Договорная жена - Екатерина Ромеро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не успеваю даже среагировать, да и какой смысл. Зверь в сотню раз сильнее, и может сделать со мной все, что захочет.
Полотенце должно меня согреть после теплой ванны, однако почему-то в этот момент я чувствую очень сильную дрожь в теле.
Меня всю буквально колотит, и это не проходит.
Невольно взгляд поднимаю и встречаюсь с черными глазами мужа. Они острые молнии сейчас метают. В меня.
Прикрываю веки. Я не могу. Не могу больше бороться с ним. Он победил.
Так и сижу, как дурочка на стуле перед этим мужчиной, дрожа и обхватив себя руками. Рана на коленке начинает жечь. Сильно и больно.
Опускаю взгляд и вижу сочащуюся кровь. Странно. Еще минуту назад я совсем не чувствовала боли также, как и своего тела.
Вздрагиваю, когда Вахид открывает шкафчик, и вскоре достает оттуда какую-то коробку.
Мужчина садится на бортик ванной прямо напротив меня. Он открывает коробку, и достает оттуда какие-то бутыльки.
Вскрикиваю, когда уже через секунду Ахмадов кладет мою ногу себе на колено, и щедро плескает на коленку перекись. Рана начинает шипеть и пениться. Щиплет. До чего же жжет.
– Ай…Мне больно!
– Не дергайся. Обработать надо.
Огромная ладонь накрывает мое бедро и все. Шевелить ногой я уже не способна.
Смотрю лишь, как мужчина вытирает бинтом остатки крови, смазывает рану йодом и перебинтовывает мое колено.
Смотрю на его суровое лицо. Взгляд сосредоточен и серьезен. Губы недовольно поджаты. Руки жилистые, грубоватые, крупные. Вахид обходится с бинтом, точно профессионал, однако в этот момент я слишком сильно вымотана, чтобы разглядывать мужчину.
Мне так больно внутри, что я не могу просто. Сама не замечаю, как вспоминаю сегодняшний вечер, и снова начинаю плакать. Если бы сейчас со мной была мама, я бы просто бросилась ей на шею, и разревелась, но при нем не могу.
Пусть он и растоптал сегодня мою гордость, позволяя чужому мужчине овладеть моим телом, я все равно не могу. Поджимаю губы и отворачиваюсь от него.
– Так сильно болит?
Хриплый голос что-то режет внутри, но я быстро отрицательно мотаю головой. Нечему там уже болеть. Он и так все вырвал с мясом.
Вижу, как сильно ходят при этом желваки на скулах у мужчины. Он красивый, хоть и жестокий зверь. Прикусываю губу. Какая теперь разница…
Ахмадов опускает мою ногу, и я тут же поднимаюсь. Мужчина встает с бортика ванной, и я оказываюсь прямо напротив него.
Дыхание спирает. Он очень высокий и опасный. Дерзить мне уже совсем не хочется.
– Покажи свои руки.
– Не надо.
– Не бойся. Покажи.
Медленно протягиваю ему свои руки. Пальцы сильно подрагивают.
Замираю, когда мужчина берет мои ладони, и поворачивает их на свет. Не шевелюсь. Ощущение такое, словно ко мне дикий лев прикасается. Одно неверное движение, и он раздерет меня на куски.
Вахид проводит пальцами по моим запястьям. Я вижу там красно-синие отметины. Кое-где содрана кожа. Жжет.
– Ай…
Напрягаюсь вся, когда зверь, видя эти отметины, как-то резко реагирует. Его глаза становятся еще более черными, а плечи как-то сильно напрягаются.
– Пусти. Пожалуйста…
– Сейчас. Потерпи.
Вахид быстро обрабатывает мои раны на запястьях, и тоже смазывает их йодом. Я даже не шевелюсь в его руках. Смотрю лишь, как завороженная. У него сильные руки. Очень сильные.
От слабости меня резко покачивает, от чего чуть ли не заваливаюсь назад, но Вахид не дает упасть.
Еще секунда, я снова оказываюсь подхваченной на руки. Мужчина выносит меня из ванной, и укладывает на кровать прямо в полотенце.
Я сразу же подлезаю на самый край кровати, подальше от него, и поворачиваюсь на бок. Слезы душат меня. Никогда не думала, что скажу это, но я жалею, что так сильно разозлила мужа.
Он отплатил мне, и сделал так больно, что теперь я отойти не могу от этого.
Из груди вырываются сдавленные рыдания, но я лишь прикрываю рот ладонью и натягиваю одеяло на себя.
Не хочу, чтобы Ахмадов услышал, как мне больно, но и прогонять его уже тоже боюсь.
Пусть делает, что хочет. Мне уже все равно.
– Ложись спать, Малика. Без глупостей.
Вскоре я слышу глухой стук двери. Вахид вышел, а я…засыпаю в эту ночь вся в слезах.
Глава 37
Не помню, чтобы когда-либо так долго спала. В этот день я не вскакиваю в семь утра, как обычно, чувствуя привычный заряд бодрости и духа. Нет. Сегодня я сплю долго, и просыпаться мне вовсе не хочется.
Пару раз заходит служанка. Видимо, проверить, жива ли я все еще, но я дышу. Упорно хочу перестать вдыхать воздух, но легкие не слушаются меня. Я все еще живу, как бы не хотела умереть сейчас.
Вахида нигде не видно весь день, но и это не избавляет меня от боли. Я знаю, он придет, и тогда я не смогу отказать ему. Сама себе не позволю, так как теперь больше всего на свете я боюсь, что мужчина передумает, и отправит меня обратно в тот притон, где меня снова будут терзать, и определенно точно на этот раз убьют.
На часах уже десять вечера, но за сегодня я так и не поднималась. Все это время я лежу на постели с закрытыми глазами и думаю. О себе, родителях, о человеке, которому меня отдали.
Зверь отдал меня в ад на растерзание, а потом вернул. Он выкинул меня, как мусор, а после забрал обратно, и я не понимаю, почему.
Ахмадов передумал. Изменил решение, хотя я точно знаю, что мужчина не переносил, чтобы меня кто-то касался.
Слезы стекают по щекам. Что теперь Ахмадов будет делать со мной, даже не представляю, и если честно, представить боюсь.
Открываю глаза и бросаю взгляд на прикроватную тумбочку. На ней поднос с еще теплым ужином, а рядом на полу второй и третий такой же. Завтрак и обед.
Мне приносят еду в комнату, словно я заключенная, хотя на самом деле я не чувствую абсолютно никакой разницы в этих двух состояниях. Меня заперли, отняли волю, а теперь еще и тело. Вот и он. Твой конец, Малика.
Я все еще в том полотенце, в которое меня вчера завернул мужчина. Придерживая его, осторожно сползаю на пол, и залезаю в свое уже любимое место у батареи.
Здесь тепло, тихо и уютно. Мне нравится тут. Я бы тут и умерла.
Подползаю к стене, и
