Манкунианец (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич

— Как прошёл полёт? — прижимаясь ко мне на заднем сиденье, спросила жена. Я аккуратно гладил её округлившийся животик и млел от счастья, что мы наконец-то вместе.

— Нормально. Почитал журнальчик, попил чай с круассанами, и вот уже идём на посадку, — усмехнулся я, вспоминая свой чартер на остров. Мне так понравилось летать спецрейсами, что на завтра заказал очередной перелёт в той же авиакомпании, который нас доставит прямо до Манчестера.

— Как там наш карапуз поживает? Мяч в животике не гоняет?

— Нет, пока ещё рано. Всего-то пятнадцатая неделя идёт. Я тебе не говорила, но перед вылетом сделала УЗИ в Московской клинике. Врачи сказали, что у нас будет мальчик…

— Ура! — воскликнул я и полез целоваться.

— Но это не стопроцентная гарантия, — тут же возразила жена. — Врачи могут и ошибаться. Через месяц можно будет с уверенностью сказать пол будущего ребёнка.

— Ничего не знаю! Будет пацан и всё! — смеясь, заявил я и крепко обнял жену. Виктор управлял машиной и, глядя на нас в зеркало, молча посмеивался.

Через час мы уже въезжали на территорию нашей виллы. Стоило машине остановиться, как из дома метеором вылетел Димыч, а следом вышла и улыбающаяся мать. Братишка с разбега прыгает в мои объятия, обхватывает мою шею двумя руками и крепко прижимается. Я тоже прижимаюсь к телу брата и глажу его по спине.

— Ни фига себе, какой ты здоровый стал! Скоро меня уже перерастёшь, — улыбаясь, говорю Димке, опускаю его на землю и начинаю его с интересом разглядывать. — А ты, Димыч, действительно подрос. Наверное, кушаешь хорошо?

— Нет, не по этому, — улыбаясь и щуря глаза от солнца, отвечает брат и смотрит на рядом стоящего телохранителя. — Меня дядя Витя учит приёмам, — с гордостью добавляет он.

— С приездом, сынок, — подходит мама и, обнимая меня, целует. Отвечаю взаимностью.

— До приёмов пока ещё далеко, — вступает Виктор. — Пока укрепляем общую физическую подготовку и дисциплину. Настоящие приёмчики пойдут гораздо позже.

— Представляешь, Саш, Димуля теперь встаёт в шесть утра и вместе с Виктором бегает по округе, — взъерошив волосы на голове брата, мама прижимает его к себе.

— А ещё мы купили гантели, турник для подтягивания, маты и маме велотренажёр, — сообщил братишка и тут же получил похвалу от Виктора:

— Он у вас очень способный малый. Энергии и желания заниматься спортом хоть отбавляй.

— Пойдёмте в дом. Что на солнцепёке стоять-то. Ещё успеем наговориться, — сказала мама и пошла в дом.

Все последовали её примеру, а я, захватив свои вещи из машины, и поднявшись на широкое крыльцо, окинул взглядом окрестности виллы. То, что я раньше видел на фотографиях, ни в какое сравнение не шло с тем видом, что я сейчас наблюдал. Красота! Теперь я понимаю своих семейных, которые спустя неделю заявили, что влюбились в это место.

Обед прошёл в очень тёплой домашней атмосфере. Как всегда, всё было очень вкусно. Мама с Виктором рассказывали о своих планах по обустройству участка и делились впечатлениями о том, что уже сделано.

— Кстати, забыла вам рассказать. Недавно звонила Оля и рассказала, что родители Мануэля всё же подали иск в суд. Вот же люди! Никак не уймутся, — сообщила мама.

— А чего они хотят от Оли? — спросила жена.

— Как чего⁈ Установить отцовство ребёнка и потом отсудить Амадика. Только ничего у них не получится. По всем документам Андрюша является отцом моего внука. Да и по местным законам без согласия матери процедуру определения ДНК, для подтверждения отцовства, проводить нельзя.

— Я ведь хорошо знаю родителей Ману. Часто у него в гостях бывал. Они всегда мне казались нормальными людьми… Смерть сына, видимо, их сильно изменила. Странные они, — начал я. — Мы с Олей уже обсуждали эту тему, и она сказала, что когда сын подрастёт, то расскажет ему всю правду. Глядишь, Амадик и общался бы со своими дедушкой и бабушкой. А сейчас даже не знаю, что из всего этого выйдет.

