Притчи человечества - Виктор Лавский

— О монахиня, — закричал один монах, — горячо ли там тебе?

— Только такому глупцу, как ты, есть до этого дело, — ответила Эсюн.

Пламя поднялось вверх, и она умерла.

Без привязанностей

Китано Гелеко, настоятелю храма Эйхея, было девяносто два года, когда он умер. Всю свою жизнь он старался прожить без привязанностей. Странствующим нищим, в возрасте двадцати лет, он встретился с путником, курящим табак. Они вместе шли по горной дороге, а затем остановились отдохнуть под деревом. Путник предложил Китано закурить, и тот согласился, так как был голоден.

— Как приятно курить, — заметил он.

Путник дал ему лишнюю трубку и табак, и они закурили вместе. Китано почувствовал: «Такое удовольствие может разрушить медитацию. Пока это не зашло далеко, надо остановиться».

И он выбросил трубку и табак.

Когда ему было двадцать три, он изучал И Цзин, мудрейшую доктрину о Вселенной. Была зима, и ему нужна была тёплая одежда. Он написал об этом своему учителю, который жил за сотни миль от него, и отдал письмо для передачи путнику. Прошла почти вся зима, но он не получил ни ответа, ни одежды.

Когда Китано прибег к предсказаниям И Цзин, учивший также искусству гадания, чтобы определить, было ли доставлено письмо, он обнаружил, что письмо его затерялось. В полученном вскоре письме от учителя не было никаких упоминаний об одежде.

«Если я стану заниматься предсказаниями И Цзин, может пострадать моя медитация», — почувствовал Китано.

Он отказался от этого удивительного учения и никогда больше не прибегал к его мощи.

Когда ему было двадцать восемь, он начал изучать китайскую каллиграфию и поэзию. Он быстро совершенствовался и стал настолько искусен в этих областях, что его учитель гордился им. Китано задумался: «Если я не остановлюсь, то стану поэтом, а не учителем дзен».

И он никогда больше не написал ни одного стихотворения.

Испытание Бандзё

Матаюро Ягью был сыном известного фехтовальщика. Его отец, поняв, что сын работает слишком посредственно, чтобы ожидать от него мастерства, отрёкся от него.

Тогда Матаюро отправился на гору Футара и здесь нашёл знаменитого фехтовальщика Бандзё.

Но Бандзё подтвердил мнение отца.

— Ты хочешь научиться искусству фехтования под моим руководством? — спросил Бандзё. — Но не удовлетворяешь моим требованиям!

— Но если я буду очень стараться, за сколько лет я смогу стать мастером? — настаивал юноша.

— Тебе понадобится остаток твоей жизни, — ответил Бандзё.

— Я не смогу ждать так долго, — объяснил Матаюро. — Я согласен трудиться день и ночь, если ты только согласишься учить меня. Если я стану твоим доверенным слугой, сколько это займёт времени?

— О, может быть, лет десять, — смягчился Бандзё. — Мой отец стар, и скоро мне придётся заботиться о нём, — продолжал Матаюро. — Если я буду трудиться ещё больше, сколько это займёт времени?

— О, может быть, лет тридцать, — сказал Бандзё.

— Как же так? — спросил Матаюро. — Сначала ты сказал десять, а теперь тридцать? Я готов перенести любые трудности, лишь бы научиться этому мастерству в кратчайший срок.

— В таком случае, — сказал Бандзё, — ты должен оставаться у меня семьдесят лет. Человек, который так спешит добиться результатов, редко учится быстро.

— Хорошо, — заявил юноша, поняв наконец, что его упрекнули в невыдержанности. — Я согласен.

Мастер предложил Матаюро никогда не заговаривать о фехтовании и не прикасаться к мечу. Он готовил еду учителю, мыл посуду, стелил ему постель, подметал двор, ухаживал за садом и ни слова не упоминал об искусстве фехтования.

Прошло три года. Матаюро всё ещё работал. Думая о своём будущем, он становился всё печальнее. Он ещё даже и не начинал учиться искусству, которому посвятил свою жизнь.

Но однажды Бандзё подкрался к нему сзади и ужасно сильно ударил его деревянным мечом. На следующий день, когда Матаюро варил рис, Бандзё опять неожиданно напал на него.

После этого днём и ночью Матаюро должен был быть готов к защите от неожиданных ударов. Не проходило ни одной минуты, чтобы он не думал о нападении меча Бандзё.

Он учился так быстро, что вызывал улыбку на лице своего учителя. Матаюро стал величайшим фехтовальщиком страны.

