И пришел Путин… Источник, близкий к Кремлю - Николай Зенькович

Когда самолет на пути в Вашингтон совершил промежуточную посадку в ирландском аэропорту Шеннон, а потом, после встречи Примакова с главой ирландского правительства, взлетел и продолжил курс на Вашингтон, Примакову сообщили, что НАТО, судя по всему, нанесет удар по Югославии. Примаков с борта самолета соединился по телефону с вице-президентом США Альбертом Гором:

– Я вылетаю в Вашингтон. Но если во время моего полета будет предпринято решение нанести удар по Югославии, прошу немедленно меня предупредить. В таком случае я не приземлюсь в США.

Гор пообещал все выяснить. Через какое-то время Примаков снова позвонил и услышал, что удар отложить невозможно, приказ уже отдан. Тогда он дал команду возвращаться в Москву.

А на родине его ждал сюрприз. Газета «Коммерсантъ» на первой полосе поместила статью «15 000 000 000 долларов потеряла Россия благодаря Примакову». «Тем самым премьер-министр России сделал свой выбор – выбор настоящего коммуниста, – говорится в публикации. – Большевика, готового полностью пренебречь интересами своей Родины и народа в угоду интернационализму, понятному только ему и бывшим членам КПСС».

Далее идет подробное перечисление того, что должен был сделать Примаков в Америке, но не сделал, развернув свой самолет над Атлантикой. Он должен был договориться о выделении России кредита МВФ почти в 5 миллиардов долларов, добиться от США согласия на реструктуризацию долгов, которые наделали коммунистические правительства СССР, подписать с США договоры, принципиально важные для национальной экономики, – разблокировать урановую сделку (это могло принести 4 миллиарда долларов), увеличить квоты на запуск американских спутников российскими ракетами (2 миллиарда), подписать соглашение о кредите для лизинга сельскохозяйственной техники (1 миллиард), подписать соглашение о поставках российской стали на американский рынок. Точную сумму назвать сложно, но после разворота премьерского самолета Россия потеряла никак не меньше 15 миллиардов долларов.

«Поддержка близкого Примакову по духу режима Милошевича оказалась для него нужнее и понятнее, чем нужды собственной страны, – говорится в статье. – Все так просто. Только вернувшись в Москву, премьер-министр потеряет всякое право смотреть в глаза тем старикам, которым он еще осенью обещал полностью выплатить пенсии. Их деньги он отдал сербским полицейским и албанским сепаратистам-террористам, воюющим друг с другом. Здесь, в Москве, ни он, ни его некомпетентные коммунисты-заместители больше не имеют права что-либо говорить о поддержке национальной промышленности».

Вывод: «Примаков больше не может называть себя премьер-министром России, страны, интересы которой он продал». Круто.

Прим. 2014 года. О том легендарном развороте самолета с Примаковым на борту над Атлантикой тогда много писали и говорили. Хотя некоторые сомневались: вряд ли бы премьер, какой бы самостоятельной фигурой он ни был, не согласовал бы свои действия с президентом. Тем более с таким, как Ельцин, который терпеть не мог самоуправства.

Впоследствии выяснилось, что отмена визита в США состоялась по решению Ельцина, с которым премьер связался по телефону из самолета. Говорили, что такой ход развития событий рассматривался еще до начала его визита в США.

Кстати, не могу не сказать о журналистском «ляпе» в «Комсомолке». В номере за 24 марта 1999 года была опубликована заметка корреспондента в Вашингтоне «Самолет Примакова разминулся с натовскими «бомбовозами». В конце публикации утверждалось, что Примаков, прилетевший на авиабазу «Эндрюс» около четырех часов вечера по местному времени, уже через час после вселения в правительственную резиденцию «Блэр Хаус» встретился с президентом Всемирного банка Джеймсом Вульфенсоном.

В моей коллекции журналистских «ляпов», которую я собираю с 19 лет, имеется тот номер газеты. Цитирую: «Вечером он ужинал с Аланом Гором. В среду его ждут 45-минутная аудиенция у Билла Клинтона и вечерний разговор с Мишелем Камдессю».

Так, наверное, и произошло бы, если бы не легендарный разворот самолета Примакова над Атлантикой. Корреспондент имел перед глазами программу пребывания, которой его снабдили в российском посольстве, и передал в редакцию сообщение о визите. Наверное, это один из редких случаев, когда газета написала о событии, которое не состоялось.

Журналист, конечно же, узнал, что самолет с Примаковым не совершил посадку на авиабазу «Эндрюс» – надо полагать, что корреспондент был в числе встречавших, – но передать поправку было уже поздно, газета печаталась. Разница во времени между Вашингтоном и Москвой большая.

«Ляп» допустила не только наша «Комсомолка», но и американский еженедельник «Ньюсуик». В предпоследнем номере марта была опубликована статья о некоей неприметной офшорной компании, связанной с тайной денег КПСС. «Интересно, – вопрошал «Ньюсуик», – спросит ли кто-нибудь у Примакова, пока он гостит в Вашингтоне, куда делись все эти партийные деньги?» «Пока он гостит в Вашингтоне»…

Ельцин выступил с телеобращением ко всему миру в связи с реальной угрозой НАТО нанести удар по Югославии. Сказал, что провел телефонные переговоры с Жаком Шираком и Биллом Клинтоном.

Призвал тех, кто пережил войну, всех политических деятелей, пока еще остались какие-то минуты до начала бомбардировки, совместно убедить Клинтона не делать этого драматического шага. «Это война в Европе, а может быть, и больше».

Просит мировое сообщество присоединиться к возмущению, которое охватило всю Россию. «Мы, конечно, все, что можно, со своей стороны делаем, но не все мы можем. То есть мы можем, но совесть нам не позволяет».

Вечером телевидение передало: Белград, Приштина, Ужице, Нови-Сад, Крагуевац, Панчево, Подгорица и другие города подверглись ударам НАТО с воздуха.

Сегодня в «Литературной газете» публикация по поводу моей книги «ЦК закрыт, все ушли…». Неожиданно, ведь это не художественное произведение. Автор – некто П. Безобразов. Скорее всего, псевдоним.

Манера изложения развязная, замечания вульгарные. Стиля старой «Литературки» нет и в помине.

Пишет, что первая часть книги о собственной судьбе автора на фоне крушения системы гораздо интереснее, чем вторая – о последних днях Старой площади, о заседаниях Политбюро, на которых обязан был присутствовать, чтобы составлять сообщения о них для прессы, о пресс-конференциях высших партийных функционеров, которые организовывал. Некоторые протоколы заседаний и записи пресс-конференций прилагаются, хотя читать их и скучновато.

Из первой части предстает своеобразный психологический портрет средней руки партаппаратчика, «до конца жизни обиженного утратой своего особого статуса (не столько материального, сколько чуть ли не метафизического)». Смеется над описанием некоторых сцен, в частности, «растерзания» несчастных цековских женщин взбудораженной толпой, когда нас изгоняли из зданий ЦК. Считает, что эти страницы «достойны лучших образцов творчества политобозревателя Жукова». Имеет в виду эпизод с растоптанными свекольными котлетами и мясным фаршем на мостовой, которые выносила женщина – технический работник аппарата для своих детей. «Враки это, тов. Зенькович!» – категорически заключает г-н Безобразов. Нет, не враки! Я лично видел эту мерзкую сцену.