День Рождения - Даниэла Стил

— Конечно. Может быть. Во сколько? — спросил он, испытывая явную неловкость.

— В четыре часа, — ответила Эйприл и объяснила, где находится кабинет врача. Майк кивнул. В принципе почему бы нет? Ведь это ни к чему его не обязывает. Это ее визит к врачу.

— Хорошо, тогда до встречи, — сказала Эйприл и посмотрела на Майка с такой нежной улыбкой, что у того сжалось сердце. Майк не знал, сказать ли ей, что он боится того, что увидит? Боится того дня, когда ребенок появится на свет? Что будет, если окажется, что он похож на Майка? Ведь он монстр, которого родители вечно винили во всем. А его брат! Тот не вынес нескончаемых придирок и обвинений и в пятнадцатилетнем возрасте покончил с собой. Такое на УЗИ не увидишь, хотя это гораздо страшнее всяких деформаций и аномалий. И если он даст жизнь этому ребенку, а потом разобьет его сердце? Или сын сам позднее поймет, что представляет собой его отец? Нужен ли ему этот риск? Имея прекрасную, любящую семью, Эйприл просто не понимает, что у кого-то может быть совершенно иной опыт детства. Вдруг он окажется таким же плохим отцом, как и его собственный? Что, если жестокое отношение к детям передается по наследству? У нее есть целых три образца родительской любви, а у него — ни единого.

Проводив Эйприл до ее квартирки над рестораном, Майк вспомнил то, что произошло там четыре месяца назад. Сегодня вечером он несколько раз испытывал желание повторить ту ночь. Но на этот раз сделать все правильно, так сказать, на трезвую голову. Ведь теперь Эйприл ему небезразлична, его тянет к ней и без влияния винных паров. Впрочем, он понимал: начинать отношения с чистого листа слишком поздно. В ее животе уже растет ребенок. Что случилось, то случилось. Ничего уже не исправишь. Оба совершили непоправимую ошибку. И не хотелось бы делать еще одну, начиная все снова.

Майк на прощание поцеловал Эйприл в лоб и оставил на лестнице перед дверью в квартиру. Уходя, он чувствовал, как его переполняет грусть. Эйприл в эти мгновения думала о том, пойдет ли он завтра вместе с ней к врачу. Но, по крайней мере, теперь между ними что-то вроде дружбы. И ей очень понравился сегодняшний вечер.

На следующее утро Эйприл отправилась к Элен на очередной сеанс иглоукалывания. Ее подруга отметила, что будущий ребенок принимает зримые очертания. Его пол было пока невозможно определить, хотя Элен пообещала, что позднее попытается сделать это по пульсу. Эйприл выразила надежду, что будет девочка. Если она будет воспитывать ребенка одна, то с девочкой ей будет гораздо легче. Майк не высказал никаких предпочтений, поскольку вообще не думал о детях.

В тот день в обеденный перерыв зал ресторана был полон. Как назло, возникла проблема с одним из холодильников, из-за чего она едва не опоздала к врачу. Ремонтник появился в ресторане, когда сама она собиралась уйти, полагая, что уже его не дождется. Эйприл появилась в кабинете врача в пять минут пятого. Майка еще не было, и Эйприл решила, что он не придет. Ее уже взвешивали, когда она услышала мужской голос в приемной, который спросил, пришла ли она. Майк! Эйприл с улыбкой вышла ему навстречу. За последние четыре месяца она поправилась на четыре с половиной килограмма. За оставшиеся пять месяцев врач разрешила ей добрать еще десяток. Теперь она будет постоянно набирать вес.

Было заметно, что в компании беременных женщин с огромными животами Майк чувствует себя не в своей тарелке. Когда же они вошли в кабинет врача, он даже побледнел. Казалось, он вот-вот упадет в обморок. Эйприл представила его своему доктору — приятной и общительной женщине, которая согласилась сделать УЗИ, чтобы Майк смог увидеть будущего ребенка. Эйприл еще не чувствовала, как плод шевелится, но доктор объяснила, что такое случится уже в ближайшие недели. Эйприл сказала себе, что Майк здесь скорее как друг, а не отец ребенка. Врач оставила ее и Майка на попечение ассистентки. Опорожнив мочевой пузырь, Эйприл вернулась в кабинет в просторном халате, какие обычно выдают в клиниках. Она легла на стол, и ей намазали гелем живот. От нее не скрылось, что Майк поспешил отвернуться, лишь бы только не видеть этой картины. Заработал аппарат, и на экране появилось изображение ребенка. Майк, как завороженный, впился в него взглядом. Уже можно было разглядеть его головку, спину, ручки и ножки. А в микрофон было слышно ритмичное сердцебиение. Майк удивленно посмотрел на Эйприл, затем вновь перевел взгляд на экран. Эйприл улыбнулась ему, чувствуя, как медсестра щупом водит по ее намазанному холодным гелем животу. А тем временем на экране жило крошечное живое существо. Ребенок, которого они случайно зачали и который обрел реальные очертания не только для нее, но и для него.

Когда ассистентка протянула ему снимок с результатом УЗИ, Майк взял его, но ничего не сказал. Ни комментариев, ни вопросов. Просто молча посмотрел на снимок. И все же Эйприл была рада, что он пришел. В глубине души она надеялась, что это изменит его отношение к будущему ребенку.

Пройдя вслед за Эйприл в смотровой кабинет, Майк незаметно опустил снимок в мусорную корзину и бросил взгляд на доктора. Эйприл показалось, что его лицо исказилось гримасой то ли боли, то ли неприязни.

— Извини, — хрипло произнес он. — Я не могу, просто не могу. Я зря сюда пришел. — И не говоря больше ни слова, вышел из кабинета. Эйприл бросилась было за ним, но Майк решительно шагнул к выходу и захлопнул за собой дверь. Эйприл пару секунд постояла у порога, затем вернулась обратно и расплакалась. Она извинилась перед врачом, но та успокоила ее, сказав, что подобное случается часто. Для многих мужчин осознание той ответственности, которая ложится на их плечи в связи с рождением будущего ребенка, бывает равносильно шоку. Впрочем, Эйприл понимала: в данном случае причина иная. Это был страх. Страх и полное нежелание участвовать в жизни будущего ребенка. Майк, похоже, не способен на отцовские чувства, и, скорее всего, она больше никогда не увидит его.

Доктор осмотрела ее и сообщила, что все в порядке, беременность протекает нормально. Через десять минут плачущая Эйприл шла по улице и корила себя. Господи, какую же она совершила ошибку, пригласив его с собой к врачу! Поймав такси, она добралась до ресторана. Вскоре пришло CMC-сообщение от Майка. Текст был коротким: «Извини. Я не могу». Он хотел бы сказать ей, что зря она оставила ребенка, но говорить не стал. Все равно уже поздно, сейчас уже ничего не изменишь. Раньше она могла все переиграть, но не стала этого делать. Майку казалось, будто Эйприл предала его, что тем самым она обрекла его на вечные угрызения совести.

Эйприл же окончательно решила больше не встречаться с Майком. Она вернулась в ресторан грустная и подавленная, напуганная происшедшим. Было ясно: Майк не хочет иметь отношение к ребенку. Эйприл с самого начала не очень-то рассчитывала на него, но сейчас ей было еще больнее. Она с ужасом поняла, что влюбилась! Отчасти из-за ребенка, отчасти потому, что Майк ей очень нравился. Она не могла себе представить, каково ей будет, если он навсегда исчезнет из ее жизни. Но, увы, она была бессильна что-либо изменить.