Недоброе солнце (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

— Сначала нужно пройти обряд, только потом можно, — на лице Нарина было какое-то мученическое выражение. Может, эти его обряды и правда страшно важные и без них никак? Или наоборот, какая-то общепринятая ерунда?

— Обряд? Это типа «клянусь любить, оберегать веки вечные и так далее»?

— Нет, это проверка, действительно ли моя реакция на тебя, — Нарин закатил глаза, стараясь отступить чудь дальше вглубь кабины, подальше от меня.

— А у кого-то есть сомнения? — ну в самом деле, Сумудин свои проверки, как я поняла, чуть ли ни каждый день проводил. То меня, то Нарина иглами тыкал. Сколько можно? — И что, без этого обряда кто-то может не дать нам быть вместе?

— Нет, конечно. Кто посмеет идти против Судьбы…

— Тогда хватит пудрить мне мозги! — Я поняла главное, нам никто за пренебрежение к традициям ничего смертельного не сделает. Максимум пожурят. Так, какого Демона?! Хватит уже, — Я думала, там что-то совсем серьезное, а тут традиции… Это не мои традиции, Нарин. Я не валорка. И если Сумудин сказал правду, тебе придется очень скоро надеть мое кольцо. Так что, перестань мучать нас обоих.

Нарин открыл глаза и удивленно посмотрел в ответ, соображая. Мысль про мою непричастность к валорским традициям ему в голову явно не приходила. Потом он чуть улыбнулся и поднял мою ладонь, демонстрируя колечко на пальце. То есть, это не просто подарок? Это, что получается…

— Это?…это… — никак не могла оформить свое потрясение в слова. Даже мысли такой не было. Но как так. Или я не поняла? — Но откуда?…

— Через твой кивер. Связь плохая, так что много узнать я не успел, но про кольцо читал, только, кажется, что-то перепутал…

Он хотел сделать все и по традициям моего народа. Сердце наполнилось ликованием. Какая прелесть. Он подумал об этом. Как мило. Полная умиления, сняла колечко с мизинца и водрузила на законное место. Вот теперь оно было определённо по размеру. Покрутив ладонь, восхитилась, как замечательно оно смотрится. Определенно, смысловая нагрузка сделала украшение на порядок прекрасней. А еще в голову пришла замечательная мысль. Это же значит, я теперь невеста! А еще, а еще…

— А это значит, хороший мой, что по законам моей земли, мы помолвлены. И я имею на тебя все права.

— Точно? — с надеждой спросил это, в высшей мере деликатный, мужчина.

— Абсолютно.

— Тогда, возможно, нам следует действовать сегодня согласно земным традициям, что скажешь? — глаза валора наполнялись светом, плечи расслабились, и на лице прочно обосновалась улыбка.

— До этого мы следовали порядкам, принятым на Валоре. Определенно, сейчас моя очередь, — О, какое сладостное предвкушение.

Глава 21

Прижав к себе, Нарин медленно принялся расстёгивать мою рабочую форму. Заметив отсутствие нижнего белья, валор судорожного выдохнул, широко улыбаясь и опаляя светом синих глаз. Удивительно, но под этим внимательным горящим взглядом я не чувствовала смущения. Комбинезон упал с плеч, открывая грудь. Большая чуть шершавая ладонь осторожно коснулась нежной кожи, оценив тяжесть и форму, обхватив. Вторая рука прошлась между лопаток, спустилась на поясницу и прижала теснее к крепкому мужскому телу.

— Ты такая нежная, мягкая и пахнешь… Твой запах, он сводит с ума, не позволяет думать, — Нарин шептал мне в висок, стягивая руками и хвостом насквозь промокший комбинезон с бедер. Хвост прошёлся по оголившимся ногам влажной кисточкой, вызывая дрожь в коленках, — С первой встречи, ты как дурманящий цветок под самым моим носом. И не сорвать, и не отойти, и другому не позволить. Мучение. Искушение.

Выдохнув последнее слово, валор прижался к гудам в остром жгучем поцелуе, не сдерживаясь. Ухватившись за крепкие плечи, чуть приподнялась на носочки, чтоб быть ближе, полнее, ярче. По телу перекатывались волны, следуя за движениями рук, хвоста, реагируя на поцелуй теплом и напряжением внизу живота.

