Поцелуй льда и снега - Лионера Азука

Никогда раньше я не чувствовал себя таким свободным и беззаботным в присутствии женщины, как с Давиной. Она не сводит меня к титулу или победам, которые я одержал от имени короля. Она видит меня со всеми шрамами, страхами и ошибками. Тем не менее она все еще здесь и хочет стать конюшей. Я уверен, что она чувствует, что происходит между нами, так же, как и я. Она могла бы потребовать стать моей миндам, и я тут же исполнил бы это желание.

Но этого она не делает, а с благодарностью принимает то, что я готов дать.

Я хочу сохранить ее любой ценой. Хочу, чтобы она была со мной с утра до ночи. Хочу слышать ее смех и ощущать мрачный взгляд, когда я ее дразню.

Хотя мы встретились случайно, мы чувствуем себя связанными друг с другом. И я уже на полпути к тому, чтобы влюбиться в женщину, о которой почти ничего не знаю.

– Посмотрим, есть ли у тебя талант конюшей, когда мы перестроим конюшни и появятся молодые, еще не объезженные жеребцы. – Я приподнимаю ее. – Может, с Элорой ты и справляешься, но свое истинное мастерство тебе придется продемонстрировать позже.

Даже будь она первым нанятым мной человеком, это ничего бы не изменило.

– Я сделаю все, что в моих силах, – серьезно обещает она. – Если ты… действительно веришь, что другие жители не боятся меня и что я могу найти здесь место, я бы хотела остаться.

Я уверен, что она тоже слышит звук огромного камня, упавшего с моего сердца.

– Ты чувствуешь себя хорошо, чтобы встать? – спрашиваю я.

– Думаю, да.

Она осторожно садится, и я быстро огибаю кровать, чтобы поддержать ее на случай, если у нее закружится голова.

– Не уходите слишком далеко, – бурчит Грета с другого конца хижины. Я почти забыл, что она все еще там. – Давине нужно отдохнуть.

– Только до двери, чтобы подышать свежим воздухом, – отвечаю я. Мы все равно не пошли бы дальше, так как оба разуты.

Шаги Давины неуверенные, но у нас есть время. Я позволяю ей задавать темп, пока она цепляется за мою руку. Подойдя к двери, я открываю ее.

И на мгновение теряю дар речи.

Я ожидал, что пара человек будут ждать нас снаружи, чтобы спросить, как у нас с Давиной дела. Но перед хижиной Греты собралась вся деревня. Без исключения. Они сидят небольшими группками на лужайках и тихо разговаривают, но, услышав звук открывающейся двери, вскакивают. Давина застывает рядом со мной, и я сжимаю ее руку. Другой рукой я машу местным, чтобы они не тревожили нас, как они все собирались сделать. Тогда они отправляют Улару, маленькую девочку, спрятавшуюся во время набега. Обеими руками она держит красную розу. Остановившись перед нами, протягивает цветок Давине.

– Миндам, – торжественно произносит она своим по-детски высоким голосом. – Вы… вы нашли меня и спасли. Без вашей помощи я бы, наверное… – в поисках помощи она бросает взгляд через плечо на Аню, свою сестру. – В качестве благодарности за вашу помощь я хочу подарить эту розу. Не много и…

Давина отпускает меня и садится на корточки перед девочкой.

– Она прекрасна. У нас во Фриске нет красных роз. Эта первая, что я вижу за всю свою жизнь, – на лице Улары расплывается блаженная улыбка. – Но знаешь ли ты, чего я хотела бы больше, чем красивых цветов?

Малышка так сильно качает головой, что две косички дико летают взад-вперед.

– Я хочу, чтобы ты никогда больше не пряталась где-нибудь одна, а оставалась с другими, – говорит Давина. – Ты обещаешь мне это?

Когда Улара кивает, Давина протягивает руку и одним пальцем касается лепестков розы. На ней сразу же образуется белый иней. Рот Улары открывается от удивления, поэтому Давине не составляет труда забрать у нее цветок и воткнуть его в волосы девочки.

– Если ты снова потеряешься, разбросай лепестки по земле, – говорит она. – Так что в следующий раз я найду тебя быстрее. Но помни, что ты мне обещала! Твой минхер, – она указывает на меня, и я поражен тому, что всеобщее внимание внезапно обращается ко мне, – сказал мне, что вы здесь очень серьезно относитесь к обещаниям. Я должна придерживаться своего, потому ожидаю от тебя того же, хорошо?

