Война Небесных Властелинов (Небесные Властелины - 2) - Джон Броснан

- Элои мне не понятны, - сказала Джен. - У них есть возможности помочь людям, а они ушли в мир иллюзий.

- Их мир не более иллюзорен, чем твой, дорогая моя, - весело возразил Мило. - У них просто другая цель в жизни. У тебя цель - что-то сделать в этом мире, а у них - достичь определенного душевного состояния. Люди издревле делились на эти две категории. Те, что много занимались собой, уходили в монастыри, чтобы впасть в нирвану, например, или чтобы слиться в одно целое с Богом...

- Только не надо лекций, Мило, - поморщилась Джен. - Не порти нам аппетит.

С лица Мило сразу сползла маска добродушия. Он отвернулся к Робину.

- Послушай, сначала я подумал, что твоя машина - обыкновенная дешевка, но теперь, познакомившись с ней поближе, вижу, что ошибся. Это не просто продукт Старой Науки, это порождение Науки Новейшей! Неужели элои не утратили навыков инженерной работы?

Робин отрицательно покачал головой.

- Нет, это работа не элоев, а их программ.

И он объяснил, как уже объяснял герцогу, что элои, перед тем как стать элоями, разработали самообучающиеся программы и вручили им свою судьбу.

Мило покачал головой.

- Они, значит, кайфуют, а программы за них работают. Нехорошо. Как ты думаешь, можно будет с ними договориться?

- С программами? Сомнительно...

- Ничего, - махнул рукой Мило, - я уверен, что найду способ.

- Я не понимаю, Робин, как ты уцелел? - спросила Джен. - Почему тебя не уничтожили, когда обнаружили отклонения в развитии?

- Не разрешила Этическая Программа.

- Этическая Программа?

- Да, элои разработали Этическую Программу перед тем, как превратиться в элоев.

- Зачем?

- Этическая Программа следит за элоями и не допускает антиобщественных поступков. Ведь у них нет никаких барьеров против абсолютного индивидуализма. Кроме того, Этическая Программа следит за разного рода вещами типа того, чтобы, например, все человеческие зародыши, с которыми производятся эксперименты, не доживали до пятинедельного возраста, определенного Организацией Объединенных Наций...

- ООН?! - вскричал Мило. - Ну и ну! Почти полтысячелетия прошло, как ООН распалась, а ее правила все еще действуют!

- Элои были честными, добросовестными учеными... до того, как стали элоями. И вели себя как им подобает до самого конца.

- Если они такие хорошие, то почему не помогли людям? - спросила Джен.

- Сам я точно не знаю, но обучающие программы рассказывали мне, что ученые решили, что все погибло (и в этом они не сильно ошибались: вспомните время сразу после Генных войн) и что их существование как ученых и представителей человечества лишено всякого смысла, и поэтому им остается только позаботиться о себе. Но перед уходом в иной мир они заложили в программы свои благородные принципы, и в результате меня не уничтожили в зародыше, потому что, когда обнаружилась моя нестандартность, мне уже было больше пяти недель от роду. Этическая Программа запретила модифицировать меня, пока я не достигну зрелости и пока не смогу сам выбрать свою судьбу. Я, конечно, отказался от высокой чести вступить в общество элоев.

- То есть, ты остался жить по чистой случайности? Это значит, что комплекс сложнейших программ дал сбой? Маловероятно! Что-то здесь не так...

Робин пожал плечами.

- Это все, что я знаю. Больше ничего не могу добавить.

Мило яростно почесал затылок.

- Ну что ж, какова бы ни была причина сбоя, у нас у обоих есть повод порадоваться ошибке программ, которая привела к твоему появлению на свет.

Мило повернулся к Джен.

- А как ты? Тоже небось рада, а?

И он посмотрел на женщину таким масляным взглядом, будто грязью измазал.

- Им нужен ты.

- Я? Зачем? - притворно удивился герцог. - Вы разве не сказали им, что я низложен?

- Мы сказали, - печально произнес принц Дарси, - но они отказались разговаривать с женщиной. Мусульмане, что с них возьмешь...

- Ну а ты? Или ты уже не мужчина?

Принц Дарси вспыхнул, но сдержался.

- Меня они тоже всерьез не воспринимают. По их мнению, я - мальчишка и... калека.

- То есть я для вас с матерью должен таскать каштаны из огня? С какой стати? - усмехнулся герцог и скрестил руки на груди.

Принц прокашлялся и тихо произнес:

- Они требуют твоего восстановления на троне.

Герцог откинул голову назад и торжествующе рассмеялся.

- Теперь понимаю, почему ты пришел один. Твоя мамаша, наверное, от ярости заболела. Ну хорошо, я принимаю твои извинения. Накажу вас потом. Герцог встал с кровати. - Сейчас я немедленно лечу на "Меч Ислама" и посмотрю, что можно исправить.

Очень медленно, будто это стоило ему напряжения всех душевных сил (так оно и было на самом деле), принц склонил голову:

- Да, сир.

Через час герцог сидел перед Эль Рашадом. От его торжества не осталось и следа. За трон ему предстояло заплатить слишком большую цену.

- Ты - болван, - сразу заявил Эль Рашад. - Не послушал меня и в результате потерял все. Я же тебе говорил: отдай его мне! Мои палачи сумели бы вытянуть из него все! А ты? Ты даже был настолько глуп, что бросил нас...

- Я не хотел бросать вас, - возразил герцог. - Это шторм виноват.

- Замолчи! - закричал Эль Рашад. - Я сам все знаю! Из-за тебя мальчишка перебежал на сторону Небесной Леди! Теперь наша задача стала вдвое сложнее!

- Он меня обманул, - поник головой герцог. - Но он казался таким... Он и моя дочь... Я был так уверен в нем...

- Ты должен искупить свою вину! - потребовал Эль Рашад.

- Сделаю все, что смогу. Но что я могу?

- Ты возглавишь атаку на флот Небесной Леди. Если нужно, пойдешь на таран флагмана. Ты дашь нам возможность высадиться на другие корабли этой Небесной Ведьмы.

- Я должен пожертвовать своим кораблем? - удрученно произнес герцог. А если я, э-э-э, откажусь?

- Тогда ты сможешь сам оценить искусство моих палачей. Через час содержательной беседы с ними тебе дадут кинжал. Ручаюсь тебе, что ты сам с радостью перережешь себе глотку!

Герцог кивнул и сказал:

- Я все понял.

Теперь он уже жалел, что ему вернули трон.

Джен взглянула на Робина. Тот безмятежно спал. Она не переставала удивляться, как он ухитряется в безнадежном положении сохранять абсолютное спокойствие. Она тщетно взывала к его инстинкту самосохранения. Он сначала соблазнил ее, а потом спокойно заснул. А вот она заснуть не может. Почему же он так себя ведет? Он совсем не глуп. Наверное, он все-таки что-то знает, но ей не говорит. Но это так жестоко с его стороны...

Робин сохранял свою безмятежность и за завтраком, за которым им прислуживал необычно хмурый Киш. Когда Киш вышел, Робин сделал ей знак, чтобы она следовала за ним в ванную.

Там он прошептал ей прямо в ухо: