Это! Моя! Земля! - Борис Громов

Отец только возмущенно хмыкает в ответ.

— Сын, не дерзи родителю. Меня этим премудростям пять лет в советском военном училище обучали. Я не то, что тебе, я тем, кто тебя учил, могу на эту тему лекции читать.

— Дык, и не спорю даже… Вот и мозгую, чем помочь…

— Чем-чем? — слегка остывает мой папенька. — Автоматами, Боря. Патронами. Инструкторами, чтоб мужикам нашим напомнили, чем у Калашникова ручной пулемет от единого отличается. «Броню» пригоните — вообще сказочно получится.

— Будет «броня», не переживайте, — рокочет из-за моего плеча Зиятуллин. — Мы вам связь с Отрядом установили, командир сказал, выдвигаются в вашу сторону колонна со всем необходимым и два десятка бойцов при бронированном «Тигре». Минут через сорок, максимум — через час, будут тут. Бандитское барахло мы все собрали, поделили по-честному, пополам. А вот с разгрузкой вам привезенного оружия и боеприпасов, уж простите, подсобить не сможем: у нас приказ, нам в Москве опорный пункт принимать. Спешим. Придется вам тут самим.

Всё, покидает нас Серёга… Жаль, конечно, но ничего не попишешь, на Маяковке его сейчас очень сильно ждут. Думаю, замертвяченная Москва Тисову и его парням уже конкретно поперёк горла. А вот связь наладили — это вообще замечательно, минус один пункт из списка нарезанных нам Львовым задач. Вроде, и не сказать, что сильно проблемное и трудное дело было, но — было. И на него необходимо было бы потратить время. Теперь, получается, уже не нужно. Одной, пусть и маленькой, проблемой меньше. Благодарно киваю Зиятуллину, тот шутливо козыряет двумя пальцами в ответ.

— И на том спасибо, — жмет на прощание Серёгину лапу отец. — Без вас, наверное, нас бы тут уже добивали, так что — никаких претензий. Аккуратнее там, берегите себя.

Распрощавшись с направившимся к БРДМу Зиятуллиным батя оборачивается ко мне.

— Вот, сын, а ты переживал, чем помочь! У меня личный состав-то, в основном, предпенсионный, ящики с автоматами и патронами им таскать — грыжи да геморрои недолеченные повыпадают махом. Так что — без вас, молодых-здоровых, не обойтись. Подсобите?

Я, поймав тоскливый взгляд Гумарова и ехидно-понимающий — Солохи, лишь глубоко вздыхаю и развожу руками.

— Куда ж мы денемся? — выражает общую мысль флегматичный Буров.

И опять — пошла «потеха», совсем как на складах на Пожарской: бери больше, кидай дальше, а пока летит — отдыхай. Одно радует — объемы куда скромнее. Хотя, с другой стороны, на складах нужно было только с этажа вниз спустить и в кузова грузовиков все закидать. Тут же — из машины ящики достань, в холл бывшей колхозной конторы, которая теперь под штаб ополчения определена, их оттащи, в штабель уложи… А ведь потом еще все это вскрывать и народу раздавать… И грузчиков было куда больше. На наше счастье с колонной действительно приехало обещанное подкрепление из Отряда. Два десятка свеженьких мордоворотов. Отлично, есть кому эстафету передать! Стоя в кузове, передаю через борт очередной ящик автоматных патронов «молодому» из второй роты. Совсем еще зеленому, не бойцу даже пока — стажёру, «первоначалку» не прошедшему, которого только в лицо и знаю пока.

— Давай, мужчина, отнеси-ка это и подмени на погрузке старую больную обезьяну, а то что-то умаялся я сегодня: то стреляй, то ящики кантуй… «И в мешок — меня, и копать — меня»…

«Молодой» безропотно подхватывает переданную ношу.

— Куда их?

— Вон туда, в контору, а там увидишь сразу, — указываю я направление и резким громким свистом привлекаю внимание своей «бригады-ух». — Все, парни, помощь как-никак пришла, хватит пупы надрывать. Нехай трактор работает — он железный.

Спрыгиваю на землю и с наслаждением, до хруста в суставах, потягиваюсь. Хорошо! С моим-то ростом в «Урале» под тентом во весь рост не выпрямиться, а в полусогнутом положении тяжести кантовать — то ещё удовольствие.

Прежде чем идти в родительскую квартиру: повидать маму и, заодно, напроситься на постой: помыться, перекусить и вздремнуть перед завтрашней поездкой нам с парнями совсем не помешает, свожу отца с зиятуллинским заместителем, лейтенантом Сашкой Лиско, по прозвищу Лис. Он у приехавших старший, ему тут оставаться и службу нести. Вот пусть познакомятся и сразу взаимодействие наладят. Заодно порешают, где народ квартировать будет, посты и маршруты патрулирования определят… В общем, всякая военная рутина, которая совсем не похожа на красивое киношное «пиф-паф, всех убью — один останусь», но без которой, случись что, это самое «пиф-паф» будет очень недолгим и плохо для тебя закончится.

Папахен с Саней общий язык нашли быстро, что радует. Им теперь долго бок обок «лямку тянуть», если б характерами не сошлись — могли на пустом месте нарисоваться совершенно сейчас лишние затруднения. Но — ничего, не успели и пары минут пообщаться, как Сашка по-свойски, словно у старого знакомого, стреляет у отца сигаретку и они на пару начинают немилосердно дымить, склонившись над схемой поселка. Сработаются!

— Батянь, я так понимаю, что в моём присутствии вы больше не нуждаетесь? «Мавр сделал свое дело, мавр может гулять смело»?

— И куда это ты собрался? — ехидно щурится Лиско. — По бабам что ли?

— Маму проведать.

Сашке явно неудобно за не шибко удачную шутку, по конфузливому выражению лица вижу. А вот отец, погрузившийся в мысли об организации обороны поселка, похоже, даже и не расслышал о чём мы вообще.

— Чего говоришь, сын?

— Говорю — шабаш работе, мы домой пойдем. Приютите меня с парнями до утра?

— Чего ж нет? Мать заодно повидаешь. Да и помоетесь-постираетесь. Вода горячая есть, у нас же и скважина и котельная в поселке свои.

— Красиво жить не запретишь, — хмыкает Лиско.

Согласен. В Пересвете горячая вода тоже имеется. Но в Отряде чтоб ополоснуться не меньше полутора часов в очереди к душевой простоять придется. Нет, пора все же что-то с этой дикой скученностью решать, иначе конфликты неизбежны. А люди на взводе, и у многих оружие. Нехорошо может получиться.

— Что да, то да. Хоть в этом нам повезло, — соглашается с Лисом отец и снова утыкается в схему. — Слушай, Александр, а что если нам вторую пулеметную точку не тут, а здесь поставить? Гляди, вот здесь тогда можно шикарную отсечную позицию оборудовать, да и сектора, обстрела такие удачные вырисовываются…

Сашка заинтересованно смотрит за перемещениями батиного указательного пальца по толстому ватману схемы, задумчиво почёсывая кончик своего монументального, длинного и слегка заостренного, носа, за который (а вовсе не за схожесть с фамилией) он и заработал «творческий псевдоним» от отрядных острословов. Понятно. Нет, тут я точно не нужен. Вот прямо сейчас молча уйду — хорошо, если через пару-тройку минут заметят. И то, небось, только после того, как пару раз в пустоту какой-нибудь вопрос зададут и ответа не получат.