Уилл Грейсон, Уилл Грейсон - Джон Грин

я спрашиваю гидеона в школе:

я: а почему говорят переживаю? не лучше ли недоживаю?

гидеон: я завтра же первым делом подам в суд на словари. мы мерриаму новую дырку в заднице прорвем и зашвырнем в нее вебстера.

я: какой ты кретин.

гидеон: это только если застанешь меня в хорошем настроении.

я не говорю гидеону, что испытываю рядом с ним чувство вины. а что, если угроза, которую ощущал тайни, реальна? если я ему изменял, сам того не зная?

я: можно ли изменить человеку, не заметив этого?

это я не у гидеона спрашиваю. а у мамы.

она со мной так осторожна все это время. буквально ходит на цыпочках вокруг моего настроения, делает вид, что все нормально. но, услышав этот вопрос, она просто-таки замирает.

мама: а почему ты спрашиваешь? ты что, изменил тайни?

черт, думаю я, не надо было этого спрашивать.

я: нет. не изменял. ты чего так психанула?

мама: ничего.

я: нет, почему? папа тебе изменил?

она качает головой.

я: ты ему?

мама вздыхает.

мама: нет. не в этом дело. просто… я не хочу, чтобы ты изменял. по крайней мере, людям. вещам иногда можно, а людям – никогда. потому что если начнешь, потом невозможно остановиться. окажется, что это очень просто.

я: мам?

мама: это все. почему ты об этом спросил?

я: да просто из любопытства.

я в последнее время очень любопытный. иногда, задержав дыхание и наблюдая за минутной стрелкой, я не только воображаю себя мертвым, но и думаю, что делает тайни. иногда я воображаю с ним другого уилла грейсона. по большей части на сцене. но что они поют, я никак разобрать не могу.

что совсем странно, я снова начал думать об айзеке. и о мауре. какой же бред, что эта ложь сделала меня счастливым.

тайни ни на какие сообщения в мессенджере не отвечает. а потом, за день до постановки, я пробую набрать имя другого уилла грейсона. и он оказывается в сети. я не жду, что он все поймет. да, зовут нас одинаково, но мы же не близнецы. если я обожгусь, он не испытает боли. но тем вечером в чикаго мне показалось, что кое-что он понимает. ну и да, я хочу убедиться, что у тайни все в порядке.

умолкнипожалуйста: привет.

умолкнипожалуйста: это уилл грейсон.

умолкнипожалуйста: другой.

УГрейсон7: ого. привет.

умолкнипожалуйста: это ничего? что я тебе написал.

УГрейсон7: ничего. а ты чего не спишь в 01:33:48?

умолкнипожалуйста: хочу проверить, будет ли в 01:33:49 хоть немного получше. а ты?

УГрейсон7: я только что через вебкамеру посмотрел, если не ошибаюсь, переделанную сцену из мюзикла с участием призрака оскара уайльда, живое исполнение из спальни.

УГрейсон7: автора-режиссера-звезды-и-так-далее-и-тому-подобное.

умолкнипожалуйста: и как?

умолкнипожалуйста: нет.

умолкнипожалуйста: в смысле как он?

УГрейсон7: честно?

умолкнипожалуйста: да.

УГрейсон7: я, кажется, впервые вижу, чтобы он так нервничал. и это не потому, что он автор-режиссер-звезда-и-так-далее-и-тому-подобное. а потому, что для него это очень важно. понимаешь? он всерьез думает, что сможет изменить мир.

умолкнипожалуйста: могу себе представить.

УГрейсон7: извини, поздно уже. к тому же я даже не знаю, стоит ли мне обсуждать с тобой тайни.

УГрейсон7: я только что пересмотрел законы международного сообщества уиллов грейсонов, там ничего об этом не сказано. так что перед нами в основном незнакомая область.

УГрейсон7: там обитают драконы.

умолкнипожалуйста: уилл?

УГрейсон7: да, уилл.

умолкнипожалуйста: он знает, что я сожалею?

УГрейсон7: не знаю. согласно моему свежему опыту, боль сильнее сожалений.

умолкнипожалуйста: я просто не мог быть таким человеком.

УГрейсон7: таким человеком?

умолкнипожалуйста: какой ему нужен на самом деле.

умолкнипожалуйста: мне жаль, что в отношениях все достигается только методом проб и ошибок.

умолкнипожалуйста: ведь это так, да?

умолкнипожалуйста: пробуешь и ошибаешься.

умолкнипожалуйста: не зря, наверное, не назвали это методом проб и успеха?

умолкнипожалуйста: пробы и только ошибки.

умолкнипожалуйста: проба-ошибка.

умолкнипожалуйста: проба-ошибка.

умолкнипожалуйста: извини, ты тут еще?

УГрейсон7: да.

УГрейсон7: если бы ты меня две недели назад застал, я бы на все сто с тобой согласился.

УГрейсон7: а теперь не уверен.

умолкнипожалуйста: почему?

УГрейсон7: то есть я согласен, что «метод проб и ошибок» довольно пессимистичное определение. хотя, может, в большинстве случаев так и есть.

УГрейсон7: но, мне кажется, суть в том, что это не только проба и ошибка.

УГрейсон7: как правило, это проба-ошибка-проба.