— Ой, Сашь, как по мне, я бы их к ребёнку и на пушечный выстрел не подпустила, — высказалась мать.

— Ладно, что это мы о грустном. Кто хочет меня поводить по участку и показать прелести нашей виллы?

Спустя несколько минут, в сопровождении товарища старшего прапорщика, изучал флору и фауну своей местности. Первым делом посетили миндальную и оливковую рощу рядом с виноградниками. Никаких сорняков там уже и в помине не было. Благодаря работникам, всё пребывало в идеальном состоянии. На винограднике был полный порядок. Виноградные лозы были ухожены, обрезаны сухие ветви, восстановлены шпалеры, живые плети подвязаны. Даже был небольшой урожай. Вино из него не делали, а ягоды высушили в специальной вакуумной сушилке и получился очень вкусный изюм. Нужно будет взять его с собой побольше.

Затем мы сходили на границу участка, и я своими глазами увидел длиннющую изгородь из кактусов опунций. Виктор сообщил, что из их плодов местным умельцем, который работал в усадьбе, на пробу был сделан ликёр. Он даже признался, что недавно с мамой уже успел попробовать этот напиток и он им понравился. И теперь планируют продавать плоды этой весьма плодовитой колючки местным виноделам. Уже есть предварительные заказы. Потом направились к озеру. Полюбовавшись чистой водой, спросил у Виктора:

— Вроде всё осмотрели?

— Если не считать вольер с павлинами, то всё. Пойдём смотреть птицу?

— Пойдёмте. Посмотрим этих красавцев, — ухмыльнулся я и напоследок бросил плоский камешек по воде, заставляя его прыгать блинчиком.

— Да там и смотреть-то не на что. Брачный период у них недавно закончился, и все самцы начали линять. Былой красоты у них уже нет.

— Они что, все лысые, без единого пера?

— Нет конечно же, — громко засмеялся Виктор. — Перья выпадают только в хвостовой части. Но местные сказали, что скоро они начнут отрастать заново.

— Понятно. Пойдёмте всё-таки их глянем, — и мы пошли в сторону птичника.

Пока шли, перекидывались шутками и анекдотами. Несмотря на то, что прошло всего полтора месяца, как Виктор был принят на работу, я всё-таки решил с ним сейчас поговорить о его дальнейших обязанностях и заработной плате.

— Виктор, я хочу с вами серьёзно поговорить.

— Тебе Лена уже всё рассказала? — лицо мужчины мгновенно стало серьёзным.

— Не понял. Что рассказала? — улыбка исчезла с моего лица.

— Значит, не угадал, — хмыкнул наш управляющий и остановившись, продолжил. — Хотел сегодня вечером с тобой поговорить, но коль настал момент, начну сейчас. Дело в том, что я не смогу больше работать на тебя. Я люблю твою мать и считаю неприличным получать деньги за то, что должен делать бесплатно.

Я молча смотрел на мужчину и приятно офигевал. До меня только сейчас стало доходить, почему мама в ходе наших телефонных общений так лестно отзывалась об Угарове. Судя по всему, и мама испытывает к этому человеку взаимные чувства. Я посмотрел на Виктора. На его скулах желваки заходили ходуном. Было видно, что моё молчание его немного нервировало. Ну, что ж, не будем больше мучить мужика. Я сделал шаг навстречу к Виктору и, протянув ему руку, с улыбкой сказал:

— Добро пожаловать в нашу семью. Надеюсь, что мама в вас не ошиблась и вы сделаете её счастливее.

— Спасибо, Саня. Я знал, что ты правильно всё поймёшь, — засиял, как медный тазик, товарищ старший прапорщик, сжав мою ладонь, словно в тиски. — Со мной это впервые. Света мне в первый же день очень понравилась. А перед отъездом на остров решил ей открыться, подумав, что если не увижу взаимности, то буду увольняться, — разоткровенничался Угаров.

— Я искренне рад за вас. Вижу, что с вами она будет, как за стеной. Ладно, чего стоять на месте, пойдём уже, папаша, некрасивых птичек посмотрим.

Вольер поразил меня огромными размерами. Внутри клеток специально были установлены высокие насесты, а также небольшие домики, примерно, три на три метра. Оказывается, что каждую пару поселяют в отдельный бокс. Внутри крепятся насесты и гнезда. Пол в отсеке укрывается подстилкой, которую меняют по мере загрязнения. В качестве подстилающего материала используют солому, присыпанную известкой. Известь впитывает влагу и предотвращает быстрое загнивание соломенного наполнителя.