Драйвер заката - Евгений Прошкин

– Выходи быстрей.

Сигалова загрузили в машину, следователь уселся рядом, и автомобиль тронулся – снова в объезд, хотя это было не важно: перед Таганской развязкой все маршруты сливались в один. Другого пути здесь придумано не было.

Ехали с ветерком, душевно. Виктор смотрел в окно и по третьему разу слушал полицейскую лапшу про плохих адвокатов.

– Сегодня не буду вас спасать, – обронил он, всё так же глядя на улицу.

– Меня? – опешил Коновалов. – От чего меня спасать?

– Скоро увидите.

– Ты мне угрожаешь?

Реакция капитана Сигалову понравилась. Возможно, такое поведение арестованного находилось в русле сюжета и тоже учитывалось. Или образ следователя был проработан достаточно глубоко. Так или иначе, сбить его с толку оказалось непросто.

– Угрожаю? Нет, ни в коем случае, Игорь Сергеевич, – вальяжно проговорил Виктор. – В целом вы довольно симпатичный человек, ничего плохого мне не сделали. Я только не понимаю, почему вы здесь находитесь. Вы же не полицейский.

– Ах во-от оно что… – Капитану показалось, что он догадался. – Хочешь симулировать психическое расстройство? На здоровье. Но это не ко мне, это ты врачам голову должен морочить. Так что побереги вдохновение, ясно?

– Давайте оба помолчим, – предложил Виктор, любуясь видом с верхнего уровня эстакады.

– Ладно, помолчим, – хмыкнул следователь. – Но учти: мы с тобой еще не закончили.

Когда Таганка осталась позади, Сигалов неожиданно разнервничался, и сколько бы он себе ни повторял, что в скрипте никакого риска нет и что как раз за этим он сюда и сунулся, – легче не становилось. Он чуть не вывернул шею, высматривая слева синий «Ледибаг», но обзор заслонял здоровенный пассажирский автобус.

– А эти-то здесь откуда?! – возмутился сержант за рулем.

Пора. Виктор изо всех сил уперся коленями и кулаками в разделявшую салон решетку. Он надеялся, что при деформации кузова это позволит отвоевать хоть немного лишнего пространства, уж больно трудно было вылезать из машины, у которой переднее сиденье смещено назад, а крыша вдавлена и разорвана. И кроме того, это должно было помочь справиться с дрожью. И действительно помогло, надо было сразу…

Удар показался чудовищным. Хотя, по правде сказать, ожидание удара было намного хуже.

Когда Сигалов открыл глаза, переднее сиденье было смещено назад, а крыша вдавлена и разорвана – всё как в первый раз. Голова Коновалова, отрезанная стальным листом, напоминала несъедобное блюдо на большом синем подносе. О том, что творилось на переднем сиденье, Виктор не хотел даже думать. Он помнил и так.

Сигалов пошевелился, кусок металла сдвинулся, и голова капитана свалилась под ноги. Виктор скрипнул зубами и сунул руки Коновалову под хлюпающий плащ. Нашаривать пистолет с каждым разом становилось всё легче, а вот управляться с наручниками – нет. Пальцы скользили, Виктор боялся, что ключик выскользнет вниз, и тогда его уже не найдешь. Ему всё-таки удалось избавиться от браслетов – ровно за секунду до того, как сбоку приковылял рыжий и, пачкая стекло кровью, постучался.

– Живы, нет? – крикнул полицейский.

– Нужна помощь! – ответил Сигалов.

Он дождался, когда рыжий заглянет в окно, и выстрелил ему в лоб.

– Один-один, сравнялись, – буркнул Виктор.

Открывшийся и покореженный багажник удачно загораживал его от следующей машины, в которой должен был находиться еще один полицейский. Держа пистолет наготове, Сигалов выбрался через дыру в крыше и тут как раз увидел второго: подушка безопасности не сработала, и руль проломил ему грудную клетку.

Синего «Ледибага» Виктор нигде не нашел.

Сунув пистолет за пояс, он встал правой ногой на крышу полицейского автомобиля, а левой на лист железа, оторванный от кузова фуры, – теперь это было почти одно целое. Виктор собрался спрыгнуть, но не нашел свободного места: дорога превратилась в реку разбитых машин, перегороженную опрокинутым грузовиком. Рядом возвышался туристический автобус, и Сигалов начал карабкаться по нему вверх.

С крыши автобуса вид был значительно лучше – и страшней. Десятки окровавленных водителей выбирались из своих автомобилей – разбивая ногами стекла в заклинивших дверях, обдирая рукава и кожу, пытаясь вытащить неподвижных пассажиров. Над улицей висел гвалт, кто-то в шоке собирал раскатившиеся из грузовика апельсины, кто-то тихо рыдал над погибшим родственником. Оглушительно лаяла запертая в салоне собака. Заикалась неисправная сирена еще одной полицейской машины, которая ехала по своим делам и в аварию попала случайно. Двое чудаков умудрились затеять драку, как будто им было мало. В этой каше еще один перепачканный кровью человек никого не интересовал.

«Ледибаг» нашелся позади, до места столкновения машина не доехала метров тридцать. Прыгая с крыш на капоты, Сигалов пробирался к Мальвине, но получалось медленней, чем хотелось бы.

– Эй, ты мне вмятину сделал! – раздалось за спиной.

Багровый мужик с пивным брюхом целился в Виктора из травматического пистолета – или не из травматического.

– У тебя вся тачка – сплошная вмятина, – сказал Сигалов. – Спокойно, угорелый. Получишь ты свою страховку.

– Слезай! – велел мужик.

Виктор сделал шажок в сторону, и металл под подошвой прогнулся в новом месте. Багровый это услышал и расстроился еще сильней. Не позволяя ему совершить глупость, Сигалов тоже выхватил пистолет и пальнул в воздух.

– Упал на землю! Быстро! – крикнул он.

– Бандиты! – тут же завизжала какая-то бабка, показывая на Виктора пальцем.

– Оружие!.. У него оружие!.. Убили!.. – отозвалась улица надсадными воплями.

Люди концентрировались на Викторе, словно не ведали других забот. Уже через пару секунд он оказался в центре внимания. Что это было – нормальная реакция ошарашенной публики или происки безвестного морфоскриптера, – Сигалов не знал, но констатировал своё фиаско. Однако выходить из этого месива и загружать скрипт заново в надежде, что всё сложится как-то удачней, было бы полным безумием. Оставалось лишь продолжать.

Виктор соскочил с машины и в два прыжка добрался до синей «тёлки», благо в хвосте затора автомобили стояли не так плотно. Впрочем, развернуться здесь было всё равно невозможно, а ждать, когда задние ряды разъедутся, – вовсе бессмысленно.

– Значит, идем по хардкору, – пробормотал Сигалов. – Простите меня, люди добрые…

Он сделал еще два выстрела в небо и распахнул дверь синей машины.

– Ты правда Мальвина? – рявкнул Виктор.

– У меня на лбу, что ли, написано? – огрызнулась девушка за рулем.

Это была она, несомненно. Длинная косая челка, почти закрывавшая один глаз, и яркие губы. Бледная, с маленьким носиком. На постере ей изменили прическу и, конечно, добавили пафоса. Хотя у нее и своего было навалом – не пафоса, так гонора.