УГрейсон7: проба-ошибка-проба.

УГрейсон7: проба-ошибка-проба.

УГрейсон7: так и находишь.

умолкнипожалуйста: что?

УГрейсон7: сам знаешь. то.

умолкнипожалуйста: да, то.

умолкнипожалуйста: проба-ошибка-проба-то.

УГрейсон7: ну… я пока не настолько оптимист еще.

УГрейсон7: тут скорее проба-ошибка-проба-ошибка-проба-ошибка-проба-ошибка-проба-ошибка-проба-ошибка-проба-ошибка-… и еще раз как минимум пятнадцать… и потом только проба-ошибка-проба-то.

умолкнипожалуйста: я по нему скучаю. но не в том смысле, как ему хотелось бы.

УГрейсон7: ты завтра приедешь?

умолкнипожалуйста: я не думаю, что это хорошая идея. а ты?

УГрейсон7: тебе решать. может, будет очередная ошибка. но, может, и то. но сделай одолжение, позвони мне заранее, чтобы я его предупредил.

это разумно. мы обмениваемся телефонами. я забиваю в контакты его номер, пока не забыл. когда надо вводить имя, я так и пишу: уилл грейсон.

умолкнипожалуйста: уилл грейсон, в чем секрет твоей мудрости?

УГрейсон7: наверное, в том, что я с правильными людьми тусуюсь, уилл грейсон.

умолкнипожалуйста: ну, спасибо за помощь.

УГрейсон7: я с радостью в любой момент отвечу любому бывшему бойфренду моего лучшего друга.

умолкнипожалуйста: ох, это, наверное, длинный список.

УГрейсон7: точно.

умолкнипожалуйста: спокойной ночи, уилл грейсон.

УГрейсон7: спокойной ночи, уилл грейсон.

хотел бы я сказать, что это меня успокоило. хотел бы я сказать, что сразу же уснул. но всю ночь мои мысли ходят по кругу:

проба-ошибка-?

проба-ошибка-?

проба-ошибка-?

к утру я едва живой. проснувшись, я думаю: сегодня. а потом: я к этому вообще никакого отношения не имею. я же ему даже не помогал с постановкой. просто теперь я ее не увижу. я головой понимаю, что это справедливо, но по ощущениям так не кажется. по ощущениям я сам себя поимел.

за завтраком мама замечает, что у меня приступ беспримерной ненависти к себе. наверное, меня выдает то, как я заливаю молоком шоколадные шарики: оно начинает течь через край.

мама: уилл, что не так?

я: а что так?

мама: уилл…

я: все нормально.

мама: нет.

я: ты откуда знаешь? разве это не мне решать?

она садится напротив меня, кладет ладонь на мою руку, хотя ее запястье попадает в лужицу молока, окрасившегося в цвет какао.

мама: ты знаешь, сколько я раньше кричала?

и представления не имею.

я: ты не кричишь. ты замолкаешь.

мама (качая головой): даже когда ты был еще маленький, но в основном когда начались сложности с твоим отцом… было время, когда я понимала, что мне надо выйти на улицу, сесть в машину, заехать за угол и прокричаться что есть мочи. я орала, и орала, и орала. иногда просто какой-то звук издавала. а иногда жутко ругалась – такими словами, какие ты только можешь себе представить.

я: я много могу себе представить. «говноед» кричала?

мама: нет, но…

я: «долботрах»?

мама: уилл…

я: попробуй «долботраха». много удовлетворения приносит.

мама: я к тому, что иногда надо выпустить все, что накопилось. злость, боль.

я: а тебе в голову не приходило с кем-нибудь об этом поговорить? у меня вот есть таблеточки, которые могут тебя заинтересовать, но на них, кажется, нужен рецепт. это не страшно, диагноз всего за час поставят.

мама: уилл.

я: извини. просто то, что я чувствую, это не совсем злость или боль. я на себя злюсь.

мама: это все равно злость.

я: тебе не кажется, что это не в счет? это ведь не то же самое, что злиться на другого.

мама: а почему сегодня?

я: в каком смысле?

мама: почему ты так на себя зол сегодня с утра?

я не планировал рекламировать, что злюсь. мама меня как-то поймала. и уж кто-кто, а я к этому с уважением отношусь. поэтому я отвечаю, что сегодня премьера мюзикла тайни.

мама: тебе следует поехать.

наступает моя очередь качать головой.

я: ну уж нет.

мама: ну уж да. и знаешь, что?

я: что?

мама: с маурой тоже надо бы поговорить.

я энергично заглатываю шарики, чтобы она не успела меня уговорить. в школе я проплываю мимо мауры, сидящей на своей жердочке, и стараюсь отвлечься мыслями о сегодняшнем дне. на уроках я пытаюсь слушать, но все настолько скучно, словно учителя сами толкают меня к мыслям о своем. я боюсь того, что может сказать мне гидеон, если ему доверюсь, так что стараюсь делать вид, что это обычный день, и что я не составляю в голове список всего, что сделал не так в течение последних нескольких недель. дал ли я вообще тайни шанс? дал ли я мауре шанс? может, я должен был позволить ему попробовать меня успокоить? может, я должен был позволить ей объяснить, почему она это сделала?