Таинственный пруд (Том 2) - Виктория Холт

- Согласен, я много думал об этом. А вы?

- Я не думала о браке, не уверена, что хочу этого.., пока.

- Конечно, мы не слишком давно знаем друг друга, но нам довелось вместе пройти через некоторые испытания. Когда я увидел, как вы заботитесь о Фанни...

- Вы тоже проявили очень большую заботу о ней, привезли ее сюда...

- Да, я действительно забочусь о ней... Я думаю, и у нас сложилась бы неплохая совместная жизнь!

- Возможно...

- Я не вижу никаких препятствий: мы знаем друг друга, я восхищаюсь вами, вы уже понравились моим детям, да и Дженнет тоже.

Ребекка чувствует себя здесь как дома, а ваша мать очень расположена ко мне. Мне кажется, все складывается идеально?

- Да, с их точки зрения все выглядит идеально, но нужно еще кое-что, Тим! Мне кажется, вы все еще влюблены в свою жену...

- Она давно умерла!

- Она для вас единственная... и всегда такой и останется...

- С вами совсем другое дело. А вы сами? Вы же помните своего мужа! Должно быть, он был прекрасным человеком.., как и моя жена. Мы оба были счастливы в браке, пока судьба не разлучила нас, жестоко, неожиданно.

Одно это может сплотить нас! Мы не можем носить траур всю жизнь, Анжелет.

- Конечно, - согласилась я, - но я еще не готова, Тим...

- Значит, вам нужно еще подумать?

- Возможно, вы не забыли жену, а я...

- Вы имеете в виду, что мы оба любим до сих пор?..

Я кивнула.

- Конечно, трудно занять в сердце место героя Джервиса!

Я не ответила, я думала не о Джервисе а о Бене, что было абсурдно. Этот мужчина стал моей навязчивой идеей, он постоянно появлялся в моих мыслях. Было глупостью думать о нем, следовало принять это предложение! Это было бы прекрасным выходом для нас обоих. Конечно, ситуация была уникальной: я могла бы избавить Тимоти от тягостного чувства, вызванного потерей жены; он мог бы доказать мне, что нет для меня надежды на счастливое будущее, пока я понапрасну думаю о Бене.

Это было разумно, это было рационально, и я уже прикидывала, как мы могли бы жить вместе в этом чудесном доме. Мы могли создать прекрасное будущее для Фанни и всех детей. Тимоти стал бы хорошим, добрым отцом для Ребекки. Наши семьи одобрили бы такое решение. Мы продолжали бы совместную работу в миссии. Было бы глупо отвергнуть такое предложение.

Но я и не отвергла его категорически, я понимала, что это было бы глупо. Я совершенно ясно видела, что мы с Тимоти могли устроить счастливую совместную жизнь, но мне хотелось еще подумать, побыть наедине с собой и с этой страстью к Бену. Но не делала ли я глупость? Бен был человеком, который женился на золоте, он был безжалостен, он был готов на все, лишь бы преуспеть. Как такой человек мог быть способен на любовь и преданность, на то, на что я вполне могла рассчитывать с Тимоти? Кроме всего прочего, Бен еще был и женат.

Я знала их обоих достаточно хорошо, для того чтобы понимать, что с Тимоти можно найти тихое и мирное счастье, а с Беном - ничего, кроме ударов судьбы и бурных чувств. Страсть Бена была бы огненной. Я действительно верила в то, что он любил меня, но еще больше он любил золото.., и власть. Тимоти тоже любил меня, но больше он любил свою первую жену. Со временем мы с Тимоти могли бы очень сблизиться, я была уверена в этом; мы могли бы избавиться от привидений прошлого.., возможно. Но можно ли на равных соревноваться с мертвыми?

Я была в замешательстве и вновь обратилась к тому же приему:

- Мне нужно время, чтобы подумать.

Тимоти прекрасно понимал меня, он всегда будет понимать меня.

- Мы подождем! Пусть все забудется, и потом, я Думаю, вы сами поймете, Анжелет, что мы способны подарить друг другу счастье!

Обратно мы ехали молча, размышляя.

В доме, похоже, были разочарованы, так как, судя по всему, ожидали, что мы объявим о помолвке.

***

На следующий день я сказала Тимоти:

- Я думаю, нам следует поговорить с Фанни. В газетах сообщается об убийстве, ее отчима будут судить, и результат суда предопределен. Я знаю, что она не умеет читать, но кто-нибудь может рассказать ей.

И мы решили сами рассказать ей все. Моя мать и Дженнет знали о нашем намерении и пообещали, что никто не прервет этот разговор своим вмешательством.

- Мы хотим поговорить с тобой, Фанни, - серьезно сказала я.

Она переводила взгляд то на одного, то на другого из нас, и в глазах ее появилось выражение паники.

- Вы собираетесь отослать меня?

- Об этом ты даже не думай, - сказал Тимоти. - До тех пор пока ты этого хочешь, здесь будет твой дом.

- Тогда в чем дело? - спросила она.