Прервав поцелуй, судорожно дыша, Нарин, с весьма решительным лицом и легким лукавством в глазах, окинул взглядом мое тело, вызвав волну тепла от кончиков пальцев и до самой макушки. Подхватив на руки, валор осторожно вынес из кабинки и комнаты с бассейном, плавно опустив на кровать. Чуть отстранившись, мужчина отступил на шаг, медленно оглядывая снова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты изумительно смотришься в моей кровати, дарьё, — обращение было произнесено с нажимом. Я почувствовала легкое смущение и желание прикрыться ладонями. Только руки были пойманы в самом начале движения. Нарин улыбался, и прикрыв глаза, прошелся носом вдоль шеи, выдыхая струйку теплого воздуха, от чего волоски на мокром теле встали дыбом. Передернула плечами от приятных острых ощущений. Попыталась освободить ладони, зудящие от желания пройтись по всему доступному великолепию. Меня не отпустили, самодовольно хмыкнув на сбившееся вконец дыхание, собирая капли воды с ключиц, груди, живота. Спустившись к бедрам, Нарин все же отпустил ладони, пройдясь руками по ногам. Уткнувшись носом в развилку бедер, валор глубоко дышал, втягивая аромат и бормоча нежные слова. Запутавшись в белых волосах, потянула мужчину вверх, не желая больше ждать.

Нарин поднял на меня свои удивительные глаза. Радужка разошлась практически на всю поверхность, черный зрачок расширился, как омут. Сияние отбрасывало отсветы на скулы, придавая лицу валора потусторонний, фантастический блеск. От осознания, что это я с ним сделала, тело наполнилось каким-то несоответствующим моменту торжеством. Прижавшись к телу, придавливая к постели, Нарин снова вернулся к губам, нежно, едва ощутимо касаясь. Повинуясь плавным мягким движениям, вызывающим покалывание в губах и трепет во всем теле, разомкнула губы. Горячий язык коснулся моего, наполняя рот непривычным терпким, сладковато пряным вкусом. По телу проскачила молния, выбив все дыхание, заставляя закрыть глаза.

Нарин стал целовать напористо, неудержимо, воруя остатки дыхания, заставляя все тело дрожать от возбуждения и почти несдерживаемого желания. Пробежав ладонями по рельефным рукам, огладив плечи, пройдясь ладонями по спине, наткнулась на высоко поднятый гребень. С нетерпением провела по тонким, таким нежным перепонкам, исторгнув из горла валора хриплый стон.

Неугомонный хвост обвил одну ногу над коленкой, приподнимая. Повинуясь направлению, закинула конечность на крепкое бедро, не обращая внимание на окружающую действительность. Первое движение было плавным, неотвратимым, наполняющим до самого основания. Почти задохнувшись от остроты ощущений и жжения, ухватилась за плечи, уткнувшись носом в шею.

— Дыши, девочка. Дыши, — едва слышно выдохнул Нарин, не двигаясь. Целуя скулы, покусывая за мочку уха, валор бормотал ласковые слова, — Ты невозможно сладкая, горячая. Дарьё. Теперь моя. Будешь вся моя…

Чуть расслабившись под этими нежными касаниями, подняла глаза на синие сияние, погружаясь, утопая в этой глубине. Нарин сделал плавное глубокое движение, неотрывно следя за сменой эмоций на моем лице. Разбежавшийся по телу жар выбил из моего тела тихий, сладострастный стон. На лице мужчины растеклась самодовольная улыбка. Мягкие нежные движения сменились резкими глубокими толчками на грани боли и искрящегося, обжигающего удовольствия. Тело, крепко удерживаемое за плечи руками и за талию хвостом, сотрясалось от удовольствия, достигающего краев, выплескивающегося за край, воспламеняющего. Вспышка перед глазами была, как взрыв Нейтронной звезды, заставив ослепнуть и оглохнуть на несколько мгновений. Пальцы на ногах онемели, по телу проносились судороги, удовольствие держало мягкими волнами, растапливая кости, выбивая мысли из головы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сумев открыть глаза, наткнулась на внимательное слегка обеспокоенное сияние синевы.

Радужка чуть уменьшилась, все еще занимая большую часть глаз. Нарин, покрытый испариной, улыбнулся, проведя по моим волосам ладонью.

— Мне очень повезло, — низким голосом сообщил. Плохо соображая, решила уточнить.

— П-почему? — горло немного саднило, пришлось откашляться.