Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы - Станислав Гроф

Практические знания и превосходящая мудрость

Самой очевидной выгодой, которую мы можем получить от углубленной работы с переживанием, является доступ к необычайным знаниям о самих себе и о других людях, о природе и Вселенной. В холотропных состояниях мы достигаем глубокого понимания бессознательных движущих сил своей души. Мы обнаруживаем, каким образом на наше восприятие самих себя и мира влияют забытые или вытесненные воспоминания поры младенчества или детства, память рождения или дородового существования. Кроме того, в трансперсональных переживаниях мы отождествляемся с другими людьми, различными животными, растениями и стихиями неорганического мира. Переживания такого рода представляют собой чрезвычайно богатый источник уникальных озарений и догадок о мире, в котором мы живем, и могут коренным образом изменить наше видение мира.

За последние годы многие авторы обращали внимание на то, что важной причиной разрастания глобального кризиса стали ньютоново-картезианская парадигма и монистический материализм, которые на протяжении последних трех сотен лет господствовали в западной науке. Такой образ мысли включает в себя резкое раздвоение между умом и природой и рисует Вселенную как гигантскую сверхмашину, полностью предопределенную и управляемую законами механики. Образ космоса как механической системы привел к ошибочному представлению, что его можно по-настоящему постичь только путем его расчленения на части и изучения всех этих частей. Это явилось серьезным препятствием для видения вопросов с точки зрения их сложных взаимодействия и целостности.

Кроме того, посредством возведения материи до положения самого важного начала Вселенной западная наука низвела жизнь, сознание и разум к положению ее случайных побочных продуктов. При этом условии люди оказываются не чем иным, как просто высокоразвитыми животными. Что привело к признанию противоборства, борьбы за существование и дарвиновского «выживания самого приспособленного» в качестве главенствующих начал человеческого сообщества. Вдобавок описание природы как бессознательной дало оправдание для ее безжалостной эксплуатации людьми, в соответствии с программой, необычайно велеречиво изложенной Френсисом Бэконом (Bacon, 1870).

Психоанализ нарисовал пессимистический образ людей как созданий, чьими первичными побуждающими силами являются звериные инстинкты. По Фрейду, если бы мы не боялись общественных последствий и не сдерживались бы «сверх-я» (усвоенными родительскими запретами и предписаниями), мы бы безо всякого разбору убивали и грабили, совершали инцест и предавались бы разнузданным беспорядочным сексуальным отношениям (Freud, 1961). Этот образ человеческой природы низводит такие понятия, как товарищество, взаимопомощь, взаимоуважение и мирное сотрудничество до разряда временных стратегий, которыми, пока выгодно, пользуются, а потом отбрасывают, или до наивных утопических фантазий. Нетрудно заметить, что именно такие представления и связанная с ними система ценностей и способствовали созданию кризиса, перед лицом которого мы все теперь стоим.

Озарения в холотропных состояниях сознания дали убедительное подкрепление для в корне отличного понимания мира, природы и людей. Путем переживаний они подтвердили понятия, выработанные основоположниками теории информации и теории систем, показавшими, что наша планета и вся Вселенная являют собой единую и взаимосвязанную сеть, неотъемлемой частичкой которой является каждый из нас (Bateson, 1979; Сарга, 1996). В холотропных состояниях мы можем обрести глубоко переживаемое знание о разных сторонах материальной действительности, их взаимозависимости и о лежащем в основе кажущейся разделенности мира единстве. Однако неведение, на тибетских тханках знаменуемое свиньей, не является отсутствием или недостатком знаний в обычном смысле. Оно означает не просто неправильные сведения о различных сторонах материального мира, а неведение намного более глубокого и коренного свойства.

Вид неведения, который подразумевается здесь (авидъя), – это коренное непонимание и заблуждение относительно природы действительности и нашего собственного естества. Единственным лекарством от такого рода неведения является высшая мудрость (праджняпарамита). С этой точки зрения существенно важно то, что внутренняя работа с холотропными состояниями предлагает нечто гораздо большее, чем просто увеличение, углубление или исправление наших знаний о материальной Вселенной. Это еще и единственный путь обретения глубоких знаний по вопросам относительно превосходящего.