Как учились молчать

Ученики школы Тэндай учились медитации еще до того, как дзен пришёл в Японию.

Четверо учеников, близкие друзья, обещали друг другу хранить молчание.

Первый день молчали. Их медитация началась благоприятно. Но когда пришла ночь и керосиновые лампы стали совсем тусклыми, один из учеников не смог сдержаться и крикнул слуге: «Поправь эти лампы!»

Второй ученик удивился, услышав, что первый заговорил.

— Мы договорились ни говорить ни слова, — заметил он.

— Вы, болваны, чего вы разговариваете? — спросил третий.

— Один я молчу, заключил четвёртый.

Дзенский диалог

Учителя дзен обучали своих молодых учеников самовыражаться.

В двух денских храмах было по ученику-ребёнку. Один, идя каждое утро за овощами, встречал на пути другого.

— Куда ты идёшь? — спросил как-то один.

— Иду, куда ноги несут, — ответил другой.

Этот ответ изумил первого и он обратился к своему учителю за помощью.

— Завтра, — сказал учитель, — когда ты встретишь этого мальчика, задай ему этот же вопрос. Он ответит тебе также, и тогда ты спроси: „А если бы у тебя не было ног, то куда бы ты шёл?“ Это поставит его в затруднительное положение.

На следующее утро дети снова встретились.

— Куда ты идёшь? — спросил первый.

Куда дует ветер, — ответил второй.

Это снова привело в замешательство первого ученика, и он снова обратился к учителю.

— Спроси его, куда бы он пошёл, если бы не было ветра, — предложил ему учитель.

На следующий день дети встретились в третий раз.

— Куда ты идёшь? — спросил первый.

— На рынок, за овощами, — ответил второй.

Всё — лучшее

Когда Бандзан шёл по рынку, он услышал разговор между покупателем и мясником.

— Дай мне самый лучший кусок мяса, — сказал покупатель.

— Всё, что есть у меня в лавке — лучшее, — ответил мясник.

— Ты не сможешь найти кусок мяса, который был бы самым лучшим?

При этих словах Бандзан обрёл просветление.

Мгновение дороже сокровища

Важный господин попросил Токуана, дзенского учителя, сказать ему, как нужно проводить время. Он чувствовал, что дни его слишком посвящены заботам учреждения и попытался сидеть неподвижно, чтобы завоевать почтение других.

Токусан написал восемь китайских символов и дал их человеку со словами:

Этот день не повториться дважды.Мгновение дороже сокровищ.Этот день больше не придёт.Каждая минута — бесценное сокровище.

Хорошо и плохо

Когда Банкэй проводил свои недели в медитации, с разных концов Японии собирались ученики, чтобы учиться у него. Во время одного из таких собраний поймали ученика-воришку. Об этом сообщили Банкэю и попросили его прогнать преступника. Банкэй не обратил на этот случай внимания. Позднее этого ученика снова поймали за тем же занятием, и снова Банкэй не стал рассматривать дело. Это рассердило остальных учеников, и они написали прошение, в котором просили удалить воришку, в противном случае они покинут Банкэя в полном составе.

Когда Банкэй прочёл прошение, он собрал всех и сказал:

— Вы мудрые, братья. Вы знаете что хорошо, а что плохо. Вы можете идти куда хотите и учиться там. Но этот заблудший брат не может отличить хорошего от плохого. Кто же научит его, если не я? Он останется здесь, если даже вы все уйдёте.

Слёзы потекли по лицу воришки. Всё желание красть пропало.

Хороший собеседник

Какой-то монах спросил у учителя дзен Линь-Цзи:

— В чём состоит основной смысл Дхармы Будды?

Наставник произнес:

— Кхе.

Монах низко поклонился.

— Этот почтенный монах очень хорош как собеседник, — сказал Линь-Цзи.

Деревянный Будда

Учитель Теннен Танка однажды посетил храм и остановился там на ночь. Настоятель храма был счастлив, поскольку Теннен Танка был очень знаменитым учителем, и большим благословением храму явилось то, что он пришёл сюда. Но ночью Теннен сделал нечто такое, что поразило настоятеля храма. Ночь была холодная, и Теннен сжёг деревянного Будду, чтобы согреться. Настоятель храма был шокирован. Когда он увидел огонь в храме, он ворвался туда и обнаружил, что одна из великих статуй Будды отсутствует, а голова её обгорела наполовину. Он закричал: «Что вы сделали? Вы сумасшедший! Вы сожгли моего Будду!»