- Твоя мать... - начала я. - Она.., мертва.

Фанни уставилась на нас.

- Когда? - спросила она. - Это он! Кроме него некому, верно?

- Да, - подтвердила я.

Ее лицо исказило горе. Я обняла ее.

- Я убью его! - воскликнула она. - Я точно убью его!

- В этом нет никакой необходимости, Фанни: это совершит закон.

Она улыбнулась.

- Значит, его заловили?

- Заловили, - повторила я.

- Меня там не было, - пробормотала она. - Была б я там...

Я прижала к груди ее голову.

- Нет, Фанни, хорошо, что тебя там не было! Маме следовало идти к нам...

- Ей нельзя было...

- Люди имеют право совершать выбор в жизни. Она знала, что это может произойти, и тем не менее осталась с ним.

Тимоти подошел к нам и обнял нас обеих.

- Все будет в порядке, Фанни; Ты будешь жить здесь! Ты - наша, теперь уже насовсем.

- Я вам не нужна, у вас свои есть.., у обоих. Ты нам действительно нужна, - с жаром сказал Тимоти. - Мы хотим, чтобы ты осталась с нами... Мы очень этого хотим!

- Почему? - спросил она.

- Потому что мы любим тебя! - сказала я.

- Чудно! Мне такого никто никогда не говорил!. И она вдруг расплакалась. Я впервые видела, как Фанни плачет. Она прижалась ко мне, а потом протянула руку и присоединила к нам Тимоти. Фанни опиралась на мое плечо, а слезы ручьем лились по ее щекам. Я осторожно вытирала их.

- Я люблю ее! Она была хорошей, она была моя мама... А его я ненавижу, всегда его ненавидела! Зачем он ей был нужен? Папа у меня нормальный был, это точно.

Так складывается жизнь! - сказала я. - Приходится принимать ее такой, какая она есть, и стараться вести себя достойно...

- Мне нравится здесь! Я думала, меня взяли полы скрести или еще чего, но мне с малышами нравится. Ребекка мне понравилась, она здесь будет жить?

Тимоти сжал мою руку.

- Нет, мы живем в Лондоне, - ответила я. - Мы здесь в гостях.

- Но вы здесь будете жить, верно? Вы вдвоем... В ее голосе слышалась мольба.

- Возможно, все именно так и обернется! - заявил Тимоти, бросив на меня взгляд.

Фанни вдруг бросилась к нам и обняла - вначале меня, а потом и Тимоти. Он сказал:

- Все уладится, Фанни, не беспокойся. Я думаю, мы еще счастливо будем жить все вместе!

Он взял за руку ее, а затем меня и крепко сжал их. Тогда, в тот момент, я действительно считала, что мне следует жить здесь с ними обоими.

ДНЕВНИК

На следующее утро мы сидели за завтраком: моя мать, Тимоти, Дженнет и я. Мать просматривала утренние газеты.

- Здесь есть кое-что, что может вас заинтересовать, - сказала она. Прямо какой-то скандал! Здесь написано про Бенедикта Лэнсдона. Это значит, что дела у него в Мэйнорли идут настолько хорошо, что кое-кто всерьез забеспокоился. Просто безобразие, что разрешают печатать такие вещи!

Она взяла в руки газету и прочитала:

"Бенедикт Лэнсдон, кандидат в депутаты от Мэйнорли, действует весьма впечатляюще. Похоже, он намного опережает всех своих соперников. Он неутомим, он - здесь, он - там, везде излучая очарование в обмен за обещание голосов. Уже считают, что впервые за много лет депутатское кресло сменит окраску. Бенедикт Лэнсдон сумел сделать карьеру до того, как занялся политикой: он стал миллионером на золоте, то есть одним из немногих, кому повезло в Австралии. Счастье Бенедикта пришло к нему через брак, принесший ему шахту, содержавшую золотые жилы. Миссис Элизабет Лэнсдон появляется на всех мероприятиях вместе со своим мужем, но кем является элегантная дама третий представитель их команды? Мы можем сообщить вам: это миссис Грейс Хьюм, невестка Мэтью Хьюма, министра в кабинете администрации тори. Миссис Грейс является стойким сторонником партии, стоящей в оппозиции к ее свекру. Буря в семейном стакане воды? Возможно, но миссис Грейс оказывает самую горячую поддержку кандидату Бенедикту. Именно миссис Грейс поддерживает контакты с прессой. На губах миссис Элизабет печать. Отчего же столь печально выражение ее лица? Возможно, она обеспокоена шансами ее супруга в округе Мэйнорли? Похоже, такое беспокойство в данных обстоятельствах совершенно необоснованно. Может быть, это беспокойство объясняется наличием элегантной и страстной сторонницы ее мужа, являющейся настоящим третьим членом этой семейной команды?"

По мере того как мать читала это, я чувствовала, как во мне растет гнев.

- Что за мерзкие намеки! - воскликнула она, бросив газету. - Грейс всего лишь пытается помочь Лиззи! Бедная Лиззи, что она может подумать?