Откровение - Елена Усачева

— Мне показалось, из-за двери я слышал голоса? — Олег выглядел настороженным.

— С мамой по телефону разговаривала. И телевизор работал. — Я крепче стиснула его руку. До лестницы было шагов десять.

— Конечно, конечно... — как-то слишком быстро согласился Олег. — Наши занимаются гостем.

— Он ушел.

Я пробежала несколько ступенек вниз, остановилась, глянула на дальнюю дверь в коридоре. На ту, за которой остался Макс.

— Я больше не чувствую вампира. Вот, видите, — покрутила я руками. — Никакого волнения.

— Об этом можешь больше не думать!

Он еще пытался меня успокоить. Как нелепо, бестолково все выглядело — и сам Олег, и мои опасения, с ним связанные. Далекие, бессмысленные, ненужные. Главное я оставила там, в комнате под номером триста двадцать два.

' — Тебе надо отдохнуть и набраться сил. У'- Странно, что когда-то Олег показался мне красивым. Никакого сравнения с Максом! Слишком простое лицо. Я сделала глубокий вдох. Да, теперь Я могу отдохнуть. Через час все это уже не будет ю«еть значения.

Проходя мимо темного окна межлестничного Пролета, я заметила, как странно мы с Олегом смотримся. Он во всем светлом, я — в темном. Как была с дороги, так и...

Не переоделась! Черт возьми! Как я объясню, 4X0 так долго делала в номере? Он сейчас обо всем Догадается!

Я так спешила поскорее выйти из гостиницы, что запнулась на последней ступеньке и несколько шагов пробежала вперед, затормозив о стойку администратора.

Борис уже стоял на своем месте и с недовольной миной наблюдал за моей суетой в холле. Выглядело, наверное, так, будто Олег силой тащил меня на ужин, да еще подталкивал в спину, чтобы я не задерживалась.

— Сдаете? — холодно спросил Борис.

Он сейчас ничем не отличался от вампира. Столько же презрения в голосе, такая же ненависть ко мне. Все они похожи! Только покрашены разной краской.

Я крепче сжала в кулаке ключ. Произнесла я с вызовом:

— Возьму с собой. Чтобы вас потом не затруднять.

Под недовольным взглядом Бориса мы прошли через холл первого этажа и выбрались на улицу.

— И что вы решили?

Я стремилась прочь от гостиницы, Олег начал отставать. Взгляд невольно скользнул наверх. Третий этаж, триста двадцать второй номер. Окно должно быть открыто. Что он делает? Смотрит телевизор? Стоит около окна?

— Может быть, нам снова понадобится твоя помощь. — Голос Олега заставил меня вспомнить о том, что надо быть осторожной. — Но для начала ты должна отдохнуть. Как-то все неожиданно произошло.

Мы шли по дорожке вокруг гостиницы. Хорошая асфальтированная дорожка, освещенная фонарями, по бокам кусты, клонит ветки береза.

— И вы на меня не сердитесь?

— За что?

— Что я вам не все рассказала. Я не думала никому помогать, так получилось.

— Не слушай Бориса, он слишком категоричный. Со стороны могло показаться, что ты больше симпатизируешь вампирам, раз защищаешь их. Но Борис не был в твоем городе и не видел тебя там, около мастерской, чтобы делать какие-то выводы.

— Вы сразу поняли, что в городе вампиры?

— Маша, у тебя опять трясутся руки! — Олег попытался меня поддержать под локоть, замер на месте.

Я спрятала кулаки в карманы. Макс, ты ведь дождешься меня?

— День тяжелый, — пробормотала я.

Усталость накатила внезапно. Неважная из меня актриса. Катрин была права, Станиславский Отдыхает.

' — Куда ты так торопишься? — Олег потянул меня в противоположную сторону, и я была вынуждена остановиться.

— А куда надо? — Мы стояли, а над нашими головами нависали ветки боярышника.

— С другой стороны гостиницы есть уютный ресторан. — Олег неуверенно показал себе за спину. — Там неплохо готовят.

— Хорошо. — Я глянула на освещенный подъезд.

"Есть совсем не хотелось. В душе росло напряжение. Зря ушла, зря! Макс меня не послушается. Непременно сделает все по-своему.

— Ты оказалась невероятно чувствительной, — Олег вел меня обратно к гостинице, — и после такого стресса тебе надо расслабиться.

— Мне бы хотелось побыть одной, — призналась я.

— Обязательно, но потом, — заверил меня Олег.

Все-таки он чертовски легко уговаривал. Устала сопротивляться — я ему верила. Да и чего, собственно, дергаюсь? За час ничего страшного не произойдет.

— А у меня рядом с вампиром просыпается голод. — Олег смущенно опустил глаза. — Нервничаю и... вот... В твоем городе я, кажется, из ресторанов не выходил. Постоянно что-то жевал. Вот и сейчас еле тебя дождался. — Улыбка у него вышла растерянная. — Проходи.

Над дверью ресторана красным неоном светилась надпись «Два гуся». Олег пропустил меня вперед.

— Два — это к удаче? — я пыталась шутить.

При чем здесь удача? Или я тоже начала собирать знаки? Как там — чем больше соберешь добрых примет, тем быстрее задуманное осуществится. Клевер над дверью, моя брошка... Мало. Что еще?

— Фирменное блюдо шеф-повара фаршированный гусь. — Олег принял у меня куртку и повесил ее на вешалку. — Кажется, есть еще гусиная печень, конфеты «Гусиные лапки»...

Зал ресторана оказался небольшой. Оформлен он был в средневековом стиле. С высокого потолка спускались две люстры, стилизованные под висячие круглые светильники на цепях, тяжелые грубо обработанные столы, стулья вроде как сделанные из единого куска дерева. Высокие полукруглые сверху окна были украшены витражами со сценами охоты. В одном охотник с тремя собаками въезжал в лес. Рядом охотник трубил в рог, и на его звуки из-за деревьев выскакивал олень. Дальше — тот же олень, преследуемый собаками. На последнем — убитый олень привязан к палке, двое охотников несут его из леса, около их ног вертятся довольные собаки.

В незашторенные окна видны дорожки, проходившие мимо люди. В зале освещение было неяркое, поэтому улица хорошо просматривалась — прохожие заглядывали в окна, останавливаясь. Наверное, так и было сделано для того, чтобы те, кто на улице, захотели поскорее попасть внутрь.

Они и заходили. Дверь постоянно открывалась. В полумраке зала за столиками сидели посетители. Слышался смех. А мне вдруг вспомнился другой поход в ресторан... Или у меня теперь все рестораны будут напоминать тот, куда я ходила с факсом?

— Неудобно? — Олег заметил, что я оглядываюсь. — Выбирай любое место.

Я села за ближайший столик лицом к окну.

Мысль о Максе заставила меня улыбнуться, выпрямить спину. Я глянула на вечер за окном, на темную дорожку, освещенную желтым фонарем. Свет еле пробивался сквозь ветки низко склонившегося боярышника, от чего получалось, что сверху на куст надета желтая светящаяся шапка. На асфальт же попадали редкие желтые кляксы.