Только сейчас я обратила внимание на его одежду. Кафтан дейваса был запачкан красной глиной и промок. Та же глина засыхала на сапогах. По листьям в черных волосах я догадалась, что огненосец шел тем же оврагом, где я на днях убегала от неизвестного чудовища.

- Я не успел поймать того, кто решился на подобную…глупость. Поспешил в волость, предупредить всех. Но не успел. Тебе повезло, что к тебе явилась всего лишь проклятая душа. Будь на ее месте упырь, и осталось бы Приречье без знахарки.

Марий остро глянул на меня. Я стояла, оцепенев, и беспомощно кусала губы, понимая, что кому-то повезло меньше, чем мне, и вместо черного клубка несчастный встретился с немертвой тварью, жаждущей добраться до живого сердца. Но ведь я рагана. И я единственная, кто сейчас сможет спасти жизни людей. А я к ним тоже привыкла…

Я шумно вздохнула, до хруста выпрямила спину и кивнула наблюдавшему за мной дейвасу:

- Всех раненых – ко мне. Если найдется пара девушек посмелее, их тоже ко мне, будут помогать. Мне важно только одно – знать, какая именно тварь нанесла рану. Так что, пан Болотник, надеюсь, вы помните наизусть весь демонический бестиарий.

- Не сомневайтесь, пани Лунница, – Марий чуть улыбнулся, и мне почудилось, что одобрительно, – Я был лучшим учеником в Школе Дейва.

Не успела я моргнуть, как он исчез. Я посмотрела вдаль, туда, где заполыхали первые пожары. Наконец-то раздался заполошный звон тревожного колокола, заметались тени испуганных людей. Я стиснула фартук холодными пальцами и сжала губы. В конце концов, в этом мое предназначение, даже если я бегаю от него всю жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И сегодня убегать я не собиралась.

* * *

- Нитки! Не те, вон в том тазу вымоченные, их давай! Еще бинтов. Кася, чистая вода осталась? На печь. Мне нужен кипяток. Марьяна, сейчас не время отчитывать недужного, его сначала надо зашить! – я раздавала скупые указания, уговаривая распухший язык послужить еще чуть-чуть.

Подруга выпрямилась и виновато пожала плечами. Я ее не винила: у всех свой способ побороть страх, и если ругань на несчастного, попавшего в зубы упыря, помогала ей не рухнуть в обморок, кто я такая, чтобы ее поучать?