Землемер - Джеймс Купер

Они заметили наше неожиданное появление, услышав треск сухой ветки, на которую я нечаянно наступил.

Услышав этот шум, старый скваттер быстро оглянулся и увидел Онондаго, который стоял в нескольких шагах от него. Я стоял за ним. Мильакр не выказал ни удивления, ни беспокойства; он знал Сускезуса, и хотя тот пришел к нему сюда в первый раз, но они уже раньше часто встречались и всегда неожиданно. Поэтому никакого неприятного чувства на лице скваттера не выразилось; напротив, он встретил Сускезуса дружеской улыбкой, хотя несколько насмешливой.

— А, это ты Бесследный! А я уж думал, не шериф ли.

Эти твари приходят иногда в леса, но никогда из них не возвращаются. Как ты нас нашел здесь, Онондаго, в самом отдаленном убежище?

— Я слышал ночью шум мельницы; пила громко говорит. Я голоден и пришел просить пищи.

— Что ж. И очень кстати, потому что у нас никогда еще не было столько провизии, как сейчас. Голубей — что листьев на деревьях, а закон не запрещает еще пока охотиться на голубей. Впрочем, нужно будет смазать колесо на мельнице. Оно так болтает, что может и выдать нас… Милости просим, войдите. Завтрак должен быть готов, чем богаты, тем и рады. Ну, что новенького, Бесследный? — спросил скваттер, тронувшись с места. — Мы живем, как видите, в глуши; если и узнаем что-нибудь, так это от ребят, которые сплавляют лес по реке.

Я думаю дела в Олбани идут довольно хорошо и можно надеяться получить какую-нибудь выгоду от досок. Пора, пора получать хоть что-нибудь за свои труды.

— Не знаю, я никогда не торговал досками, — сказал индеец. — Никогда их не покупал. У меня нет необходимости в досках. Вот порох, так это другое дело. Так ли?

— Меня, Бесследный, больше занимают доски, чем порох, хотя и порох вещь тоже полезная. Да, да, порох дело не дурное. Дичь, свинина — пища здоровая, не дорогая. Порох на многое можно употребить. Кто твой друг. Бесследный?

— Это старинный молодой друг, я знаю его отца. На это лето он, как и мы, поселился в лесу. Он охотится за ланями.

— Милости просим… милости просим. Рад всякому, кроме хозяина этой земли. Ты меня знаешь. Бесследный, ты знаешь старика Мильакра, так достаточно и этого.

Скажи мне, видел ли ты нынче землемера, этого старого черта? Ребята говорили, что он занимается где-то неподалеку отсюда и начинает снова свои старые проделки!

— Я его видел. Землемер также мой старинный приятель. Я жил с ним до начала войны с французами.

Я люблю с ним жить. Землемер славный человек, Мильакр, слышишь ли? Какие же он начинает проделки?

Индеец говорил взволнованно, потому что он слишком любил Эндрю, чтобы не заступиться за него.

— Какие проделки, спрашиваешь ты? Он начинает скверные проделки со своими проклятыми цепями! Если бы не было ни цепей, ни землемеров, не было бы и других межей, кроме тех, которые проводил бы карабин. Индейцам не нужно землемеров и межевщиков, не так ли Бесследный?

— Нет. Конечно, нехорошо мерить землю, я согласен, — ответил Сускезус, который впрочем не сходился во мнении со скваттером. — Никогда я не видел, чтобы из этого выходило что-нибудь доброе.

— О, я был уверен, что ты истинный индеец! — вскрикнул восторженный Мильакр. — Оттого мы и дружны с тобой. Так землемер точно близко отсюда работает?

— Да. Он измеряет ферму генерала Литтлпэджа.

Кажется, твоего владельца?

— Какого Литтлпэджа? Того самого, которого и я и все зовут величайшим плутом?

Я невольно вздрогнул при этих словах: при мне осмелились говорить так о моем почтенном отце. Я хотел уже вступить в разговор, но один взгляд индейца, брошенный на меня, заставил меня молчать. Я был молод и не понимал еще, с какой злостью люди нападают на тех, которые препятствуют их нечестным делам. Теперь я знаю, что в жизни это обыкновенное явление унижать владельцев и оспаривать их собственность и что обычно это происходит оттого, что пришельцы беспрестанно овладевают их землями. Путешественник, проезжающий через штат Нью-Йорк, даже в настоящее время, пусть послушает, что говорят в тавернах, и он узнает, что все владельцы злодеи, а все фермеры их жертвы. Это почти без исключения так. Самые законные и неоспоримые права уважаются не больше новых. Тактика везде одна и происходит из одного начала. Злодей каждый, кому принадлежит земля, которой хотели бы владеть другие, не покупая ее и не платя за нее ничего.

Я сдержался однако и предоставил честному и благородному Сускезусу защищать моего отца.

— Это ложь, — ответил индеец с твердостью. — Это большая клевета, так говорят злые языки. Я знаю генерала, я служил вместе с ним, он храбрый воин и честный человек. Кто говорит обратное — лжет, я скажу ему это в лицо.

— Не знаю, — сказал протяжно Мильакр, как человек, который не в состоянии уже защищаться, — я говорю то, что слышал. Вот мы и дома. Бесследный; по дыму видно, что моя старуха с дочками не сидела сегодня сложа руки, нам будет что поесть.

С этими словами Мильакр подошел к реке и стал мыть руки и лицо; в тот день он делал это в первый раз.

Глава XVII

Он приблизился к креслу властителя и потом, с какой-то грубой простотой, не преклоняя даже головы, сказал следующее.

В то время, как скваттер в ожидании завтрака занимался своим туалетом, я успел осмотреть все, что окружало меня. Мы взобрались на крутизну, на которой находилась мельница, и перед нами открылось пространство земли, акров в шестьдесят, на котором в нескольких местах были видны следы землепашцев. По всему было видно, что этим местом владели давно; и действительно, позже я узнал, что временный владелец Мильакр сорок лет тому назад пришел сюда со своим многочисленным семейством, состоявшим из двадцати человек, и поселился здесь. Место это было удачно выбрано для мельницы; казалось, сама природа назначила его для этого, но искусство мало помогло природе: постройка мельницы была самой грубой работы. Земледелие, очевидно, было побочным занятием семейства; земли было вспахано не больше, чем требовалось для получения необходимого количества хлеба; напротив того, все, что относилось к торговле лесом, носило на себе печать особой заботы. В разных местах лежали прекрасные срубленные деревья, везде видны были уже приготовленные доски. Для доставки же на рынок их было мало спущено в это время в реку; владельцы ждали прибыли воды, чтобы отправить большее количество леса и тогда собрать плоды годовых своих трудов. Легко было заметить, что семейство владельца, посредством браков, значительно увеличилось; я насчитал не меньше пяти хижин, которые хоть и находились в уединенных местах, построены были прочно.