Хроники Избранных. Трилогия - Сергей Ермолаев

– Я отдал им все сейчас, что им было нужно. А когда в регистрационные палаты нужно будет приехать, мне они позвонят и скажут. Там надо еще какую-то очередь занимать или записываться, чтобы меня с моим покупателем приняли. Насчет этого я ничего не понял, но и бог с ним. Главное, мне позвонят и пригласят туда, то есть все сделают сами, а я только приеду расписаться в документах. Нет, кто бы что ни говорил, а с агентством дело иметь очень хорошо. Не понимаю, почему люди – и таких немало – не желают иметь дело с агентствами.

– Просто агентства за свои услуги берут плату со своего клиента.

– Я думал, причина в чем-то другом.

– А мне кажется, что только в этом. В чем же еще, по-твоему?

– Не знаю…

– И я не знаю.

Пока они так разговаривали, белая, но словно потускневшая от времени или сильно запыленная "Волга ГАЗ – 31029" Валентина уже проехала по участку главной улицы города, проходившему мимо центральной площади с памятником В. И. Ленину и остановилась на светофоре – это был перекресток с Первомайской. И тут Алексей заметил возле нестандартного, но красивого здания "Лукойла" знакомую фигурку, а потом и лицо человека – это там, по тротуару, вымощенному евробрусчаткой, шла Настя Самойлова. Одна. Ее волосы легко развивались на слабом теплом ветру и переливались на солнце. Она и впрямь была красивой, Алексей ничуть не преувеличивал, когда говорил ей об этом при их первой встрече. И видя ее сейчас, он только убедился в правоте тех своих слов. Валентин тоже увидел ее и догадался сразу, куда, а, вернее, на кого так внимательно, будто завороженный, смотрел его пассажир.

Прошло несколько секунд, и Шахнозаров вдруг быстро заговорил:

– Слушай, Валентин, я выйду сейчас! Не стоит отвозить меня к самым дверям штаба.

Хочу прогуляться. И так последние два дня никуда не выходил. Все будет хорошо, никто меня тут не убьет на виду у всех.

– Ты уверен в этом?

– Слушай, друг, я же все равно теперь не буду непонятно из-за кого, каких-то Воргов, девяносто процентов своей жизни проводить за стенами штаба, а другие десять – в своей новой квартире, если куплю ее. Вон, ведь идет Настя – и ничего.

Абсолютно ничего не происходит. Не может быть, чтобы я был таким сверхособенным и не мог проделать то же – пройти по улице в числе остальных людей.

– Вообще-то я и не думал тебя удерживать.- Проговорил Проскуряков.- Просто так спросил… вырвалось. Мне же Морфеус поручил тебя отвезти на эту встречу, а потом привезти обратно.

– Пусть позвонит мне, и я скажу, что ты не нарушал его приказа, что я сам ушел.

– Хорошо.

Тут вспыхнул зеленый, и машины тронулись с места. Валентин направился к стоянке перед "Лукойлом", а когда затормозил там, произнес:

– Только хочу сразу озвучить небольшую поправку, Алексей. Мы – Светленги – никогда друг другу не приказываем. Мы просим или отдаем распоряжение. Приказ ограничивает свободу действий человека и порой обязывает делать что-то против своей воли и желания.

– Какая длинная поправка!- Позволил себе отметить Алексей, но, не желая этими словами как-то обидеть приятеля, поспешил добавить.- Ладно, извиняюсь, если что.

Сам ведь знаешь, что и недели не прошло, как я Светленг.

Тот, видимо, не обратил внимания на извинение, не придал значения ни ему, ни сказанному Шахнозаровым до этого и вполне нормальным голосом, без примеси обиды в нем задал вопрос:

– Ты к ней хочешь выйти? Из-за Насти захотел выйти?

Шахнозаров на мгновение растерялся от такого вопроса, не зная, как лучше ответить. Видя это и читая его забегавшие мысли, Валентин сказал:

– Тебе непременно нужно поскорее научиться закрывать доступ телепатов к своим мыслям. Прости, что ненароком прочел в твоем сознании, что она тебе нравится.

Возможно, ты скоро влюбишься в нее по-настоящему. Но если так, то только пожелаю тебе удачи в этом. Она пока, как это ни странно, свободна.

– Она говорила, что ей кто-то нравится.- Сказал Алексей.

– Я знаю. Это Холмс. Но она ему не нравится. Он уже любит Викторию Герштайн, прозванную Нереидой. Так что у нее с ним ничего не выйдет. Не позволь ей любить его и постарайся понравиться ей больше всех. Не откладывай, если, правда, хочешь этого.

– Спасибо.- Выговорил, улыбнувшись, Алексей и вышел из "Волги".

Через полминуты он нагнал девушку.

– Привет!

– Ой, Алексей! Привет!- Воскликнула она, удивленная такой встречей.- А что ты здесь делаешь?

– До того как тебя увидел, не делал здесь абсолютно ничего, потому что не шел, а ехал в машине. Но вот теперь иду с тобой!- Последовало не вполне обычное объяснение, если говорить откровенно, заранее придуманное парнем, на случай, если спросят, что он тут делает.

Не зря придумал! Спросили!

– Я иду вон туда, в торговый центр. Давно в нем не была.- Проговорила девушка, махнув рукой в сторону здания, ослеплявшего прохожих солнечными лучами, отраженными от многочисленных больших окон самого центра и обычных по размерам, но таких же сверкающих, как зеркала, высокого здания, стоявшего за ним.

– Я могу составить тебе кампанию?- Полюбопытствовал парень.- Я в нем вообще еще не был с того момента, как его отреставрировали.

– Можешь.- Улыбаясь чему-то, ответила Настя.- Расскажи тогда, куда и зачем ездил.

Расскажи что-нибудь.

Она произнесла все эти слова так интересно, с такой интонацией, да еще улыбаясь, что Алексею показалось то, что его не могло не порадовать. Она попыталась с ним заигрывать?

Только начав размышлять над этим, молодой человек вспомнил, что его мысли пока не защищены, и она опять может что-нибудь узнать, о чем он думает, и постарался скорее подумать о другом. Стал вспоминать все детали своей поездки на встречу с покупателем квартиры и начал рассказывать об этом.

Они провели в торговом центре не меньше двух с половиной часов. Но даже за это время прошли не все отделы и бутики, расположенные в нем. Настя сделала несколько покупок, взяв кое-что из новой одежды. Алексей решил тоже себе сделать приятное и, оказавшись на втором этаже в отделе по продаже музыки и фильмов на различных носителях, выбрал пару МР-3 дисков и один обычный СD.

Вышли на улицу с еще более хорошим настроением, чем когда заходили в здание торгового центра. Алексей, по обыкновению своему человек не слишком разговорчивый, не обладавший искусством красноречия, в эти часы говорил с Настей практически постоянно. Он рассказывал ей что-нибудь из своей жизни и обсуждал с ней товары, которые они смотрели в том или ином отделе центра.

На улице, когда пара направилась назад, к улице Республики, их встретил Морфеус.

– Алексей, здорово! Привет, Настенька!- Приветствовал он их.

Когда и те поздоровались, Тимофей Люборец обратился к парню: