Московский магический университет (СИ) - Неумытов Кирилл Юрьевич

На лице Кострова появился страх.

— Вернутся силы — тебе хана!

— Но яиц к этому времени у тебя уже не будет, — последние удары ассасин уже не блокировал. Я по полной расквасил ему лицо и взял его за рыжую шевелюру. — Хочешь сохранить себе яйца?

— Хочу… — сквозь зубы процедил Костров.

Я отпустил Кострова и зарегенерировал себе зубы.

— Тогда поклянись своей честью, что выполнишь следующие условия. Первое — извинишься перед Юлей Столяровой и Алиной Быстровой. Впредь не трогай их даже пальцем. Второе — извинись перед девушкой, которая от тебя родила…

— Извиниться перед этой сукой?! — перебил Костров. — Она просто тупая шлюха!…

— Мне без разницы, что ты о ней думаешь. Сегодня ты убил её ребенка. Представь хоть на минуту, насколько ей тяжело! Конечно, если не дороги яйца, можешь не извиняться.

— Ладно, ладно… Извинюсь….

— Третье — не применяй магию и силу к девушкам, чтобы затащить их в постель. Твоя магия похищения тепла повредила Юле меланис. Вполне возможно, это даже невосстановимо. Четвёртое…

— Не слишком дохрена условий?!

— Костров, у тебя выбор — либо твои яйца, либо выполнение условий, — ассасин стиснул зубы от злости, и я продолжил. — Четвёртое — ты будешь жить, максимально заботясь о благе страны. Твои действия и решения должны исходить из вопроса — что будет лучше для государства.

— Я ассасин. Мне в любом случае предстоит служить государству.

— Служить можно по-разному. Твоя служба должна быть максимально добросовестной. Ты понимаешь, о чём я?

Костров молчал, пялясь на меня взглядом.

— Яйца, Костров. Ты же хочешь их сохранить?

— Я тебя ненавижу…

— Значит, по рукам? Согласен на клятву, которую я озвучил? — я протянул ассасину руку.

— Да, согласен, — Костров выпрямился и пожал мне ладонь. — Пункта про твою безопасность в условиях не было. Не боишься подохнуть где-нибудь в подворотне?

— У меня «жадная кровь». Моя смерть, или даже не нужная драка, противоречит пункту четыре в твоей клятве. Твоя ставка — честь. Рома Быстров — свидетель своей клятвы.

— Калинин… Ты дьявол во плоти…

— То, что у меня «жадная кровь», должно остаться тайной. Думаю, каждый из нас понимает, насколько важно скрывать информацию об ассасинах… — я немного задумался. — Костров, так как ты извинишься, поползут слухи, почему ты так поступил. Официальной версией должно стать, что тебя победил Рома Быстров под моим бафом.

— Я ни перед кем отчитываться не буду. А что скажете вы — мне без разницы.

На этом наша стычка закончилась. Ассасин вышел из полуразрушенного дома, и я стал лечить Рому и Вику — девушку, которая родила.

Повезло, что Костров повёлся на мой блеф. Вряд ли бы я смог сделать два столь сложных преобразования за один день. Да и возможно, даже свежими силами постоянное преобразование на ассасине у меня бы не получилось.

Что называется, надавил на самое важное для аристократа, да и в целом мужчины — угроза потерять яйца и угроза лишиться чести…

Глава 25

— За последние двадцать лет вряд ли погибали семьи ассасинов, — Кропоткин закурил прямо в кабинете. Обычно он себе такого не позволял. Видимо, его очень сильно задела тема того, что у меня «жадная кровь». Он буквально не мог усидеть на месте. — Остаётся думать на Третью мировую. Наши акцепторы уже давно восстановили силы погибших ассасинов, так что это точно не мы.

— У империи Солнца известная проблема с акцепторами. Иначе бы они не сохраняли нейтралитет.

— У них погибло много ассасинов, но не погибли самые сильные. Твоё преобразование крови сработало на Илье Кострове — представителе первородной фамилии. Значит, твоя кровь тоже от ассасина из первородной.

— Костров говорил, что не силен в противостоянии чужим преобразованиям крови.

— А ты, я смотрю, мастер в нападении через преобразования? Победить кровь ассасина из первородной невероятно сложно. Когда встречаются двое таких, всё обычно заканчивается ничьей. А древняя против первородной — это вообще без шанса на победу — максимум, получится защититься.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И кто умирал из первородных в Третью мировую? Такую информацию без спецдопуска я не получу.

— Тебе лишь бы спецдопуск получить! Да много кто умирал… Но почти по всем стопроцентная информация, что сила восстановлена. Вызывает сомнение только копирующий ассасин из Вавилона. Одиночка. Кровь настолько «жадная», что не терпит даже двух человек. Сайдэр Сауэр — так его звали. Положил бессчетное количество наших. Его «превосходная способность» — копировать чужую силу и улучшать её троекратно. Пошлёшь в него огненный шар — он отправит в тебя три.

— Звучит как-то слишком грозно…

— Да… Причём Сауэр управлялся мастерски с абсолютно любой способностью. У него практически не было слабых мест.

— И кто его убил?

— Юстас Амаграм. Он забрал его на тот свет вместе с собой. После этого, собственно, и начались переговоры о мире.

— Есть какой-то точный способ понять — первородная у меня кровь или нет?

— Ты бы не победил кровь Кострова, не будь у тебя первородной крови. Да и всё очень похоже на то, что тебе передалась именно кровь Сауэра. Твои бафы, в некотором смысле, «сломанная» способность. Ты можешь усилить другого человека лучше, чем самого себя.

— Мне об этом уже говорили… Я почему-то воспринимал это как должное, не задумываясь о причинах. Наверно, уже давно можно было догадаться о том, что у меня «жадная кровь»…

— Не кори себя. Я занимался с тобой несколько месяцев и тоже не смог это понять, — профессор достал из тумбы желтоватый листок. — Сейчас остаётся только вопрос, являешься ли ты основным наследником крови.

— Основной наследник это тот, кто может создавать метку крови?

— Да, — Кропоткин подвинул ко мне листок. — Капни одну каплю крови на бумагу. Если ты основной наследник, то мы увидим твою метку.

Я слегка надрезал ножом ладонь и сразу же закрыл рану регенерацией. Кровь растеклась по бумаге замысловатым узором.

— Значит, ты всё-таки основной наследник… Это хорошо и одновременно плохо. Возможно, тебя решат убить, чтобы осуществить ритуал передачи крови. Твоя «превосходная способность» хороша в контексте элитника, но слишком плоха для ассасина. Магов с высоким содержанием меланиса ты сильно не бафнешь. А преобразование дефаба в реальном бою тебе будет очень сложно реализовать.

— Ритуал передачи крови… Насколько это надежно?

— Надежность высокая, но если брать случай конкретно с тобой — пара-тройка отпрысков древних фамилий точно погибнет. Другое дело, что, возможно, ритуал просто сделает акцептора. Тогда придётся ждать следующего поколения, и не факт, что «превосходная способность» будет лучше твоей. Это самая настоящая рулетка.

— А лично вы как думаете — в проведении ритуала есть смысл? Теоретически, мы можем получить силу копирующего…

— Тебе не терпится сдохнуть? Если да — то лучше просто оставь акцептора и лезь всегда на передовую, — Кропоткин затушил сигарету и взял сразу ещё одну. — Моё мнение — надо найти вражеского акцептора и убить. Возможно, тогда у тебя проявятся ещё какие-то способности.

— Вы не ответили прямо на мой вопрос. Какой шанс, что после ритуала способность сменится на более хорошую?

— Ты думаешь, ритуалы передачи крови проводятся каждый день, и у нас очень много статистики? Я повторяю тебе — это рулетка.

— Но…

Кропоткин стукнул меня двумя пальцами по лбу.

— Я не буду обучать парня с задатками самоубийцы. Знай ценность своей жизни.

— Михаил Александрович, Я не хочу умирать, но если моя жизнь…

Кропоткин ещё раз стукнул меня по лбу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это рулетка, Женя. Твоя смерть может всё ухудшить, а не улучшить.

— Назовите шансы того и другого.

— Пятьдесят на пятьдесят, — профессор откинул голову на спинку стула и задумчиво выдохнул сигаретный дым. — В Третью мировую у меня был очень хороший товарищ, с которым мы прошли почти всю войну. Он умер в 91 году. Буквально за месяц до подписания мирного договора с Вавилоном. Не поверишь — его тоже звали Женей… Знаешь, как он умер?