Улара нетерпеливо кивает, делает реверанс и бросается обратно к сестре, с гордостью демонстрируя замерзшую розу женщинам и детям.

Пораженный, я смотрю на Давину. Не потому, что снова увидел ее силу, даже если на этот раз она не была такой впечатляющей. Но из-за того, что она сказала Уларе. Как она отнеслась к девочке. Я думал, она скажет ей не совершать больше никогда подобной глупости, как наверняка уже сделала ее старшая сестра. Она могла бы осыпать девчушку упреками за то, что Улара подвергла опасности половину деревни.

Вместо этого Давина заговорила с совестью девочки – спокойно и рассудительно, словно обращалась ко взрослому. Уверен, что эти слова закрепились в Уларе крепче, чем увещевания сестры.

Поведение Давины очень напоминает мне поведение моей матери. У нее тоже была особая манера разговаривать с людьми и высказывать свои пожелания таким образом, что они всегда падали на благодатную почву. Идеальный навык для миндам.

Я прислоняюсь плечом к дверному проему хижины Греты и с улыбкой наблюдаю, как Давину окружают дети, которые взволнованно суетятся и просят ее показать снег, которого обычно здесь, в Огненном королевстве, нет. Давина трет пальцы друг о друга, вызывая танцующие снежинки, которые кружатся вокруг детей, прежде чем раствориться в теплом воздухе. Хотя зрелище продолжается всего несколько секунд, дети – а также окружающие взрослые, включая меня, – в восторге и просят продолжения.

Я знаю, что Давине следует отдыхать, но не могу заставить себя прервать ее. До недавнего времени она была уверена, что жители деревни будут бояться ее и ее силы. Ей нужны такие моменты, когда люди смотрят на нее с изумлением, а не страхом. И чем дольше я наблюдаю за ней, тем больше вижу перед собой будущую хозяйку этой земли.

Умная и добрая к простым людям, уважительная и скромная.

Если бы несколько недель назад я задумался о том, чтобы когда-то жениться, был бы доволен, если бы моя будущая жена обладала хотя бы одним из этих качеств. Я уже смирился, что вся работа будет на мне, потому что моя жена будет слишком занята вышиванием или выбором изящных тканей вместо того, чтобы иметь дело с крестьянами.

Я хочу быть с ней. Эта мысль оседает во мне, и я больше не могу от нее избавиться. В последние дни она снова и снова приходила мне в голову, но я мог вытеснить ее, убедив себя, что Давина не из этих мест и, следовательно, не была бы принята в наших землях, в этой деревне.

Когда Давина оборачивается ко мне и улыбается, у меня на сердце становится так тепло, что я чуть не произношу эти слова вслух.

Я хочу быть с тобой, Ви.

С трудом проглатываю их и улыбаюсь в ответ. Я должен дать ей время. Она согласилась остаться. Это больше, чем я еще вчера смел надеяться.

Все остальное решится само собой.

Глава 19

Давина

Грета настаивает, чтобы Леандр провел ночь в другом месте. Я ожидала возражений с его стороны, но он закатывает глаза и быстро целует меня.

Без него я плохо сплю. Все еще слишком взволнованная после всего произошедшего. Эта новая, чуждая сила пульсирует во мне, но я могу держать ее под контролем. Она подчиняется моей воле, хотя я боялась, что будет иначе и что я закончу так же, как моя бабушка: запертая в темной тюрьме, где не буду ни для кого представлять опасности. Сейчас, ночью, сила пульсирует сильнее, словно что-то ищет. Я чувствую себя разбитой и ворочаюсь с бока на бок, пока Грета не ворчит, что мне, черт возьми, пора спать.

Утром я чувствую себя измученной. Я рада, что Грета не очень разговорчива и не обращает на меня внимания во время своей работы.

Даже при дневном свете ледяная сила покалывает мои вены, будто в них бегают тысячи муравьев, и я продолжаю растирать руки в надежде, что смогу изгнать раздражающее покалывание.

Только когда Леандр входит в дверь, моя сила успокаивается. Теперь не переставая покалывает у меня в животе, и каждый раз, когда я смотрю на рыцаря, становится хуже.