1894 - Владимир Голубев

— А когда восстание охватит город, мы без всяких помех захватим мистера Хью, — продолжил Клячкин.

— Серега, тогда надо включить в твой план нападение на мэрию и на таможенников, — добавил Ершов.

— Помню, помню. Ещё частная полиция, детективные агентства и так далее, — улыбнулся Клячкин.

— Молодец Серый! Варианты нужно прорабатывать все!!! К тому же, мои казаки жаждут трофеев! — подвел черту Гусев.

— Что касается трофеев, — сделал большую паузу Клячкин. Он посмотрел каждому из своих друзей в глаза, и продолжил, — Так, как раньше, делить нельзя, ни золото с Клондайка, ни доллары из банков!!! Всем участникам поровну? Красиво, но глупо. Я даже не хочу считать наши затраты на подготовку, оружие, боеприпасы, взрывчатку.

— Я не согласен с твоей оценкой моей авантюры на Аляске!!! Мне повезло, что я поехал на Клондайк в большой и дружной компании. Я заработал своё золото легко и безопасно. И самое главное, что я заработал там — это доверие сотен людей. Моя мастерская через год превратится в завод, я верну деньги русской общине тракторами и двигателями для примитивных драг. Моя сделка на Аляске очень выгодная.

— Не буду говорить о Клондайке, это особый случай. Что касается трофеев…, мои казаки, когда после набега дуван делят, то атаману десятую часть отдают, — вставил свои пять копеек в разговор Гусев.

— Сами! Такой обычай! Его нарушать нельзя, — ехидно засмеялся Клячкин.

— Ну, ты, Серый, психолог! Обычаи нарушать опасно, неправильно поймут и примут за чужого, а это чревато, — рассудил Гусев. У Володи был опыт общения не только армейский, богатый военной спецификой, но и пограничный, с казаками.

На третий день «войны за трофеи» Клячкин рискнул присоединиться к Гусеву, ему показалось, что «боевые действия» абсолютно безопасны, а лишний человек, владеющий английским языком, будет полезен.

Ершов остался один. Один дома, не считая полусотни казаков. Мария, почему-то не явилась на работу. Николай насторожился, женщина была крайне пунктуальна и ответственна. Ершов послал к ней домой молоденького бандита, оставленного доном Calmo для связи. Итальянец был незаметен, юрок и быстр, он был знаком в лицо с местными жителями, отлично знал район, сбегать к Марии домой и вернуться обратно он должен был за полчаса. Итальянец пропал, прошел час, а его всё ещё не было. Ершов дал тревожную команду казакам сразу, как только забеспокоился, когда ещё посылал итальянца, и сам лично давно уже лежал у окна с автоматом. Боевая ячейка из десятка мешков с землей была неудобна для долгого лежания. Николай решил притащить пару подушек к тому матрасу, на котором лежал. Он встал, и в этот момент начался штурм.

Большая задержка со штурмом объяснялась просто. Допросив Марию, и выяснив, что в особняке полсотни человек, полицейский капитан Раймонд Вашингтон, возглавивший налет, обязал подчиненных ему боссов мафии прислать еще сотню гангстеров. Пока подтягивалось подкрепление прошло три часа. Полторы сотни боевиков были из разных банд, но Кеннеди выставили половину гангстеров, поэтому старший из клана, Патрик, хотел лично контролировать операцию.

Капитан Вашингтон обрадовался старому знакомому.

— Я рад, что ты явился лично. Мне здесь нужен ваш фирменный стиль: «Всех уничтожить».

— Вечно ты всё переврешь, капитан. Наш клич: «Всех поубивать!» А все началось давно, когда мы настигли дилижанс сэра Макнормана с его женой и юной дочерью. Вот тогда он и родился, этот клич.

— Поговаривают, что убийство этой женщины и, особенно, ребенка стало злым роком для твоего клана.

— Что в этих двух, женщине и ребенке, такого особенного? Чем они отличаются от сотен других? Это родственники Макнормана распускают глупые слухи. Я, напротив, уверен, что моя фамилия станет богатой и знаменитой, что мои дети станут сенаторами и министрами, а внуки президентами Америки, — гордо задрал голову вверх Кеннеди.

— Старый мечтатель! — засмеялся капитан.

— Займемся лучше делом, — обиделся Кеннеди.

— Хорошо. Мой полицейские блокировали улицы, чтобы тебе не мешали работать пожарные и чужие полицейские. Удар в спину, знаешь ли, большая неприятность! План у меня простой: делаете залп по дому и по двору, там много собак, затем сразу же атакуете. Полсотни поджигателей бежит к дому, остальные ведут огонь по окнам. Дом сжигаем дотла, всех, кто выскакивает из дверей и окон убиваем на месте. Понятно?

— Понятно.

— С богом! — перекрестился капитан.

— С богом!!! — истово перекрестился Кеннеди, и поцеловал крестик.

Штурм начался с залпа полутора сотен дробовиков и карабинов. В окно влетела дюжина пуль, чудом не задев Ершова. Николай мгновенно упал на пол, перекатился к окну, схватил автомат, и стал бестолково поливать дорожку к дому, опустошая магазин. С внутренней стороны забора захлопали взрывы, и…, всё стихло. Даже бандиты с той стороны, в замешательстве, перестали стрелять по окнам. Стали хорошо слышны стоны раненых и мольбы о помощи. Три десятка бомб с оболочками из обычных гвоздей и обрезков толстой проволоки положили на землю полсотни гангстеров. Убитых было мало, в основном, бандиты отделались множеством легких ран. Лишь тот десяток гангстеров, что ворвался во двор через ворота, был уничтожен огнем Ершова. Взрывы двух бомб уложили их на каменную дорожку к дому, а автоматный огонь Николая не дал ни малейшего шанса на спасение.

Только сейчас Ершов по-настоящему понял, что его могли убить. Попади любая из пуль в сердце или в голову и…, Николаю показалось, теперь, спустя минуты, что он слышал свист пуль, и чувствовал, как волосы тронуло движением воздуха.

«Сволочи!!! Мерзавцы!!! Негодяи!!! Суки американские!», — Ершов обозлился до крайности.

Николай выскочил в коридор, бросил на пол свой автомат, достал из кладовки две ракеты и потащил их в комнату. Эти уродцы улетали пока лишь на тридцать метров, и попадали в круг радиусом три метра. Ракеты весили около пуда каждая, и имели длину полтора метра. Ершов споткнулся, упал, грязно выругался, и бросил одну из них у двери в коридор, вторую он затащил в комнату, к окну, выбил остатки стекла, установил треногу, и прицелился на три метра выше ворот. Николай выскочил в коридор, оставил узкую щель в двери, решительно дернул за бечевку и упал на пол.

Раздался страшный свист, скорее даже вой, из комнаты потянуло гарью, с запахом химического смрада, через секунду от ворот донесся звук взрыва. Ершов открыл дверь соседней комнаты. Осколки стекол покрыли весь пол. Во всех домах по улице, окна которых он видел, выбило стекла, лицевая часть забора вместе с воротами завалилась внутрь двора. Воронка на улице отсутствовала, видимо, ракета взорвалась в воздухе. Вдоль забора лежали, не двигаясь, десятки тел. Казаки, из своих укрытий, наконец-то начали бросать бомбы за забор по всему периметру, с трех оставшихся сторон. Эти взрывы казались Ершову негромкими хлопками.