Круги на Земле - Владимир Аренев

Все равно в эту забытую Богом деревушку никто никогда не приедет, это тебе не Минск и не Москва, где тотчас слетелись бы вороньем все окрестные борзописцы…

— Да рэчи, Юрий Никалаявич, знаеш, чаму нас, журналистау, называюць борзаписцами?

— Почему же?

— А гэта скарочана. «Без Определенного Рода Занятий». БОРЗописцы.

Журский засмеялся:

— Сам придумал?

— Сам! О, а вось и твае хлопцы зъявилися!

— И, похоже, привели тебе очевидцев. К бою, господин борзописец!

Да уж, бой предстоял тот еще. Местные ребята явно относились к нему настороженно и чуть враждебно. Этих попробуй разговори.

Но на то Игорь и профи, чтобы уметь расположить к себе любую аудиторию. Даже сельских подростков, которым кажется, что ничто на свете не способно их заинтересовать. Ерунда! Сами себя обманывают.

— Ну-тка, Максим, Дзянис — станьце у центры круга. Та-ак… цудоуна! Зараз, хвилиначку…

Стоило только расчехлить фотоаппарат (пленки, жаль, мало осталось, ну да для такого случая…), стоило лишь навести объектив на мальчиков, как местные пацаны сами потянулись к «корреспонденту».

— А вы чаго чакаеце?! — с искренним недоумением воскликнул Игорь. — Станавицесь з хлопцами, мне ж патрэбна для сраунення размерау каб людзи там стаяли. А то чытач не зразумеець, як жа ж круги выглядаюць.

Они зыркнули на белобрысого (видимо, своего вожака) — тот скупо кивнул и первым зашагал к Максиму и Денису. Остальные оживленно потянулись за верховодой.

Остапович долго и с удовольствием покрикивал на ребят, расставляя их так, чтобы все поместились в кадр. К моменту съемки контакт уже установился, поэтому Игорь воспринял как должное то, что почти сразу же после нее полноватый паренек с блестящими глазами (по всему — местный болтун ј1) поинтересовался:

— А… гэта… вы… вам сведки патрэбные?

— Ты што ж, бачыу, як яны зъяулялися? — когда-то (кстати, не так уж давно) Игорь был таким, как они. Поэтому ему удалось произнести вопрос безразличным тоном эдакого всезнающего мэтра, мол, ну что вы мне можете рассказать из того, чего я не знаю?

А сам даже вспотел от напряжения: вдруг и вправду кто-то из них видел?!

— Ды не… — протянул пан Болтун. — Але знайшоу першым. Ну…

— Даренак першым пабачыу, — угрюмо уточнил кто-то из компании. — А мы потым ужо хадзили глядзець.

— И што, багата наглядзели?

— Скажы, Захарка, — велел белобрысый вожак.

Пан Болтун приосанился:

— Ды не, багата ж не угледзиш. Прыйшли. Круги звычайнисенькие. Трава нибы затоптана у зямлю. …Ды и усе, пэуна.

Он, похоже, сам разочаровался в том, как мало видел и мог рассказать. Что уж говорить про Игоря.

Правда, разговор с остальными ребятами прояснил ситуацию. Используя метод перекрестного опроса, Остапович ухитрился выудить из мальчишек все, что только можно было.

Хотя, положа руку на сердце, ничего нового для себя он не услышал. Увы — ни странных звуков, ни непонятных объектов в небе, ни, тем более, похожих на людей существ. Ни-че-го!

— Ну добра, хлопцы! — сказал он наконец. — Дзякую, што дапамагли. Кали прыгадаеце штось — захадзице, кажыце.

— А… гэта… — начал было Захарка, но белобрысый дал ему небольного, но преобидного щелбана и заявил:

— Даволи. Сказали ж табе: «дзякую». Так и панимаць павинен, што размова закончана. Не чапляйся да чалавека.

— Вы скажыце лепш, — обратился вожак к Игорю, — кали и дзе чытаць стаццю.

— Сам ишчо не знаю, — улыбнулся тот. — Аднак, як выйдзе, перешлю пару газет Максимавай бабушке, Настасии Мацвеяуне. Дамовилися?

— Атож! Дзякуем, яшчэ прыезжайце!

Так и ушли вчетвером: Игорь, Юрий Николаевич с племянником и Денис. Пацаны провожали их взглядами, в которых на миг, безотчетно для самих хозяев, зажглись огоньки интереса и… чего-то еще, необъяснимого, но очень важного. Может, чудования перед человеком, который отыскал свое призвание, свой талант?..

Игорь мысленно хмыкнул, потешаясь над собственными «возвышенными» мыслями, помахал ребятам рукой и о чем-то заговорил с Журским. Он так и не заметил досады в глазах Захарки, которому не дали рассказать нечто очень важное.

— Ну и что же, Холмс, какие можно сделать выводы из увиденного? Кто убийца?

Остапович щурясь, наблюдает за мальчишками: те убежали далеко вперед и, кажется, преследуют какого-то зверька. Со стороны их погоня напоминает игру в кошки-мышки — невидимый отсюда беглец явно проворнее ребят, к тому же он воспринимает происходящее всерьез и потому имеет больше шансов на победу. В данном случае — на то, чтобы ускользнуть.

Игорь пожимает плечами:

— «Убийца»… Не ведаю, Никалаевич. Скажу тольки, што ранней таких прызнакау не была.

— Хочешь сказать, что на НЛО не похоже.

— Пахожа! У тым то й справа, што пахожа. Але — не яно!

— Тогда — что или кто?

— Абы знацця! Можа быць, и НЛО. Новый апарат, иншая мадыфикацыя.

— Но сам ты не веришь в «новую модификацию»? — замечает Журский.

— Точна! И не пытай, чаму — просто интуицыя.

Юрий Николаевич задумчиво потирает подбородок:

— Интуиция — эт немало. Но, наверное, она же и подсказывает тебе, кто на самом деле виноват в появлении кругов?

— Увы. Тут яна маучыць!

— А не могут это быть, например, какие-нибудь… природные явления, что ли…

— Сам жа ж разумееш, што не могуць, — отзывается Игорь. — Штоб гэта зрабиць, трэба обладаць вяликай силай. Не бывае такога у прыродзе. Ци ж, як твая ласка, я про такое ня чувау.

— Хм… Не такой уж большой, если каждый колосок вдавливать по-отдельности. Но это, конечно, бред. …Хотел бы я увидеть, кто ж это сотворил.

— А я б — не хацеу, — качает головой Игорь — Або — здаля.

Зверек ускользнул. Денис в сердцах топает ногой: упустили! А какая была шикарная ящерица! Максим — тот вообще едва не рыдает от досады. Он как раз думал террариум дома поставить, а эту красавицу б туда запустить!.. эх!

Оба так увлечены собственной неудачей, что старушку замечают только тогда, когда слышат ее ржавое: «Добры дзень».

Явление этой дамы, похожей на воплощение средневековых представлений о Смерти, производит на ребят сильнейшее впечатление. Оба пятятся, а Дениска, зацепившись за что-то, даже грохается на землю — но тут же вскакивает и торопится отойти как можно дальше.

Да уж, бабуся что надо! Во-первых, худющая настолько, что лицо больше напоминает череп — зловещий оживший череп, кое-как удерживающийся на дряхлом скелете. Во-вторых, облачена она в живописнейшие лохмотья, которым следовало бы находиться в местном краеведческом музее, в секции «Быт наших далеких предков». В-третьих, взгляд старухи — способный, пожалуй, при минимуме усилий с ее стороны просверлить в вас два отверстия…