В свете подобных свидетельств сознание не является продуктом физиологических процессов в головном мозге, но первичным свойством сущего. Глубочайшее естество человечества не звериное, а божественное. Вселенная пропитана творящим разумом, а сознание неотъемлемо вплетено в ее ткань. Наше отождествление с отдельным телесным я – простое наваждение, а наше настоящее тождество – вся полнота жизни. Такое понимание обеспечивает естественную основу для благоговения перед жизнью, сотрудничества и взаимопомощи, для заботы о человечестве и планете как целом, а также для глубокого экологического сознания.

Анатомия человеческой деструктивности

Давайте посмотрим тем же самым взглядом и на второй «яд» – предрасположенность человека к враждебности. Современное исследование враждебного поведения началось в середине прошлого столетия с эпохальных открытий Чарльза Дарвина в области эволюции (Darwin, 1952). Попытки объяснить человеческую враждебность его происхождением от животных породили такие теоретические представления, как образ «голой обезьяны» Десмонда Морриса (Morris, 1967), понятия «территориального императива» Роберта Ардрея (Ardrey, 1961), «триединого мозга» Пола Маклина (MacLean, 1973) и социологические объяснения Ричарда Доукинса, истолковывающие враждебность языком генетических стратегий «себялюбивых генов» (Dawkins, 1976). Более изящные модели поведения, разработанные первопроходцами этологии, такими как Конрад Лоренц, Николаас Тинберген и другими, дополняли механистический упор на значимость инстинктов изучением ритуалистических и мотивационных составляющих (Lorenz, 1963; Tinbergen, 1965).

Любые теории, утверждающие, что человеческая склонность к насилию просто отражает наше животное происхождение, недостоверны и неубедительны. За редкими исключениями, такими как случающиеся время от времени буйные набеги шимпанзе на представителей своего собственного вида (Wrangham and Peterson, 1996), животные не охотятся на представителей своего вида. Они проявляют враждебность, когда они голодны, защищают свою территорию или соперничают за право оставить потомство. Природа и размах человеческого насилия – «пагубной враждебности» Эриха Фромма – не имеет своего подобия в животном царстве (Fromm, 1973). Понимание того, что человеческая враждебность не может по-настоящему объясняться как плод филогенетической эволюции, привело к образованию психодинамических и психосоциальных теорий, которые считают, что значительная доля человеческой враждебности – явления благоприобретенные. Это направление зародилось в конце 1930-х гг., и начало ему было положено работой Долларда и Миллера (Bollard et al, 1939).

Биографические истоки насилия

Психодинамические теории пытаются объяснить особенную, присущую лишь человеку враждебность как отклик на разочарование, дурное обращение и недостаток любви в младенческом и детском возрасте. Однако объяснения такого рода терпят полнейшую неудачу при истолковании таких крайних видов индивидуального насилия, как серийные убийства, совершенные Бостонским Душителем, или Джеффри Дагмером, либо множественное убийство всех без разбору вроде переходящего бешенства амока. Нынешние психодинамические и психосоциальные теории еще менее убедительны, когда пытаются объяснить зверские действия, совершаемые целыми группами, наподобие убийц Шэрон Тейт, или злодеяния, происходящие во время тюремных бунтов. И они полностью несостоятельны, когда пытаются объяснять такие массовые общественные явления, захватывающие целые государства, как нацизм, коммунизм, кровавые войны, революции, геноцид и концентрационные лагеря.

В последние несколько десятилетий психоделическим исследованиям и глубинной психотерапии переживаний удалось пролить намного больше света на загадку человеческой враждебности. Эта работа обнаружила, что корни этой таинственной и опасной стороны человеческой природы залегают намного глубже и являются более внушительными, чем могла бы вообразить себе традиционная психология. Однако эта работа открыла также и чрезвычайно действенные подходы, которые дают возможность обезвреживать и преобразовывать эти неистовые стихии человеческой личности. Кроме того, эти наблюдения показывают, что пагубная враждебность не отражает истинного естества человека. Она связана с областью бессознательных движущих сил, которые отделяют нас от нашей более глубокой самобытности. Когда мы достигаем внеличностных областей, лежащих за этой перегородкой, мы постигаем, что наша истинная природа является божественной, а не звериной.