Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Леониду было приказано взять автомашину и нескольких бойцов и отправляться в степь, чтобы останавливать там группы отступающих военнослужащих и направлять их на сборный пункт в районе Сталинграда.
Кого только не пришлось встречать тогда посреди степей! Встретился пожилой человек в крестьянской одежде — он оказался командиром полностью разбитой дивизии, предъявил свои документы и Золотую Звезду Героя Советского Союза. Особисты наткнулись на большой, свыше тысячи человек, отряд, которым командовал полковник Макарчук[306]. Выслушав Иванова, полковник ответил, что обязательно придёт на сборный пункт, но сначала уничтожит немецкое подразделение, обнаруженное его разведкой. А вот в селе Зимовники ночью был задержан мотоциклист в немецкой форме и с наградами, как оказалось — местный житель, полгода воюющий за гитлеровцев. При себе он имел фотографии казней советских граждан, в которых участвовал… Так как вёл он себя нагло и, вроде, пытался бежать, то часовые забили его сапёрными лопатками, в чём поутру и повинились перед Ивановым. Леонид был обязан сообщить об этом самосуде в прокуратуру, но там, как говорится, информацию «приняли к сведению» — без последствий… Почти ежедневно особисты сталкивались и вступали в бой с немецкими патрулями и разведгруппами, задерживали вражеских агентов.
«В боях за Сталинград в августе 1942 года военные контрразведчики „арестовали и разоблачили 110 немецких шпионов“. Из них 97 человек было задержано на линии фронта, 3 человека — „в тылу фронта и сборно-пересылочных пунктах“ и 10 человек — „разоблачено агентурным путем“»[307].
В эту работу внёс свой достойный вклад и Леонид Георгиевич Иванов.
Как раз в то время, в конце июля, Верховный Главнокомандующий подписал свой знаменитый приказ № 227.
Вот что вспоминал по этому поводу генерал-майор Иванов:
«Приказ № 227 имел прямое, непосредственное отношение и к особым отделам. С учётом изменившихся требований и, в целом, обстановки, многое надо было срочно менять в своей работе, и вообще, работать активнее и изобретательнее. Вскоре после издания этого приказа мы получили указание собрать информацию о реакции личного состава частей и соединений на этот приказ…
В целом приказ № 227 личным составом одобрялся. Но были высказывания, что приказ опоздал, что издать его надо было раньше, после трагедии на Юго-Западном фронте, когда был сдан город Харьков. А дело дошло до крайней точки, чего нельзя было допускать.
Другие высказывали мнение, что теперь бойцы будут находиться как бы между двумя огнями — впереди немцы, а сзади свои. Высказывались опасения, что в результате ошибок, которые могут быть допущены в сложной боевой обстановке, будет неправомерно применяться оружие. Отмечалось, что нет чёткого перечня причин, по которым офицеры могут направляться в штрафбаты, а солдаты в штрафроты, что также может привести к необоснованным решениям.
Но ещё раз повторяю, приказ № 227 был встречен с одобрением»[308].
Зато сегодня о нём можно прочитать немало негативных отзывов. Повторять не будем, и без того в зубах навязло. Но, что интересно, в приказе есть два абзаца — один большой, другой всего на две строки, которые тщательно обходят и, назовём их так, сторонники приказа, и его противники. Там сказано:
«После своего зимнего отступления под напором Красной армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на ещё более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникёров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели своё действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?»[309]
Получается, что — к разочарованию одних — и у «цивилизованных» немцев были те же самые заградотряды, появившиеся раньше, нежели в Красной армии; но — к ужасу других — РККА и лично товарищ Сталин переняли опыт гитлеровского вермахта! Но чему удивляться? Хотя Великая Отечественная война, вне всякого сомнения, носила идеологический характер, всё-таки идеология, что бы ни пытались утверждать сами идеологи, носила «надстроечный» характер, а методы вооружённой борьбы определялись в первую очередь не трудами «классиков», но характером и уровнем боевой техники и вооружения. Да, раньше, «на той единственной Гражданской»[310], можно было побеждать «с Лениным в башке и с наганом в руке»[311], а вот в Великой Отечественной войне, как оказалось, какую бы цель ни преследовала та или другая сторона — «возвышенную» или «грабительскую» — без заградотрядов и штрафбатов было не обойтись. Кстати, не нужно считать, что в заградотрядах служили некие садисты, которые «воевали» исключительно против своих же солдат.
«В боях за Сталинград из-за больших потерь отдельные части не в состоянии были удерживать оборону. По требованию командования заградительные отряды вступали в бой с противником и успешно сдерживали его натиск. <…>
15 и 16 сентября 3-й заградительный отряд 62-й армии успешно вёл бои с превосходящими силами противника в районе железнодорожного вокзала Сталинграда. Несмотря на свою малочисленность, заградительный отряд не только отбивал атаки противника, но и наступал, причиняя значительные потери противнику, и обеспечил переправу через Волгу частей 13-й гвардейской стрелковой дивизии… 4-й заградительный отряд 62-й армии в течение четырёх суток отражал атаки противника на подступах к важной высоте и удерживал свой рубеж до подхода воинских частей»[312].
Кажется, нам пора задуматься о «реабилитации» заградительных отрядов, в которых служили точно такие же советские воины, как и в других боевых подразделениях, и эти воины все вместе приближали Победу — каждый
