Роман Молодой - Сычев К. В.

Вот и пришлось раскаяться великому владимирскому князю Дмитрию Константиновичу в том, что он так поспешил принять «под свою руку» Великий Новгород! Если бы этот беспокойный край пребывал под властью московского князя, то все «новгородские беды» пали бы на Москву.

Что делать? Где достать денег? Как удовлетворить требования ордынского хана? – Вот какие вопросы встали перед бесхитростным, но жадным до власти князем Дмитрием Константиновичем. Пришлось собирать княжеский съезд. И вот в эту осень великий владимирский князь послал ко всем «малым князьям» своих киличеев с призывом – прибыть в Кострому на княжеский съезд. Кострому он избрал для того, чтобы избежать «владимирского позора», когда удельные князья не явились на его венчание, тем самым не признав «царскую волю». Поскольку княжеские съезды собирались в крайних случаях, и князья могли высказать свое мнение по многим важным делам русских земель, новый великий владимирский князь понадеялся, что в Кострому приедут все удельные князья. Туда же прибыли ханские посланники – мурзы Урус, Каирбек и Алтынцыбек. Они возглавили небольшой стол, устланный белой скатертью и поставленный встык к длинному столу, образовав огромную букву «Т», рассевшись в больших черных креслах, расположенных рядом. По правую руку от самого старшего татарского посланника, Уруса-мурзы, на скамью, возглавив длинный стол, воссел великий владимирский князь Дмитрий Константинович. Напротив него расположился его старший брат Андрей, оказавшийся по левую руку от мурзы Алтынцыбека. За ним сидел князь Константин Васильевич Ростовский, владевший Борисоглебской частью удела, и младший брат великого князя – Борис Константинович. Остальную часть этой скамьи занимали бояре собравшихся князей. Рядом с великим князем сидели суздальский и костромской епископы, а прочие места пустовали. Почти все удельные князья с пренебрежением отнеслись к княжескому съезду и на призыв великого князя не явились. Последний сидел мрачный, как туча, чувствуя себя оскорбленным и униженным. Собравшиеся посидели еще некоторое время в ожидании, но, как только стало ясно, что больше никого не будет, малолюдный съезд начался.

Разговаривали по-татарски, кто как мог, но оказалось, что русские владели этим языком неплохо. Татары тоже знали некоторые русские слова и часто вставляли их в свою речь.

Первым подал голос старший татарский посланник мурза Урус. Не вставая, как это было принято у русских князей при выступлении, он коротко сказал: – Мы видим, коназ Дэмитрэ, у тебя нет настоящей власти, и прочие князья тебя не уважают! Поэтому мы сообщим обо всем нашему повелителю и попросим передать ярлык на Уладэ-бузург другому коназу! И еще скажу, что у вас совсем нет порядка, и ваши разбойники угрожают городам нашего государя! Почему ты, коназ Дэмитрэ, до сих пор не возместил ущерб ограбленным купцам и не поймал тех разбойников?

– Так получилось, знатный человек, – мрачно ответил Дмитрий Константинович, – что удельные князья, смущенные Москвой, не выполнили моих требований! Все наши князья так боятся не угодить Москве, что даже не явились на этот съезд! Разве я не прав, князь Константин?

– Прав, брат, – ответил Константин Ростовский. – Даже мой сосед, владелец Сретенской части Ростова, праведный Андрей Федорыч, говорил мне, что он не едет сюда, в Кострому, из-за страха перед московскими властями!

– Кто там сейчас коназом в Мосикэ? – спросил, покраснев от гнева, мурза Каирбек. – Неужели он так силен?

– Какое там! – усмехнулся князь Андрей Константинович. – Дмитрий Московский – еще отрок! Откуда у него сила?

– Зачем тогда говорить всякую чепуху?! – возмутился Алтынцыбек. – Разве может тот младенец кого-нибудь запугать? Нечего дурачить нас, ханских людей! Мы видели ваших могучих коназов на приеме у государя! Неужели они испугались жалкого юношу?!

– Но в Москве делами заправляет вовсе не Дмитрий! – пробормотал багровый от стыда великий владимирский князь. – А сам святитель Алексий и московские бояре…

– Удивительно! – усмехнулся Урус-мурза. – Неужели и в остальных городах у власти стоят служители церкви и бояре, а ваши князья только возят в Сарай ханский «выход»?!

– Это не так, мой господин, – сказал князь Андрей Константинович. – У нас есть сильные и властные князья! Вот, например, Святослав Смоленский и Роман Брянский. Но и они пляшут под дудку Москвы! Мы приглашали их на этот съезд, но они решительно отказались! Они, правда, не входят в великое Владимирское княжество, но обладают достаточным влиянием…

– А тот Роман Молодой вообще отказался признавать меня великим князем! – пробасил Дмитрий Константинович. – Мало того, он даже не проявил должного уважения к моему посланнику, сказав, что я получил грамотку на Владимир от самозванца Ноуруза! А когда мой человек напомнил, что новый государь подтвердил то пожалование, брянский князь с усмешкой молвил, что «и этот царь Хызр недолго усидит на своем престоле, а новый государь, без всякого сомнения, вернет Владимир Москве»! Вот он и побоялся обидеть молодого Дмитрия Московского, считая, что тот вскоре станет великим князем! И после этих оскорбительных слов брянский князь прогнал моего гонца с позором и громким смехом!

Татарские мурзы переглянулись. – Якши, карашо, Дэмитрэ, – сказал, усмехнувшись, мурза Урус, – мы доложим об этом нашему повелителю и накажем того Ромэнэ! Однако скажи, как ты собираешься исполнять ханский приказ?

– Ну, э-э-э, – пробурчал великий князь Дмитрий, – тогда придется ехать в Великий Новгород и ловить тех разбойников!

– Так кто же поедет? – вопросил, сурово сдвинув брови, мурза Каирбек. – Неужели ты исполнишь волю государя одними словами?

– Не только словами, – промолвил князь Андрей Константинович. – Придется самим туда ехать!

– Тогда ладно, – кивнул головой мурза Алтынцыбек, – с этим все ясно! Но вот как вы будете возмещать ущерб купцам и людям из Жукотэ?

– А мы прикажем новгородцам расплатиться за своих разбойников! – сказал, ударив кулаком по столу, великий владимирский князь.

– А если люди из Новэгэрэ откажутся платить? – прищурил свои черные узкие глазки мурза Урус. – Что вы тогда будете делать?

– Тогда возложим этот долг на плечи наших тягловых людей, – пробормотал князь Андрей. – А ответственность будут нести все удельные князья. Это – плата им за грубость и попрание царской воли! Разве я не прав, владыка?

– Не знаю, сын мой, – ответил суздальский епископ. – Наша русская земля нынче не богата серебром! Но если говорить правду, то платить должны виновники содеянного, а не сторонние люди!

– За что же разорять тех, кто не причастен к преступлению? – поддержал своего соседа по скамье костромской епископ. – Пусть сами новгородцы отвечают за дела своих беспокойных жителей!